Я лихорадочно соображала, что делать. У Вериселя есть магия разума и он, по всей вероятности, может читать мысли. Сказал же, что видел в голове Мериивеля, как тот меня раздевает. Как-то я не учла что мир, в котором предстоит жить — магический, и тут могут действовать совсем другие законы, нежели в нашем. Кто знает, сколько еще у этого белобрысого эльфа магических талантов, которые он может применить против меня?

В любом случае, так просто сдаваться я не собираюсь. Тут внезапно вспомнилось, что говорила Ранимель о каком-то экране у меня в голове, и что он может служить защитой от ментального сканирования. Но целитель уточнила, что это всего лишь предположение. Судя по тому, что я совершенно не знаю, как пользоваться своей магией, любые экраны могут оказаться бесполезными.

Но даже если даже приперли к стенке, можно еще потрепыхаться. А сопротивляться я собиралась до последнего. Какие козыри у меня есть? Можно ли воспользоваться тем, что Верисель неравнодушен к Ленариэль?

— Конечно, ты можешь заглянуть мне в голову, — произнесла я, глядя на советника сверху вниз. — И, наверное, узнать мои планы. Но вот скажи, — я протянула руку и положила ее эльфу на затылок, лаская. — Ты и вправду хочешь заставить меня рассказывать? — наклонившись, я прошептала эльфу почти в губы: — Вывернуть мой разум наизнанку, заставить меня страдать также, как этого беднягу?

— Нет, — Верисель тоже поднялся. — Не хочу. Но если ты и дальше будешь действовать за моей спиной, пытаться обмануть меня, отталкивать… — Советник взял меня за талию и, не обращая никакого внимания на кряхтящего на полу Мериивеля, усадил на стол, — видит богиня, Ленариэль, я сделаю это. Я подчиню тебя своей воле, сделаю из тебя послушную куклу, которая будет ходить и говорить только потому, что я желаю этого. И ты будешь делать только то, что я хочу… — с этими словами он попытался раздвинуть мне колени.

— А чего ты хочешь? — поинтересовалась я, внутренне похолодев от его обещаний.

— Тебя. Прямо сейчас, — сообщил советник, пытаясь меня поцеловать. — Докажи, что между нами все по-прежнему.

— Прямо сейчас? — я бросила красноречивый взгляд через плечо, на Мериивеля.

— Не волнуйся, он даже не вспомнит о том, что происходило здесь, — сказал Верисель. — Я позабочусь об этом.

— Все равно нет. Не собираюсь так рисковать, — я слезла со стола, и попыталась протиснуться мимо эльфа, что оказалось нелегкой задачей.

— А раньше тебя заводило то, что нас могут поймать, — Верисель перехватил меня за руку, не давая уйти.

— Времена меняются, — я, как могла спокойно посмотрела ему в глаза. — Теперь мой ответ — нет. Выпусти меня.

— Не пойдет, — покачал головой эльф. — Я и так слишком долго ждал.

Верисель не стал церемониться, а просто притиснул меня к себе и попытался поцеловать. Вариант закричать и позвать на помощь я сразу отбросила — тогда придется объяснять, какого рожна советник вообще полез ко мне. Охрана обязательно доложит о том, что тут было, повелителю и… его дальнейшую реакцию я даже не берусь предсказать. Вполне вероятно, правда о прошлом Вериселя и Ленариэль выяснится, выставив меня в самом неприглядном свете.

Интересно, какое наказание тут полагается за супружескую измену?

Придется справляться своими силами. Я уперлась ладонями в плечи Вериселя, судорожно пытаясь вспомнить, как в прошлый раз меня тошнило и как, черт возьми, я смогла вызвать то же самое состояние у советника.

Не получалось. Как же управлять этой дурацкой магией?

— Выпусти. Меня, — как можно спокойнее произнесла я, сумев взять эльфа за плечи и отодвинуть, встретив его затуманенный взгляд.

— Давай, сопротивляйся, сладкая, — прошептал он. — Мне нравится твоя новая игра. А то уже начало надоедать, как ты все время стелешься передо мной, умоляя доставить тебе удовольствие.

С этими словами он перехватил мои руки, завел мне за спину, сжав запястья одной рукой, и попытался поцеловать.

— Нет! — только и успела пискнуть я, как его губы накрыли мои.

Кто бы там что не думал, в насильственном поцелуе нет ничего приятного. Когда не только не хочешь мужчину, но он тебе даже не симпатичен, не испытываешь ничего, кроме отвращения.

К сожалению, в тот же момент я на собственной шкуре почувствовала, что такое память тела.

В голову полезли картинки-воспоминания, ощущения, чужие эмоции — все то, что чувствовала Ленариэль в моменты близости с Вериселем. Стало страшно — меня буквально разрывало надвое от собственных впечатлений и от того, что испытывала эльфийка к этому мужчине.

Я не могла контролировать реакции тела — тот ужас, что испытывал разум, накладывался на извращенное удовольствие, которое тело получало от поцелуев и страсти Вериселя. Так не должно было происходить!

Крик застрял в горле, а паника мгновенно захватила все мое существо. А внутри медленно, но верно поднялась непонятная волна дрожи, которая, постепенно разрастаясь, поднялась вверх…

Вериселя внезапно что-то ударило со спины, и он навалился на меня, издав сдавленный хрип. Потом некая сила подняла его и бросила на пол.

Я удивленно уставилась в карие глаза Мериивеля, который с ошарашенным видом держал в руках стул.

— Я, когда его впервые увидел, принял за голубого, — сообщил он, кивая на распростертого на полу советника. — Но теперь вижу, что он самый настоящий …. — Будет знать, как принуждать женщину, которая сказал нет, — пояснил он свои действия.