— И что теперь?

Глаза Сумире всё ещё продолжали пылать обидой и ненавистью, а также страхом и чувством вины.

Наруто достиг нужной точки, а потому нанёс очередной удар:

— Давай, можешь начинать. Ты ведь такая же, как твой отец... Не можешь посмотреть в глазах своих жертв, тогда убей их с закрытыми глазами — это в духе трусов. В этой деревни сотни детей, почему бы не убить их в первую очередь? Вот это будет месть! Твой старик возрадуется в могиле!

Зловеще усмехнувшись, Хокаге сделал шаг вперёд и повысил тон, загоняя куноичи в угол:

— О да, трупы детей — это замечательно, а как насчёт беременных женщин? Или младенцев? Почему бы не убить ещё не рожденных детей? На кой чёрт им жить, правда?! Ведь они виноваты в смерти твоей матери! Все они определённо должны сдохнуть! Давай... Убей их, взорви всех, дай своему ручному зверьку разорвать их беззащитные тела, превратить их в кровавое месиво!

Кровожадность, безумие, злоба! Наруто смог воплотить всё это в реальность...

Сумире едва могла стоять на ногах, всё её тело трясло от паники и нарастающей истерики!

— Закрой глаза, как и подобает трусливой девчонке!

Она не выдержала и наконец заплакала!

— П-пожалуйста хватит...

— Хватит? С хрена ли?! Ты ведь мстишь, так делай это как полагается! Ты убийца, хватит притворяться!

— Н-нет, я... Я не такая... — куноичи охватил ужас, она упала на колени и заревела в истерике:

— Хватит! Я не такая! — она всхлипывала, не в силах остановить свои слезы. Дыхание перехватило и стало невыносимо больно в груди. Сумире схватилась за живот и задрожала. Слова о мёртвых детях и о том, каким монстром она должна стать, определённо возымели самый нужный эффект. Похоже она в прошлом старалась не думать о подобном, скрываясь от правды и успокаивая себя, а стоило ей это услышать и не иметь возможности сбежать, как всё воспламенилось!

«Хм, и вправду трусиха... Я думал она будет более фанатичной или решительной. Да уж, это я ещё не вдавался в подробности растерзанных тел младенцев... Ну, сейчас, полагаю, это уже лишнее» — продолжая пронзать её внимательным взглядом, Наруто наконец вздохнул и вернулся на кровать, его глаза вновь вернули прежнее голубое сияние.

Понимать людей и уметь ломать их словами, по-настоящему жуткая способность...

Глава 209: Лучший вариант

Сумире продолжала всхлипывать, не в силах остановиться, переполненная болью, она плакала навзрыд. В её глазах мелькало отчаяние и необузданная печаль. Всё что её так беспокоило, все сомнения об этом плане «мести», прямо сейчас вырвалось в этих горьких слезах...

Тем временем, Наруто задумчиво оценивал ситуацию. Довольно бесчувственно с его стороны, учитывая, как громко она плакала...

«План был иной... Хм, я дал волю своей жестокости, эх... И что теперь? Мне казалось, она сдаться, стоит мне напугать её, а затем я бы надавил на её сомнения и забрал себе, но...»

Сумире ревела, её нынешнее состояние явно не располагало для чего-то «подобного».

«Хм, ей этого достаточно? Да уж, моя болтовня порой заставляет злодеев становиться жертва своих же взглядов...» — Наруто со вздохом покачал головой:

«Она может и прекратила играть свою роль, но, ей сейчас нужна поддержка. Я перешёл черту, но как раз это и возымело эффект. Правда, теперь она разбита... Воспользоваться девушкой в таком положении довольно подло, но, если я не дам ей цель и стимул двигаться в моём направлении, она может найти себя в чём-то другом. Люди в таком состоянии как она, очень подвержены влиянию из вне...» — он хмуро наблюдал за слезами куноичи с присущей ему циничностью. Впрочем, не стоит отрицать, что на самом деле он чувствовал в глубине души не только свой успех. Он неосознанно понимал, как заставлять людей думать так как ему нужно, задевая их слабости. Разбираться в чувствах других порой не слишком приятно...

«Эх, проблемно, но, выбора нет. Хотя, кого я обманываю, откуда у меня совесть переживать о таком? Я только что довёл её до слёз, могу сделать это ещё, вполне в моём духе...»

После момента молчания, Наруто тихо вздохнул и обеспокоенно сказал:

— Слезы не помогут Сумире, — поднявшись, Хокаге подошёл к куноичи и встал рядом с ней на колени, вновь продолжая гладить её прекрасные волосы. Взгляд жёсткого демона сменился на сострадательный, а хищная ухмылка, на теплую улыбку:

— Мне жаль тебя, тобой воспользовался родной отец и обрек на подобное положение, но, я прежде всего Хокаге, и, не могу прощать чужих ошибок так просто... Твоя ситуация не простая, я не могу её игнорировать. Сейчас у тебя есть три варианта... Ты можешь продолжить свой план и закономерно погибнуть, а если ты в нём сомневаешься, я могу грубо переубедить тебя или же...

Сумире всхлипнула и подняла глаза, встретившись с его теплой улыбкой, заставившей её невольно замереть и на мгновение прекратить плакать.

— Я... Я...

Во взгляде девочки отразилась печаль, её губы дрожали словно при ознобе. Более не в силах сдерживаться, чувствуя, как он гладит её, она просто бросилась ему в объятия, ухватилась за рубаху и громко зарыдала:

— Мне жаль... Мне так жаль! Я не хотела... П-простите меня...

Наруто ласково улыбнулся и продолжил гладить её волосы с особой нежностью:

— Неожиданно, ты выбрала лучший вариант... Он будет сложным, но только этот выбор позволит тебе освободиться от боли. Я знаю лишь один способ освободиться от прошлого... — резко схватив куноичи за стройные бедра, Наруто поднял её и понес к кровати. На удивление, Сумире не сопротивлялась, она только продолжала плакать, будто маленький раненый котёнок. Казалось, действия Наруто скорее заставили её обнять его ещё крепче и отдаться этому теплу, не желая оставаться в одиночестве.

После лёгкой усмешки, Хокаге присел на кровать, а затем лег на подушку, укладывая Сумире рядышком, но так и не разрывая своих «странных» объятий. Он закинул ножки куноичи на себя, обнял её и прижал к груди. Он поступал с ней как со взрослой девушкой и вёл себя соответствующе.

Приблизившись к ушку Сумире, он тихо прошептал:

— Чужая месть не сделает тебя счастливой, просто не думай об этом. Сейчас тебе нужно другое...

Впервые он начал целовать её прямо за розовым ушком. Сумире неожиданно вздрогнула, ощущая тепло и вновь то давление внизу, Наруто снова стал твердым.

— Г-господин Седьмой? — куноичи подняла прослезившиеся глазки, не в силах понять происходящее:

—