Дороги?

Века не пощадили ее, уничтожили великое когда-то творение. Но я видел призраки прошлого, видел башни и постаменты, которые высились тут в незапамятные времена. Такие же туманные исполины, но настоящие, как и спешащие по дороге титаны!

– Шон!

Вот она, дверь. Но и ее изглодал Кронос, бог времени, который однажды поглотит весь мир и вселенную в придачу. Двери как таковой не осталось, был лишь черный проем в скале, полузасыпанный щебнем…

Я отвалил в сторону глыбу. Путь свободен. Мимо меня по дороге громыхали шаги. Великаны вошли в скалу, и я был одним из них.

В голове гудел набат. Этот зов тянул меня вперед, во тьму…

Сквозь трещину в камне просачивался свет, и в тусклом сумраке удалось разглядеть, где я оказался. Пещера. Стены, пол и потолок отливали серебром.

Передо мной в пустоте висела сфера, темная, большая – такую не обхватишь – и старая, очень-очень старая.

Из нее и шел зов. Шел уже тысячу тысяч лет, с тех самых пор, когда вдоль дороги еще высились монолиты. Я чувствовал, насколько она древняя, неописуемо древняя и будто бы почти разумная, почти живая. От нее на меня хлынула волна невыносимой усталости.

Механизм, но одновременно и живое существо. Оно ждало. Ждало, когда кто-нибудь снова пройдет по дороге?

Внезапно сфера вспыхнула ослепительным светом, и на меня повеяло невообразимой силой. Кто-то ухватил меня за плечо, развернул, и я увидел перед собой изумленное лицо Глена Керка. Он не успел ничего сказать.

Сфера испустила еще одну беззвучную волну силы. Вслед за силой хлынула тьма. А потом наступило забвение.

Глава 2. Пир во владениях богов

Где титаны?

Это был сон, только и всего. Голова раскалывалась; я сел и огляделся. Кошмарные образы лишь примерещились, я точно это знал. И все же…

…кое-что из этих видений оказалось правдой.

Я сидел в комнате с серебряными стенами, полом и потолком. В нескольких футах от меня в воздухе висела та самая сфера, потускневшая, безжизненная. Одну стену рассекала трещина, и через нее лился приглушенный голубой свет.

Рядом лежал Глен. Дышал он тяжело, но на лице почти не было усталости. Я вдруг понял, что и сам ее не чувствую. Сколько же мы проспали? Страшно хотелось есть. Тело больше не ломило от переутомления, его излечил целительный сон. Сколько же?..

Видимо, много часов. Я внимательно осмотрел сферу. Она висела неподвижно, в ней больше не наблюдалось того странного подобия жизни. Чьи неведомые руки создали ее? И кто воздвиг тот город, ныне лежащий в руинах? А может, руины привиделись мне во сне, как и гиганты?

Глен заворочался, забормотал, дернул рукой, будто пытаясь что-то нащупать. Я схватил его за плечо и потряс. Он тут же проснулся.

– Шон, какого черта?.. – Глен вскочил на ноги и заозирался. – Пресвятые угодники, что произошло?

– Не знаю – я спал. – И я добавил с кривой ухмылкой: – И видел сны.

Глен взглянул на меня:

– Я шел за тобой следом. Кричал, но ты не слышал. Мчался, как почтовый голубь, прямо сквозь джунгли, вверх по склону горы. Я как руины увидал, чуть концы не отдал.

Значит, руины мне не привиделись.

– А ты видел… гигантов?

– Нет, ни единой живой души. Давай выбираться отсюда, а то мне не по себе. Особенно от этой штукенции. Что это вообще такое?

Я не знал, что ему ответить.

– Видимо, какой-то механизм.

– Который генерирует искусственные молнии? Давай вернемся к самолету. Туман, наверное, уже развеялся. Жаль, фотоаппарата нет… Я бы снял эту штуку, и мы бы приложили снимок к рапорту.

Да, туман, наверное, развеялся. Но голубоватый свет, проникавший сквозь трещину, совсем не походил на солнечный. Мне в душу закрались смутные подозрения.

Глен подошел к стене и протиснулся наружу. Я услышал изумленный вздох и последовал за ним.

Мы были… не на Земле.

Наверное, мы сразу это поняли. Ведь над нами простиралось не привычное небо, а огромный сияющий свод, искрящийся непривычным голубым светом, – ни облаков, ни солнца. Воздух вокруг отливал лазурью, будто мы оказались под водой в тропическом море.

Мы стояли на небольшом холме в долине, окруженной скалами огненного цвета, которые сомкнулись, словно стены тюрьмы. И лишь впереди, этак в четверти мили, скальную стену пересекла узкая трещина – нечто наподобие расщелины. Проход изгибался так резко, что не разглядеть было, куда он ведет.

Я машинально ощупал поясной ремень. Мэри-Лу никуда не делась, и приятно было ощутить ее шершавую рукоять. И пистолет остался, как и у Глена.

А Глен пялился, разинув рот. Потом медленно обернулся, и я последовал его примеру.

За спиной у нас возвышалось куполообразное здание высотой футов двадцать, темное, без каких-то отличительных признаков. Оно закрывало обзор.

– Пошли, – сказал я, огибая загадочное строение.

Я надеялся, что за ним в скалах тоже будет проход. И правда, справа и слева скалы тянулись вдаль, а потом обрывались. Там была пропасть, и через нее был переброшен мост, а за ним простирались сероватые холмы.

– Я что, тоже спятил? – поинтересовался Глен, облизывая пересохшие губы. – Это же не…

– Мы не знаем, что это и где. – Я достал фляжку. – На, глотни. Помогает от кошмаров.

Он выпил, я тоже. Спиртное придало нам сил. Мы стояли и смотрели на этот невероятный пейзаж, понимая, что оказались в совершенно неведомом месте.

– Никто не торопится нас встречать, – наконец сказал Глен.

– Ага. Интересно, та сфера… космический корабль?

– Я бы рискнул предположить, что это устройство для телепортации. Была такая гипотеза насчет эфирной передачи твердых тел… Но мы совершенно точно не на юге Тихого океана.

– Возможно, нас занесло в иное время. Читал я похожие байки. Безумие в чистом виде. Однако мы здесь. Ладно, что толку торчать на одном месте? Так и от голода помереть недолго. Как вернуться обратно, мы не знаем, так что надо разжиться съестным.

Нервно улыбнувшись, Глен выдавил:

– Интересно, что бы сказали обо всем этом дома?

– А ты телеграмму отправь. Пошли.

И я начал спускаться по склону, внимательно глядя под ноги. На холме росло что-то вроде мха, и выглядел этот мох весьма ненадежно. Я почувствовал себя гораздо увереннее, когда мы ступили на ровную поверхность.

Теперь пропасть не было видно, но мы продвигались вперед, ориентируясь по скалам.

Шли долго. Вокруг царила тишина: ни птиц, ни насекомых, лишь далекий гул, природу которого я никак не мог определить. Он больше походил на шум пожара, чем на плеск воды.

Мы подошли к пропасти. Узкий мостик – шириной в