Шрифт:
Закладка:
Сын Беллы и до армии не отличался кротостью характера, а на поле боя так и вовсе дал волю своему безжалостному характеру. Командование приметило не в меру исполнительного бойца, повысило, а когда контракт закончился, завербовало путем шантажа и подкупа. Томас мог отказаться и вести спокойную жизнь, но он выбрал беззаконие. А потом ему в голову ударили легкие деньги и полное отсутствие ответственности за свои грязные дела.
Одной этой папочки хватило бы, чтобы посадить ублюдка пожизненно. Или расстрелять. Не знаю, как в этой стране осуждают таких отпетых мерзавцев. Но я не торопился. Все должно было решиться сегодня вечером в момент заключения очередной сделки. Мне хотелось заодно прищучить и генерала.
Конечно, я мог тупо вломиться и надавать всем лещей, но это не давало гарантии, что на месте одного ублюдка не появится другой исполнитель. Нет, следовало раз и навсегда отрубить продажной военной гидре все головы. Иначе бы от нас не отстали, а с появлением лекарства так и вовсе бы сели на голову.
Белла дала мне допуск максимального уровня, и я спустился в подвальный этаж. До военных структур и творящихся там экспериментов мне пока не было дела. Я нашел одну отдельно находящуюся от других неиспользуемую лабораторию, нашел пару толковых исполнителей и принялся за работу. Благодаря бережно уложенным в мозгу знаниям, точно и досконально понимал, как и из чего готовить будущую вакцину. В моем мире это давно не являлось проблемой, как и многие другие болезни, терроризировавшие человечество. Основной вопрос был в ингредиентах и…подопытных. Конечно, наиболее простым решением было бы отправиться в ближайшую онкологическую больницу, но мне помог случай…
Глава 11
Приступая к подвигам
Мое появление в лаборатории не прошло незамеченным. Стоило мне только выйти из лифта, а шепотки уже пошли по всем отделам. Конечно, нельзя забывать про охранную систему, благодаря которым все узнали, кто решил навестить секретный этаж, но ученые, работавшие там, уже узнали, кто на самом деле создал «крем молодости».
Знали, но не видели в лицо. Как оказалось, в биолабах работало огромное множество людей: от ученых в неизменных белых халатах, до техников в синих робах. На каждом углу была камера, у каждой двери стоял охранник при оружии в черном костюме с гермошлемом, напоминающим скафандр. Вот только двигались они в этих костюмах легко и непринужденно. Любопытные таращились на меня через стеклянные стены, тихонько что-то обсуждая между собой.
Свободный охранник довел меня до моей «маленькой» лабки. На самом деле — ЭТО оказалось ангаром почище, чем у взлетное поле на летающем ведре Фьюри. У стен стояло множество приборов и панелей с различными инструментами. О предназначении некоторых я смутно догадывался, а назначение других было для меня все равно, что микроскоп для орангутанга. Но все же, откуда, мать его, у них столько пространства под землей⁈ Да все эти лаборатории на полгорода тянутся!
Парень, сопровождавший меня, заметив изумление, наверняка, проорался в своем гермошлеме, а вслух произнес:
— Вы, наверное, удивлены размахом корпорации? Госпожа Изабелла не скупится на благо тех, кто вкладывается в работу. Сами увидите.
Он, очевидно, посчитал меня очередным наемным ученым, каковых здесь было множество.
— Вам нужно что-то конкретное для своей работы, господин? — добавил он, слегка поклонившись.
А, похоже, что я поторопился с выводами. Похоже, что парень все-таки предупрежден о моей персоне. Не заботятся же они о каждом новоприбывшем также?
— Мне нужны молодые специалисты всех отраслей, которые не так давно работают в корпорации, — ответил ему. — Пусть соберутся здесь через полчаса. От себя могу добавить, что работа со мной принесет им мировую славу и признание. Но отбор буду проводить лично.
Ровно через тридцать минут в моей лаборатории выстроилось около трех десятков разношерстного народа. Преимущественно все были в белых халатах, но нашлись индивидуумы, которые приперлись в повседневной одежде. Собственно, мне и не требовались высококлассные профи, так как состав лекарства, его производство и рецептурная технология уже были прочно забиты в моей памяти, как папка в суперкомпьютере… Хотя, почему как? Для того они там и складировались. Кто ж виноват в том, что мой чип перестал функционировать? Хотя бы память осталась неповрежденной, и то радует.
А персонал мне был нужен для компании, мелких поручений, знакомства с лабораторией и маскировки. Как ни крути, а подвальные помещения охранялись военными и кое-где шли суперсекретные эксперименты, вероятно даже на людях. Как бы то ни было, а мне следовало обзавестись собственной легендой, несмотря на прикрытие самой Изабеллы. А то, что впоследствии я рассчитывал если не избавиться от военных, то хотя бы самому контролировать все здесь происходящие и сохранять в рамках закона и морали, знать пока никому необязательно.
Что-что, а скрытые эмоции и чувства людей нас учили читать с малолетства, без этого навыка выжить в землях, захваченных Чужими, было попросту невозможно. Кто знает, не воткнет ли новый попутчик тебе виброкинжал в спину, чтобы не отобрать банку консервов. Сейчас, глядя на лица желающих попасть под мой патронаж, мне не надо было даже напрягаться. Везде одно и тоже — желание денег, власти, популярности, независимо от звания, пола и ученой степени.
«Никто не говорил, что будет легко!» — вздохнул про себя и направился к шеренге новеньких. Каждый выходил по очереди из строя, называл свое имя, профессию и степень признания. Выглядело это примерно так:
— Джулианос Груверт. Нанотехнолог. Пятая степень в таком-то университете, опыта работы столько-то лет.
После чего вставал на прежнее место, прожигая меня взглядом. Одно и тоже ясно читалось на всех лицах. Для этого мне даже не нужны были мои навыки.
Мимо, мимо. Да сколько можно⁈ Я уже совсем отчаялся, когда дошел к концу второго десятка.
— М-миранда Лоусон! — запинаясь, произнесла девушка в странной шапочке, натянутой по самые глаза, выступив из строя. — Я специализируюсь на генетике и биоинженерии. К… к сожалению, у меня мало опыта, так как я только что закончила университет…
Голос девушки постепенно понижался к концу ее представления, словно она сама понимала всю свою бесполезность на фоне других куда более мощных ученых, стоявших в одном строю с ней. Но одно то, что я все еще стоял напротив, а не шел со скучающим видом дальше, неожиданно придало ей сил.
— Но клянусь,
