самое, о чем она мечтала всю свою жизнь: великолепные мужчины будут добиваться ее руки, а она, капризничая, колебаться с выбором, купаясь в их коллективном обожании. Под ее неотразимые чары уже попали двое - Ильнур и другой рыцарь. И это только начало. Скоро все красавцы этого мира упадут к ее ногам.

На радостях Матрена решила побаловать себя сдобой. При распределении магия волшебного куба определила ее в торговки, и в настоящий момент она должны была находиться на своем рабочем месте - в рыбной лавке. Там ей, по ее просьбе, выдали аванс на неделю вперед, так что деньги у Матрены водились. Но работать она, разумеется, не собиралась. Вот еще! За кого они ее принимают, если думают, что она будет торговать вонючей рыбой? В скором времени ее руки будут добиваться лучшие мужчины этого мира. Они осыплют ее дорогими подарками, дадут ей все, что бы она ни пожелала. Если она захочет, то сможет купить весь Форинг со всеми окрестностями. И эти дураки предлагают ей, будущей принцессе, стоять за прилавком и продавать рыбу? Да в своем ли они уме?

Завернув в небольшой трактир, Матрена на половину аванса заказала себе целую гору пирогов. Те в этом мире оказались невероятно вкусными, и будущая принцесса сама не заметила, как всухомятку усидела восемь штук.

Наяривая сдобу, Матрена отдавалась сладким мечтаниям о том, в какое море любовной романтики окунется со дня на день. Ей уже мало было одних паладинов, Матрена возжелала, чтобы за ее руку и сердце боролись и другие красавчики этого мира. Очень бы хотелось ей заиметь в числе поклонников эльфийского принца. Загружая в топку четвертый по счету пирог, она возмечтала о том, что завтра в Форинг прибудет делегация эльфов с прекрасным принцем во главе. Она уже успела вызнать, что эльфы в этом мире водятся. Ее нисколько не смутил тот факт, что представители данного народа жили обособленно, и почти не вступали в контакт с людьми. Это они до ее появления не вступали, а вот теперь точно вступят. И завтра же, ни с того, ни с сего, прекрасный эльфийский принц явится в этот город, увидит ее и тут же влюбится по уши. Но и этого мало. Следом за ним в Форинг пожалует могущественный чародей, молодой красавец, наделенный невероятной силой. И он тоже в нее влюбится, потому что иначе и быть не может. И вот она уже вся такая принцесса, а паладин, эльф и маг, толкаясь локтями, борются за ее любовь.

Замечтавшаяся Матрена не заметила, как к столику, за которым она в ударных дозах поглощала сдобу, подошел седовласый трактирщик.

- Милейшая, у вас все хорошо? - спросил он участливо.

Матрена прекратила грезить и злобно уставилась на мужика. Тот не был ни принцем, ни эльфом, да и на красавца не тянул. И какого черта ему, спрашивается, от нее надо?

- Чего тебе? - враждебно спросила она.

- Вы уже шестой пирог доедаете. Не будет ли вам плохо?

- Что? - взвизгнула Матрена. - Да кто ты такой, чтобы мне указывать? Грязный мужлан! Да ты знаешь, кто я? Немедленно извинись, иначе я пожалуюсь на тебя своему жениху, и он сгноит тебя в темнице!

Трактирщик невольно отступил от буйной толстухи, но все же рискнул задать еще один вопрос:

- А кто же, простите, вас жених?

- Мой жених, чтобы ты, козел, знал, сам Ильнур! - выпалила Матрена.

- Ильнур? - опешил трактирщик. - Какой Ильнур? Это тот самый, верховный паладин?

- Да! – рявкнула Матрена. - А теперь живо принес мне еще пирогов за счет заведения, иначе завтра окажешься в тюрьме!

- Но позвольте, - возмутился трактирщик. - У нас так не принято. Будь ты хоть паладином, хоть королем, а за пироги положено платить.

Матрена резко поднялась из-за стола, сунула в карман остатки сдобы, и, смерив трактирщика злобным взглядом, процедила сквозь зубы:

- Ты еще пожалеешь об этом, козел! Горько пожалеешь!

После чего покинула заведение, грубо расталкивая оказавшихся на пути посетителей.

Юная дочь трактирщика, подрабатывающая в заведении отца, подошла к нему и спросила:

- Папенька, неужто эта женщина сказала правду? Она действительно невеста Ильнура?

Трактирщик пожал плечами и ответил:

- Очень уж трудно в это поверить. Я знаю Ильнура с тех пор, как он прибыл в Форинг. Он хороший человек. Верховный паладин всегда был вежлив со всеми, помогал нуждающимся и никогда не пользовался своим высоким положением в личных целях. Не могу понять, что могло побудить его связать свою судьбу с этой....

Трактирщик не нашел нужного определения буйной клиентки, а те, что просились на язык, его дочери слышать не следовало.

Наконец, он вымолвил:

- Впрочем, верно же молвят - любовь зла.

- Тут уже не зло, - возразила ему дочь. - Тут натуральная жестокость. Ильнур не заслужил такой участи.

- Ну, не нам о том судить, - заметил трактирщик. - Если верховный паладин решил связать свою жизнь с этой... Ну, вот с этой, то это его право. Нам лишь остается посочувствовать ему... Ой, то есть, я хотел сказать, пожелать ему счастья.

- Да нет, папа, - покачала головой дочь трактирщика. - В данном случае нужно именно что посочувствовать. Бедный, бедный Ильнур. И за что ему выпала столь горькая доля?

Говоря это, дочь трактирщика подумала о том, что нужно самым срочным образом рассказать всем своим подружкам сенсационную новость о грядущей свадьбе верховного паладина. А так же во всех красках описать его будущую супругу.

- Папа, можно я сегодня пораньше уйду? - спросила она отца.

- Хорошо, - согласился трактирщик. - Только не мотайся допоздна. Чтоб дома была до темноты. Времена нынче лихие, даже за городскими стенами нельзя чувствовать себя в безопасности. Темные силы подступают к Форингу.

- Ты о Свиностасе, папа? - спросила дочь.

- Не произноси этого имени! - в ужасе воскликнул трактирщик. - Никогда не произноси его, иначе накличешь беду. А теперь ступай на кухню, займись работой.

Дочь его удалилась, а трактирщик еще долго стоял в задумчивости, облокотившись на стойку, и размышлял о том, какой злой рок свел Ильнура и эту страшную жирую бабу. И не замешана ли здесь черная магия, подчинившая волю верховного паладина и приворожившая его к этой жуткой обжоре?

- Надо будет обсудить все это с мужиками, - вслух помыслил трактирщик. - То-то они удивятся, когда узнают, на ком собрался жениться наш