Столовая сегодня была переполнена больше обычного. Вот только очередь нам с Ларисой на удивление выстаивать не пришлось.

– Василиса Петровна, проходите, – начали вдруг расшаркиваться мужики нашей фирмы.

– Чего это с ними? – спросила у подруги, когда мы сели за стол.

– Ты себя в зеркало видела? Моника Беллуччи прям, чего удивляться тогда? – фыркнула она и щелкнула пальцами. – Наслаждайся, Вась, это главная сила женщины.

– Какая? – непонимающе глянула на нее, вяло ковыряясь в тарелке.

– Вот такая, – подвигала грудью и опустила взгляд, намекая на свое богатство.

Я машинально посмотрела на свои и покраснела. Неудивительно, что сегодня все совсем не смотрят мне в глаза.

– Не нравится мне это всё, – фыркнула и повела плечами, казалось, сбрасывая чужие масляные взгляды, которые мне не импонировали.

– Да ладно, а чего тогда надела такое шик-платье? – цокнула Лариса и оглядела меня сверху вниз. – Или что, чисто для шефа нашего? Ну смотри, другим глаза не закроешь, хочешь привлечь внимание пластилина, чем-то придется пожертвовать.

Я закатила глаза, устала уже объяснять ей, что Филатов мне вообще не нужен.

– Слушай, Ларис, это всё случайность, – произнесла, а затем просияла, догадалась, как раз и навсегда отвадить ее от этой идеи: – И вообще, я шефу невесту ищу, так что глупости больше не говори. Считай, пластилин наш уже практически женат.

Воцарилась тишина. Она застыла с поднятой вилкой и широко раскрытыми глазами.

– Не поняла, – медленно проглотила салат, который до этого, казалось, застрял в ее горле, отпила воды из стакана и наклонилась ближе: – Повтори, пожалуйста.

Я улыбнулась, видя ее обескураженное выражение лица, и произнесла чуть громче, чтобы все особи женского пола, которые были в столовой, услышали. А нечего Филатову вредничать, пусть хоть за дело бесится. Представляю его лицо, когда к нему в кабинет начнется паломничество из сотрудниц.

– Говорю, шеф наш, Константин Олегович, – даже имя-отчество подчеркнула, чтобы ни у кого не осталось сомнений, – находится в активном поиске жены. Так что в скором времени у нас появится новая Филатова.

У Ларисы от услышанного отпала челюсть, мне даже показалось, что жуй она в этот момент булочку, точно подавилась бы.

– То есть, ты для него нарядилась? – тут же отреагировала она, заставляя меня замереть.

– Нет! – воскликнула чуть громче обычного, озираясь опасливо по сторонам. – Ты вообще всё неправильно поняла, Ларис. Туф!

Откинулась на спинку стула, глядя на нее гневным взглядом. Вот только подружку ничем не проймешь, дай только повод поразмышлять о новой сплетне.

– Ну-ну, Вась, – окинула меня странным взором, в ее глазах горели огни дикого интереса, который мне уже порядком надоел.

Да и оправдываться больше смысла не видела. Понятно стало, что каждый всегда найдет для себя идеальную удобную версию происходящего.

– Короче, отстань! – махнула рукой и принялась за обед.

От стресса и нервов в желудке заурчало, заставляя меня покраснеть, так как из-за воцарившейся тишины этот звук разнесся по всей столовой.

– Чего уставились? – не выдержала и повернула голову направо, наблюдая, как какие-то кумушки нагло смотрят на меня, открыв рты.

Вопреки стыду, который должен был появиться на их лицах, они лишь фыркнули и переглянулись, после чего вдруг зашушукались.

– … полюбовница… – послышалось тихо мне, но утверждать точно я не могла.

– Забей, Вась, они просто завидуют, – сказала Лариса, наконец, отмирая и наблюдая за мной уже более спокойно, хотя в глазах так и светилось, что в уме у нее зародилась очередная сводническая афера.

– Так, Ларис, вижу уже, о чем ты думаешь. Сразу говорю, нет! Давай договоримся, я ищу шефу его идеальную жену, как он просит, а мы с тобой ищем мне подходящего мужа, про Филатова сразу забудь! Его кандидатура не рассматривается! – прошипела, наклонившись вперед и говоря экспрессивно.

– Кхм, кхм, – вдруг глаза подруги расширились, она закашлялась в кулак.

– Вот только давай без этих намеков, – закатила глаза. – Он, конечно, красивый, властный пластилин, как ты любишь утверждать, и богат, как Крез, и высок, и мускулист, – ни с того ни с сего внезапно увлеклась я и начала перечислять достоинства Константина.

Лариса замолчала, впрочем, как и все в столовой, но мне стало всё это неважно, я вошла в раж.

– Да-да, и нечего на меня так смотреть, он шикарный экземпляр, не спорю, но у него столько недостатков, что в моих глазах он гоблин неотесанный, – не сдержалась впервые в жизни, а затем Лариса начала кашлять после паузы с утроенной силой.

– Вась, – захрипела она, когда я не отреагировала.

– Ой, всё, и не уговаривай, даже заплати мне миллион долларов, я лучше за нашего охранника выйду, чем за пластилина этого, – выдала в конце и откинулась на спинку стула.

А затем обратила внимание, что взоры всех сотрудников были обращены на меня.

– У меня что, лицо в булочной помадке? – наклонилась и прошептала Лариске, трогая губы и щеки, но там было вроде всё чисто.

– Н-нет, – забормотала подруга и стала тыкать пальцем мне за спину.

Глаза ее были расширены, сама она казалась мне слегка испуганной. Я сглотнула, наконец, ощутив на затылке чужой взгляд. До боли знакомый и неприятный.

– Давно? – спросила одними губами у Ларисы, которая в кои-то веки взглянула мне в глаза.

Она не ответила, но кивнула. Я зажмурилась и повернула голову, натыкаясь взглядом на неоднозначный взгляд шефа.

– Константин Олегович, – поджала губы и кивнула ему. – Решили пообедать?

Прикусила внутреннюю часть щеки, коря себя за дурацкий вопрос, но слово не воробей, так что всё, что мне оставалось, сидеть дальше молча.

– Уже Константин Олегович? – вдруг ехидно произнес он. – Не гоблин неотесанный? Не пластилин?

– Эм, – выдала я, не сумев сразу сориентироваться.

В этот момент, пока я пыталась привести мысли в порядок, раздался скрежет ножек отодвигаемого стула о пол, а после он присел рядом.

– Я с вами пообедаю, заодно и обсудим, чем я вас не устраиваю, – четко глядя мне в глаза, произнес Филатов.

Это была отчетливая угроза, которую я не могла проигнорировать.