Бурхард был в семье средним ребенком, и если он, как многие такие дети, всю жизнь старался обратить на себя внимание людей, то он определенно в этом преуспел. Его статую сегодня можно увидеть перед собором Святого Петра в Риме. Его богатое литературное наследие, кроме всего прочего, включает в себя упомянутое выше потрясающее руководство для исповедника; о нем мы сейчас и поговорим.

Этот текст представляет собой объемный сборник вопросов, касавшихся мужчин и их противоестественных практик, но внушительное количество вопросов в нем адресовано конкретно женщинам. Пятая глава состоит из целых ста девяноста четырех вопросов, связанных с сексуальными отношениями. Для меня абсолютная загадка, как священникам удавалось задавать их посторонним людям без ощущения надругательства над самими собой.

В этом невероятном списке исповедальных вопросов Бурхарда Вормского у меня есть ряд персональных фаворитов, которыми хочу поделиться с вами. Они сильно варьируются по степени вмешательства в личную жизнь людей, начиная с вполне понятных вещей и заканчивая откровенно странными практиками.

Кстати, в процессе чтения попробуйте и сами ответить на эти вопросы — просто для себя.

Проба на вкус

Начнем с самых понятных грехов, отобранных Бурхардом и касающихся занятий сексом; вопросы адресованы женщинам.

Пробовала ли ты сперму мужа своего, дабы подобными дьявольскими деяниями возбудить в нем еще большую любовь к тебе? Если да, тебе положено семь лет покаяния в назначенные постные дни.

Семь лет! Семь лет! Согласитесь, огромный срок за что-то столь обыденное, как оральный секс с супругом. Может, он и от дьявола, но полагаю, что за все время существования этой «отвратительной» практики ее инициаторами во многих случаях выступали как раз мужья, так что Бурхарду лучше бы придержать коней. Предположение, что мужчина будет любить жену сильнее, если той нравится оральный секс, имеет под собой веские основания.

Но вот как быть, если жена к этой практике не расположена? Как мужу уговорить ее, если она сомневается? Давайте представим.

Наконец настал день недели, разрешенный церковью для секса, нет никакого религиозного праздника, так что можно заняться любовью… Джон и Кристина отлично проводят время наедине… в комнате становится все жарче и жарче, страсть нарастает…

Джон: О Кристина, как же я люблю твои поцелуи…

Кристина: О Джон, муж мой! Я исполню любое твое желание, как и должно хорошей жене.

Джон: Дорогая жена, любовь моя, вообще-то у меня есть желание.

Кристина: Я твоя послушная жена, любовь моя, так что говори, я сделаю все; все, что угодно!

Джон шепчет ей на ухо.

Кристина (в шоке): О Джон! Но я не должна этого делать! Именно сегодня утром брат Эдвард сказал мне, что я ни за что не должна этого делать!

Джон: А ты уверена, что правильно его расслышала? Не сказал ли он, что ты как раз должна это делать?

Кристина: Я почти уверена, что он сказал «нельзя».

Джон: Ты действительно в этом уверена, совершенно уверена?

Кристина: Ну, он выразился совершенно ясно. Я не должна пробовать твое семя. Это настрого запрещено!

Джон: Но я же твой муж! Ну пожалуйста! Ради меня?..

Кристина: Нет, нет и нет! Гореть мне тогда в аду! Я не должна этого пробовать…

Слышится стрекот сверчков.

Джон: Значит, надо сразу проглотить?

Черт бы побрал этого Бурхарда, все удовольствие людям испортил.

Такой вопрос еще вполне обоснован; можно было рассчитывать на честный ответ, за коим следовало наказание в виде поста и молитвы. Другие вопросы в сборнике совершенно оторваны от реальной жизни и в основном вращаются вокруг того, что женщина коварно разжигает в муже пламя страсти, причем, скорее всего, против его воли.

Очевидно, что Бурхард Вормский искренне верил, что в отношении утех в спальне проявляют инициативу только сластолюбивые женщины, а мужчинам, чтобы захотеть секса, нужен некий стимул. Короткий опрос мужчин XXI века показал, что это вряд ли соответствовало истине.

Согласно альтернативной версии, Бурхард считал, что необходимо распалять страсть сопротивляющегося сексу мужа к его жене и охлаждать — ко всем прочим дамам, которые, конечно, умоляли его о соитии, стоило ему только выйти из дома. Женщины ведь все как одна подлые соблазнительницы.

Булочки в печках

Судя по составленным вопросам, в пастве нашего потрясающего Бурхарда хватало прихожан с удивительной сексуальной жизнью, которые подкидывали ему идеи или просто распаляли его фантазию. Может, он выдавал желаемое за действительное, когда предлагал священникам спрашивать на исповеди такое:

Делала ли ты то, что делают некоторые женщины? Они снимают одежду и мажут обнаженное тело медом. Они ложатся на разложенную на земле простыню с рассыпанной на ней пшеницей и катаются по ней взад-вперед. Потом тщательно собирают все зерна пшеницы, прилипшие к телу, складывают в мельницу, поворачивая мельницу в направлении, противоположном ходу солнца, перемалывают пшеницу в муку и выпекают из нее хлеб. Они подают этот хлеб на стол своим мужьям, которые от такого слабеют и умирают. Если ты такое делала, ты должна раскаяться и нести покаяние — сорок дней на хлебе и воде.

Замешивание теста для хлеба в специальном корыте

Часослов, Фландрия (начало XIV в.). Walters Ex Libris. W.88, folio 15r.

Конечно, можно сделать на ночь медовую маску для некоторых частей тела, но при описанной выше процедуре женщина, скорее всего, израсходует недельный запас меда за один присест — вернее, за один оборот голышом по простыне.

Кроме того, для сбора всех прилипших к коже зернышек пшеницы, особенно в труднодоступных местах, наверняка потребуется чья-то помощь. И все это ради того, чтобы ослабить здоровье мужа и довести до смерти? Да если бы он узнал о подобных приемах, у него было бы куда больше шансов умереть от тревог за разум своей жены, чем от чего-либо другого. Если у него, конечно, нет серьезной аллергии на глютен.

Сорокадневный пост за смерть супруга от такого хлебушка кажется мягким наказанием; если женщина попалась в ловушку несчастливого брака и могла позволить себе потратить столько меда, то для нее, безусловно, игра стоила свеч. Но это так, к слову. С практической точки зрения, требовалось еще согласие доверенного лица, достаточно близкого, чтобы женщина осмелилась попросить его помочь ей отлеплять пшеничные зерна от кожи на разных участках тела.