Наверное, ничего, потому что ты слишком много об этом думаешь, как и обо всём в своей жизни.

Айла открыла первую попавшуюся дверь и увидела большую кровать с тёмно-красным постельным бельём, воздух в комнате пах лосьоном после бритья Сета. Она снова закрыла дверь, жар разлился по её телу.

Она, возможно, и хотела бы узнать о нём, но не собиралась входить в его спальню без приглашения. Определённые части её тела сжались от волнения при этой мысли.

Легкомысленная девушка. Это не значит, что у тебя раньше не было секса.

Секс с Сетом был почти религиозным опытом, насколько Айла когда-либо имела.

И разве он не был бы самодовольным, если бы ты ему об этом сказала?

Ухмыляясь, Айла продолжила прогулку, мерцая тёплым светом, когда она вошла в библиотеку.

Ряды тёмных деревянных полок были сложены стопками, до отказа забиты книгами и свитками.

Большой пустой рабочий стол и стул стояли посередине, где, казалось, сходились все полки. Кроме светильников, никакой другой мебели здесь не было. Некоторые папирусы и книги выглядели древними.

Айла задавалась вопросом, что это за система, если она вообще здесь есть. Она нашла целый раздел книг, написанных на греческом языке, и просмотрела названия. Некоторые из них были пьесами, рассказами, историей, но затем её внимание привлекло имя Гиппократес хо Кос. Это имя Айла хорошо знала. Гиппократ был греком и отцом медицины.

— Конечно, нет, — прошептала Айла, её сердце колотилось, когда она вытащила книгу в кожаном переплёте из того места, где та была зажата. Она положила её на стол, размотала потрескавшуюся полоску кожи, скрепляющую её, и открыла обложку. Внутри были греческие каракули и рисунки.

— Бог на небесах, — пробормотала она. Частично это был трактат по медицине, частично список целебных растений, записи пациентов и способы лечения их недугов. Айла не знала, сколько лет записям, и предположила, что это, скорее всего, копия записей великого врача. Это не имело значения. Будучи врачом и наполовину гречанкой, она знала, какое сокровище держит в руках.

Понимая, что чтение затянется, Айла закрыла книгу и сунула её под мышку. Она продолжила идти по библиотеке, её внимание привлёк тёмный дверной проём в дальнем конце.

Как и в библиотеке, датчики включили освещение, когда Айла вошла в дверь и спустилась по стёртым каменным ступеням. Чем дальше она шла, тем прохладнее становилось, не зная, насколько глубоко она находится под землёй.

В одной комнате она нашла оружие, сотни мечей, щитов и копий разных периодов.

Затем она обнаружила сокровища Сета: золотые статуи, груды монет, блеск драгоценных камней, драгоценности и декоративные кинжалы. Она могла себе представить, какой сердечный приступ вызовет у археолога такое великолепие.

Она продолжала идти, слишком нервничая, чтобы к чему-либо прикоснуться. Она пошла глубже и на следующем уровне обнаружила ряды саркофагов.

Один выглядел величественнее остальных. Сухие цветы и благовония стояли в маленьких золотых чашах у подножия самого большого саркофага.

На вершине было вырезано изображение потрясающе красивой женщины. Иероглифы и резьба вокруг неё были инкрустированы золотом и драгоценными камнями.

— Интересно, кто ты? — спросила она женщину. Должно быть, она была кем-то, о ком Сет заботился или очень любил, раз устроил ей такие пышные похороны. Айла изучала символы, различая деревья и крылатые солнца, грифонов и кольца шен.

Волосы на затылке Айлы встали дыбом, когда она посмотрела на количество саркофагов в зале.

Сет был знаком и потерял их всех. Айла за свою жизнь потеряла только одного человека, и горе почти разрушило её. Ей вдруг стало ужасно грустно за Сета, людей, которых у него больше не было, но он всё ещё сохранял их места упокоения.

Почувствовав, что она вторглась туда, где ей быть не следовало, Айла поспешила из зала мёртвых, шлёпая ногами по холодному камню. Вернувшись на первый этаж, Айла успокоила дыхание, и жестокая печаль медленно освободила её.

Сжимая в руках дневник с записями Гиппократа, Айла отправилась на поиски солнечного света, где можно было бы посидеть и забыть о мертвецах под её ногами. Ей было о чём подумать, учитывая удары по ней и клочья, в которых оказалась её жизнь.

Вдобавок ко всему, Сета всё ещё не было, и она понятия не имела, когда он вернётся. Без него храм окружающий её казался слишком большим и пустым, поэтому Айла пошла в сад, нашла стул с видом на реку и начала читать.

Глава 14

«Отойди к чёрту от Айлы, прежде чем причинишь ей боль», — была первая мысль, которая пришла в голову Сету, когда он проснулся ещё тёмным утром. Он свернулся вокруг неё, её запах мёда и мирры наполнил его чувства. Осторожно, чтобы не разбудить её, он выбрался из её кровати.

Айла выглядела совершенно непринуждённой и такой красивой, что ему хотелось поцеловать её, чтобы она могла ещё раз взглянуть на него своими добрыми карими глазами. Ему хотелось смотреть, как они затуманиваются желанием и тлеют от удовольствия.

Его тело отреагировало при мысли об этом, и он направился в свою комнату, прежде чем действовать.

«Единственный способ спасти её — это раз и навсегда положить конец планам Муссы», — подумал он.

Айла будет в безопасности в Накаде, и он сможет быстро справиться с угрозой для её жизни, зная, что она не находится под чьим-либо прицелом.

В том числе и твоим.

Он чувствовал неладное, а это всегда было опасно для смертного, который привлёк внимание бога.

Сету потребовалась большая часть дня, чтобы добраться из Накады в Банху. Он не остановился в Каире; не рискнул. Если бы он увидел Кадера или Абаси в его нынешнем состоянии, он, вероятно, убил бы их обоих за то, что они подвергли опасности Айлу. Не говоря уже о том, чтобы найти того, кто сливал информацию.

После сегодняшнего вечера это не имело бы значения. Сет позаботится об этом.

Территория Муссы простиралась от севера Каира до города Банья, где было поселение на берегу Нила. Он думал, что это защитит его.

Сет наблюдал в бинокль со своей выгодной позиции, как люди входили и выходили через ворота в высоких каменных стенах. Охранники патрулировали их вершины, и Сет не сомневался, что внутри будет ещё больше людей.

Солнце уже почти скрылось, пришли ночные охранники, а дневные ушли отдыхать в помещения. Если у него не было для них работы в разных городах,