Шрифт:
Закладка:
Закрывая внезапно образовавшееся сердце зоны, я чуть было не разрушил собственное духовное тело. Пропуская через себя потоки диссонанса и превращая их в оружие, я разорвал множество меридианов, идущих от чакры звука к правой руке, и чакрам эфира и огня. Но результат того стоил. Оставалось только понять, из-за чего мне вообще пришлось идти на такие жертвы.
— Электроника перегорела в момент открытия врат. — вместо приветствия заявил Максим, стоило мне вернуться в академию. — Аппаратура отключилась, и мы не смогли снять блокиратор. Но в этом есть и хорошая новость — мы переделаем систему открытия, к моменту, когда она будет нам нужна.
— Максим… ты же понимаешь, что это надо было просчитывать ДО того, как я решился на подобную авантюру? —мрачно поинтересовался я. — Мы там все чуть не погибли, и у меня есть большие вопросы к твоему напарнику. Не сделал ли он это специально, для того чтобы избавиться от меня и моей супруги.
— Я никогда бы не стал атаковать союзников, тем более сознательно подвергаться риску открытия нового разлома хаоса. — ответил змей, подняв голову. — Наша первоочередная задача – стабилизировать положение мира и предотвратить поглощение.
— Отличная цель, я бы даже с ней согласился, не соверши суперкомпьютер столь банальную ошибку в расчётах. — проговорил я. — Как можно было не предусмотреть такой простой косяк?
— Радиоканал дублировался проводом, пролегающим на глубине трех метров и автоматической системой открытия при повышении фона диссонанса выше определенного уровня. — ответил Максим. — Три независимых системы, каждая из которых должна была активировать раскрытие защитного кожуха, но все три отказали.
— Это не саботаж, и не действия против. — сказал Змей. — Оборудование не было рассчитано на такой диапазон воздействия диссонанса. В будущем мы разместим дополнительный механизм раскрытия внутри блокирующего кожуха.
— И механизмы будут именно что механические, пружины, шестеренки и всё из проводящего металла, так чтобы он не потек. — пояснил свою идею Краснов. — Тогда вариантов поломки почти не останется.
— Было бы замечательно, предусмотри вы всё это заранее. — сухо сказал я, понимая, что злиться на неразрывную, во всех смыслах, парочку у меня просто нет повода. — Надеюсь вы сделаете правильные выводы из ситуации.
— Да, ваше высочество. — чуть поклонился Краснов. — Спасибо.
— В этот раз всё обошлось без смертей. Так что можно считать «обделались» легким испугом. — успокоил я товарища. — И заканчивай кланяться, не на приеме. Лучше расскажи, как обстоят дела с нашими многочисленными проектами и проблемами.
— Ну, тут всё не просто. — нахмурившись ответил Максим. — Проект боеголовки пришлось отложить из-за перемещения резонатора. Можно выделить ресурсы на создание нового, но это время и проводящий металл.
— Нет, у нас и так всё на пределе. — поморщившись отмахнулся я. — Дальше.
— С ракетоносителем тоже есть некоторые непредусмотренные трудности. — продолжил Краснов, заставив меня нахмуриться. — Проблема в смешении газов.
— Каких газов? — не понял я.
— Образование смеси из реагентов происходит неравномерно, в следствии чего может возникнуть детонация в топливопроводах. — ответил Змей. — Химические реакции в топливных элементах происходят под сверхвысоким давлением, с огромной скоростью, и любой, даже незначительный сбой, может повлечь поломку и неизбежное крушение. Если бы у нас было лет десять, на изменение конструкции в соответствии с новой физической моделью и тестированием механизмов…
— Вы прекрасно понимаете, что десяти лет у нас нет. — поморщившись ответил я. — Даже года нет, хотя некоторое время я выиграл. Вот только одно дело – новая червоточина, я закрываю уже вторую. И совсем другое – устоявшиеся врата, через которые прет поток тварей… Нам нужна эта ракета.
— Мы сделаем всё возможное чтобы она взлетела с первого раза, и упала куда нужно. — заверил Краснов. — Но есть и хорошие новости, починка Петра Великого идет полным ходом. Вернее сказать – он уже на ходу и будет готов к бою всего дня через три.
— Три… — проговорил я, прикрыв глаза. — Летать он уже может?
— Да, но брони на нем пока нет, а она по объему замены составляет процентов семьдесят. — пояснил Максим. — Она модульная, поэтому будет относительно быстро, но с маневренностью линкора без неё никак.
— Ещё три дня. — я вздохнул, понимая, что мы опять не успеваем. — Готовьте, выхода всё равно нет.
— Как прикажете. — ответил Краснов, и я попрощавшись я вернулся во дворец, как раз успев к совещанию объединенного генерального штаба армии и флота.
— Добрый день господа, благодарю что подождали. — сказал я, усаживаясь на свое привычное место, и только затем почувствовав незначительный фон диссонанса. Гадать откуда он идет не приходилось — недавно здесь был Борис… надо от него избавляться и как можно скорее иначе у нас возникает ситуация двоевластия.
— Если позволите, ваше высочество, я начну. — произнес Мирослав, и по его сигналу на экране появился снимок. — Новый аэростат, предоставленный императорской академией, успешно совершил стратосферный перелет над Варшавой. Собственно, вот это место, ближе к центру коричневого пятна – бывшая столица Польского царства.
— Да, без подсказки и не угадать. — кивнул я, внимательно всматриваясь в снимки. Вместо разноцветной – зелено-белой карты, привычной для глаз, предстал инопланетный пейзаж, в котором преобладал грязно коричневый и фиолетовый. Словно я смотрел на чужой мир, и картина мне совершенно не нравилась.
— Центральная часть составляет около ста пятидесяти километров в диаметре. Примерная глубина моря плоти — двести метров. — продолжал Мирослав. — К краю она существенно снижается, до двадцати-тридцати метров, в зависимости от направления. В данный момент больше всего бродячих полей образуется на юго-западе, но их продвижение удалось затормозить ковровыми бомбардировками.
— Расход боеприпасов? — оторвавшись от снимков спросил я.
— Промышленности удалось перестроиться, и мы получаем больше, чем уходит. — довольно ответил князь Лазарев.
— Хватает, ваше высочество. Но говорить о восполнении запасов рано. В случае обострения снарядов хватит на неделю, не больше. — возразил Мирослав.
— И обострение, как я понимаю, возможно? — уточнил я, и Суворов, кивнув, переключил снимки. При увеличении изображения появились обведенные желтыми и красными рамками размытые квадраты, почти такого же оттенка что и окружающее море плоти. Только когда переключились на следующий снимок я понял на
