– Так что же ты терялась с Серёгой? – Моя рука непроизвольно соскользнула ей на бедро, а её ладонь точно так же нечаянно легла на мою ногу. Рядом с промежностью. – Воспользовалась бы моментом.

– А он не в моём вкусе. – Оксанкина рука превратилась в ковыляющего краба, который обнаружил интересный секрет под материей моих джинсов. – Не люблю наглых говнюков, уверенных, что им не откажут. Вот если бы ты был не женат…

– Ты знаешь, – повернулся я к ней, и моя вторая рука неожиданно для меня самого притянула девушку, – я подозреваю, моя жена мне изменяет…

Честно говоря, сейчас я о ней и не вспоминал. Рядом со мной сидела молодая симпатичная девушка, чья рука поглаживала мой детородный орган, совершенно недвусмысленно говоря о её намерениях. Меня бросило в жар, и я начал подготовку к стыковке наших губ.

– Бедненький, – прошептала Оксанка.

Стыковка состоялась.

Раздеваться оказалось не слишком удобно. Одежда окостенела и упорно не желала сниматься, в то время как руки, дрожа от возбуждения, едва не срывали пуговицы и кнопки. Ко всему прочему мы ещё и непрерывно целовались, сплетаясь языками так, точно во рту поселился выводок обезумевших змей. Наши мешки в первый раз порадовали меня, оказавшись достаточно громоздкими, чтобы скрыть нас от посторонних взоров. Заниматься любовью на твёрдом полу было неудобно. Наверное… Я этого не заметил. Как не заметил и пролетевшего времени, выныривая из сладостного тумана лишь послушать постанывание своей партнёрши.

Только когда всё закончилось, мы отвалились друг от друга, вялые, ничего не желающие. Пока.

Полежав несколько минут без движения, Оксана начала неторопливо одеваться, стараясь не показываться из-за мешков. Весьма разумно, и я чуть позже последовал её примеру, попутно обнаружив отсутствие пары пуговиц. Экипировку мы проделывали в абсолютном молчании, и лишь увидев пистолет, Оксана хотела сделать какое-то замечание, но передумала. Не сговариваясь, мы положили свёрнутые куртки под голову и легли на бок лицом друг к другу. Её рука легла на мою грудь, после чего девушка потёрлась щекой о мою.

– Было хорошо, – едва слышно сказала она, – очень хорошо…

– Мне тоже, – прошептал я и поцеловал её в висок.

Глаза девушки подёрнулись сонной поволокой. Интересно, а ведь, похоже, таким образом она решила снять сегодняшний стресс. Ну и ладно, это было намного лучше, чем водка. И даже прикольнее, чем ванна и холодное пиво.

– Знаешь, – сонно пробормотала Оксана и погладила меня по животу, – странная вещь получается.

– Какая? – спросил я и накрыл её руку своей.

– Есть две группы: крутые и мы, учёные. А вы… – Она помолчала. – Вас и группой-то не назовёшь. Не пришей сам знаешь чему рукав. Странно…

Она умолкла, словно наконец подчинилась увещеваниям сна. Однако ресницы закрытых глаз ещё подрагивали.

– Мне было так страшно сегодня, – пробормотала она, – когда эта каменная пасть… Так страшно…

Всё, она окончательно вырубилась, оставив меня размышлять о странных событиях, в которые я оказался вовлечён по самое не балуй. Казалось, эти мысли не дадут даже вздремнуть, но сон имел на этот счёт свои соображения. Стоило на секунду отвлечься, и он моментально слизнул сознание в свои глубины.

Пробуждение было куда неприятнее. Зычный голос Зверя возвестил начало нового дня гулким рёвом: «Подъём, ублюдки!» Вопль заметался под куполом пещеры, словно испуганная птица, и набросился на пробуждающихся людей голодным коршуном. Когда я начал подниматься, то обнаружил неладное: за ночь мою шею поменяли на волчью, поставив при этом множество синяков по всему телу. Кроме того, побаливали ушибленные колени и локти, напоминая, что даже самое хорошее в этой жизни имеет тёмные стороны. Оксаны рядом не было, она улизнула ещё ночью, прихватив свой рюкзак. Из-за этого казалось, будто вчерашнее мне приснилось.

– Кто хочет пожрать, бегите немедленно! – продолжал взрёвывать Зверь, потряхивая звякающим мешком. – Время у нас ограниченно. Думаю, после вчерашнего никому не надо пояснять: это не пустой звук.

Никто в этом и не подумал усомниться. Я так в особенности. Поэтому, стараясь не ворочать ноющей шеей, как можно быстрее отправился за полагающейся порцией. Навстречу мне попалась Оксана и, слегка улыбнувшись, кивнула. Когда я кивнул в ответ и стал проходить мимо, она быстро приблизила своё лицо к моему, и её губы легко прошлись по моей щеке. Мимолётный поцелуй заставил меня усомниться, что вчерашнее было только снятием стресса или пустой интрижкой. Не могу сказать, что ситуация от этого стала легче и понятнее. Тем более эта девчонка мне очень и очень понравилась. Вот блин! Не было печали…

– Ну как, засадил? – выдохнул Серёга, переминаясь с ноги на ногу от нетерпения. – И как ты её уломал?

– Ты это о чём? – холодно поинтересовался я. – Приснилось чего?

– Да пошёл ты… – прошипел Сергей и отошёл с крайне обиженным видом, бормоча о сволочах, которые портят всю малину. Подразумевался, очевидно, я.

Завтрак представлял собой полное повторение ужина, и с внезапным испугом я сообразил: некоторое время мне придётся сожительствовать с полупустым желудком. Упомянутый орган раньше хозяина уяснил, откуда ветер дует, и выразил своё недовольство громким урчанием. Похлопав по недовольному пузу, я тяжело вздохнул и, повинуясь приказам Теодора, начал вползать в лямки рюкзака. Сегодня никто не шутил, не разговаривал и не задавал вопросов, у всех были мрачные недовольные физиономии обречённых людей.

Один Теодор казался светящимся от переполняющей его энергии: придерживая одной рукой ремень автомата, другой он сжимал бритвенный станок, которым ожесточённо елозил по своей физиономии, придавая ей синеватый оттенок. Чёрт, я даже не заметил на его угловатой физиономии полученных вчера царапин!

Зверь, Круглый и Вобла стояли перед змеиной аркой, направляя ослепительные лучи фонариков в её проём, в котором можно было различить начало нового тоннеля. Я разглядел на внутренней поверхности арки остатки ржавых петель, словно когда-то, давным-давно, здесь были ворота.

Теодор подошёл к своим помощникам, разворачивая новую карту, и начал тихий инструктаж. Судя по многочисленным отметкам, именно этот листок они марали вчера на пару со Зверем.

Получив указания, Круглый нырнул в полумрак тоннеля, но тотчас вернулся обратно, кивнув. Консенсус оказался достигнут. Вобла повернулась спиной к своему приземистому товарищу, и тот извлёк из её рюкзака моток верёвки с какими-то блестящими крючками на конце. Приняв эту бухту, Вобла направилась по маршруту, проторённому Круглым.

Кто-то подошёл ко мне сзади и взял за ягодицы, крепко сжимая их пальцами.

– Я тебя хочу, – выдохнул знакомый голос, и Оксанка прижалась ко мне всем телом, – хочу! Немедленно!

– Я тоже, – не поворачиваясь, прошептал я, – но, боюсь, сейчас это просто нереально.

– Тогда вечером. – Её руки продолжали свою ласку, а хриплое дыхание говорило о том, насколько получаемое удовольствие взаимно. – Главное – избавиться от лишних глаз.