невозможно по трем причинам. Первая заключается в том, что сбрасывать группу непосредственно на место неизвестной токсической угрозы ни в коем случае нельзя. Это было бы почти равносильно убийству. Людей можно высаживать только в безопасном месте, что позволит им приближаться постепенно, оценивая уровень этой угрозы. Во-вторых, обратите внимание на мертвые обломанные ветки над самолетом. Если мы сбросим на них экспедицию, половина ее членов так и останется нанизанной на верхушки деревьев. И в-третьих, — добавил Карсон, кивая на американца, — ради зрелищности шоу Джиму нужно сделать парашютный прыжок на камеру, а значит, ему придется прыгать на открытую и безопасную местность. Вот почему экспедиция должна попасть в джунгли по заранее продуманному плану и использовать при этом единственный пригодный для приземления участок, который нам удалось обнаружить.

Ланч подали в зале заседаний. Кейтеринговая компания приготовила для них подносы с холодными закусками, накрытые полиэтиленовой пленкой. Взглянув на угощение, Джегер решил, что он не голоден, и принялся бродить по комнате, пока ему не удалось уединиться с архивариусом.

— Интересно, — заметил Дженкинсон, изучая резинового вида суши. — Я не перестаю удивляться тому, что все закончилось тем, что мы питаемся едой нашего бывшего врага… В архивы я всегда беру свою собственную еду. Зрелый чеддер и брэнстонские пикули.

Джегер улыбнулся.

— Не самый худший вариант. Они могли бы подать нам зауэркраут[7].

Наступила очередь Дженкинсона усмехаться.

— Один — один. Знаете, в глубине души я почти завидую тому, что вы отправляетесь на розыски этого таинственного самолета. Разумеется, в полевых условиях от меня толку немного. Но, понимаете ли, вы отправляетесь делать историю. Жить этой историей. Такой шанс бывает раз в жизни.

— Я мог бы включить вас в состав группы, — с лукавым видом предложил Джегер. — Сделал бы это условием своего собственного участия.

Архивариус поперхнулся куском сырой рыбы.

— Ой! Простите! Тьфу, гадость! — Выплюнув рыбу, он завернул ее в бумажную салфетку и положил на край подноса. — Нет, нет, нет, нет, нет! Я более чем счастлив ограничиться работой в своих подвалах.

— Кстати, о подвалах… — произнес Джегер. — На одну минуту забудьте обо всем, что вам известно совершенно точно. Я хотел бы услышать предположения в чистом виде, сделанные на основании всего, что вы увидели и услышали. Как по-вашему, чем может быть этот загадочный самолет?

Глаза Дженкинсона за толстыми стеклами очков нервно забегали.

— Обычно я не строю предположений. Это не входит в мою компетенцию. Но раз уж вы спрашиваете… Я вижу только два возможных варианта. Первый — это действительно «Ju-390», и немцы нанесли на него американские опознавательные знаки, чтобы летать, не привлекая к себе внимания. Второй — это совершенно секретный американский военный самолет, о котором никто никогда не слышал.

— Какой вариант представляется вам более вероятным? — тут же поинтересовался Джегер.

Дженкинсон уставился на мокрый комок салфетки на подносе.

— Второй вариант приблизительно так же вероятен, как то, что я когда-нибудь полюблю суши. Что касается первого, то вы даже не представляете, насколько обычным делом были подобные подлоги. Мы захватывали их самолеты, они захватывали наши. Мы раскрашивали захваченные аппараты в цвета врага и летали повсюду, обделывая свои темные делишки. Они делали то же самое.

Джегер приподнял одну бровь.

— Буду иметь в виду. А теперь тонкая смена темы. У меня для вас загадка. Головоломка. Я подозреваю, что вам по вкусу всевозможные головоломки, но мне хотелось бы, чтобы эта осталась между нами, хорошо?

Глаза Дженкинсона заблестели.

— Головоломки — это то, что доставляет мне истинное наслаждение, — подтвердил он. — Особенно если это необходимо сохранить в тайне.

Джегер, понизив голос, продолжил:

— Два старика. Ветераны Второй мировой. Служили в секретных подразделениях. У обоих стены кабинета увешаны военной параферналией. Но есть одна особенность. У обоих на столе лежит загадочный древний манускрипт, написанный на совершенно нечитаемом языке. Вопрос — почему?

— Вы хотите знать, почему у каждого из них имеется этот манускрипт? — Дженкинсон задумчиво потер бороду. — Нет никаких других указаний на увлечение этой тематикой? Никаких справочников? Подобных текстов? Истории изучения данного феномена?

— Кроме этой книги, абсолютно ничего. Только этот манускрипт, причем у обоих.

В глазах Дженкинсона плясали искорки. Разговор явно доставлял ему удовольствие.

— Существует нечто, именуемое книжным кодом. — Он извлек из кармана пиджака старый конверт и принялся писать. — Вся его прелесть заключается в полнейшей простоте, а также в том, что его совершенно невозможно расшифровать. Разумеется, если только вам чисто случайно не известно, о какой книге идет речь.

Он явно наугад нацарапал последовательность цифр. 1.16.47 / 5.12.53 / 9.6.16 / 21.4.76 / 3.12.9

— А теперь представьте себе, что у вас и кого-то еще есть одна и та же книга. Он или она присылает вам эти цифры. Начиная с первой последовательности, 1.16.47, вы открываете первую главу, шестнадцатую страницу и ищете сорок седьмую строку. Она начинается с буквы «И». Идем дальше: глава пятая, двенадцатая страница, пятьдесят третья строка. Начинается с «Д». Девятая глава, страница шесть, шестнадцатая строка. Снова «И». Двадцать первая глава, четвертая страница, семьдесят шестая строка: «О». Глава третья, страница двенадцать, девятая строка: «Т». Сложите все буквы. Что у вас получилось?

Джегер по буквам прочитал:

— И-Д-И-О-Т. Идиот.

— Это вы сказали, — улыбнулся Дженкинсон.

Джегер, не удержавшись, расхохотался.

— Очень смешно. Вы только что отменили приглашение на берега Амазонки.

Дженкинсон беззвучно усмехнулся и приподнял плечи.

— Простите. Первое слово, которое пришло мне на ум.

— Поаккуратнее, — предостерег его Джегер. — Не стоит усугублять ваше и без того шаткое положение. — Он помолчал. — Но как это может работать, если книга написана на нечитаемом языке? Мне кажется, в этом случае код совершенно неприменим.

— Вовсе нет. Разумеется, вы должны располагать «переводом». Без перевода вы бы получили совершенно непроизносимое и бессмысленное слово из пяти букв. Но с переводом добавляется еще один уровень кодирования, вот и все. Чтобы расшифровать послание, у обоих должны быть под рукой обе книги. На самом деле все гениально просто.

— Можно ли расшифровать такой код? — поинтересовался Джегер.

Дженкинсон покачал головой:

— Очень трудно. Почти невозможно. В этом вся прелесть. Для этого необходимо знать, какую книгу использовали для кодирования, а в данном случае еще и иметь доступ к переводу. В результате, чтобы взломать код, необходимо схватить этих стариков и пытками вынудить их к признанию.

Джегер с любопытством посмотрел на архивариуса:

— А у вас преступный склад ума, мистер Дженкинсон. Но благодарю за идеи. И продолжайте искать упоминания о нашем загадочном полете. — Он взял конверт Дженкинсона и написал на нем свой номер