Вслед за мной на кухню забежала мама.

— Что случилось? — отмахиваясь от дыма и кашляя, спросила она.

— Не я же спалила пирожки, — доставая протвень из духовки произнесла я. — Или тебе нравятся поджаристые?

Мама стояла в недоумении, того как она могла проглядеть и спалить свое блюдо.

— Ладно, хватит возмущаться. Я сделаю новых, — по ее тону было понятно, что она расстроилась.

— Да ладно тебе, я же шучу. Не переживай, я помогу тебе испечь новую партию.

Мама повеселела и на ее лице засияла улыбка.

— Хорошо, спасибо. Я просто очень устала за день, вот и забыла за них.

Мама весь день ходила сама не своя. С каждым днем, который приближал меня к отъезду, она становилась все мрачнее. Папа всячески старался успокоить и развеселить ее, но все было понапрасну и я решила им в этом помочь: купила два билета в кино, пускай сходят развеятся.

Я не стала сразу сообщать им об этом, а лишь когда мы с мамой долепили, удачную на этот раз, партию пирожков я отдала ей билеты.

— Что это? — сжимая брови спросила она.

— Это билеты в кино. Между прочим очень интересный блокбастер, — я знала, что родители любят боевики.

— Это нам с папой?

— Да, сегодня в восемь начало. Сходите прогуляйтесь, отвлекитесь от бытовых забот, а я с Настей посижу.

Мама засияла на глазах. Кажется ей понравилась эта идея.

— Спасибо, милая. Я скажу об этом папе. Я давно планировала выбраться куда-нибудь, да все никак времени не было.

Она взяла билеты, посмотрела на часы и упархнула наверх готовиться к предстоящему вечеру. Вот такой моя мама мне нравилась больше: беззаботная, веселая и сияющая изнутри женщина, она всем своим видом дарила радость и теплоту нашему дому. Всякий раз, когда она ходила грустная или чем-то огорченная, наш дом превращался в холодный опустошелый приют для бездомных и мы словно брошенные котята скитались по нему туда сюда, мрачные как осеннее небо перед грозой, но стоило маме узнать какую-нибудь хорошую новость или радостное известие, она менялась на глазах, и дом тоже наполнялся мягким солнечным светом добра и любви.

Пока пиклись пирожки и приобретали румяную корку я решила заглянуть к Насте в комнату. Зайдя туда я обнаружила как маленькая девочка держа в руках гелевую ручку разрисовывала обои.

— Настя ты что делаешь?! — вскрикнула я, что очень сильно напугало ее.

Она мигом спрятала ручку и развернулась ко мне лицом.

— Я лисовала… — сказала она невинным голосом.

Мне стало жалко ее. Если расскажу маме она ее накажет, а мне не хотелось чтобы Насте досталось за ее маленькую шалость. Я глянула на обои. На них ярко-розовой ручкой был нарисован маленький цветочек, который можно было чем-нибудь закрыть. Я посмотрела по сторонам и увидела сундук с игрушками. Пододвинув его к месту происшествия, я удачно закрыла недорисованную картину.

— Больше так не делай иначе мама тебя наругает. Если захочешь порисовать скажи мне я дам тебе листочек, поняла? — немного грозным голосом сказала я, а Настя лишь кивнула в ответ.

Я взяла ее на руки и усадила на кровать.

— Маме не показывай то, что ты нарисовала на обоях, потому что настоящие принцессы не калякают стены и мама тоже этого не одобрит.

— Холошо, — она скрестила руки на груди и наклонила голову, словно провинившийся щеночек.

Я обняла ее и поцеловала в лобик. Вспомнив, что у меня где-то завалялся ненужный ватман я решила его поискать. Зайдя к себе в комнату я заглянула под кровать, но его там не оказалось. Затем я посмотрела за шкафом, но тоже не обнаружила его там. Я заглянула на шкаф и увидела, что с него торчит часть белого листа. Подумав, что это и есть ватман, я взяла стул, подставила его к шкафу и забралась навер. Это действительно было то, что я искала. Огромный лист чистой бумаги понравится Насте.

Я аккуратно слезла со стула и вместе с этим стащила ватман и направилась в комнату к сестре. Настя сидела и смотрела в окно.

— Смотри, что я тебе принесла, — она обернулась и ее глаза засияли миллионом разных оттенков.

— Ого! Это что такое? — впечатлительн спросила она.

Я положила ватман на пол и поставила рядом стаканчик с рисовальными принадлежностями.

— Это тебе. Ты можешь рисовать на нем все что пожелаешь, а потом если захочешь мы можем повесить твою картину к тебе на стену.

Настя непроизвольно открыла рот.

— Мне можно здесь везде везде рисовать?

— Да. Главное постарайся не выходить за края и не вымазать полы, — объяснила я ей. — Видишь, — я указала ей на конец ватмана. — Вот за этими беленькими краюшками не рисуй. Хорошо?

Настя счастливо кивнула головой и принялась рисовать, кажется уже придуманную картину. Я вышла из комнаты и направилась на кухню, чтобы выключить готовую партию пирожков. День был жаркий и теплые лучи солнца так и манили меня на улицу в прохладный и освежающий бассейн. Переодевшись в купальник, я взяла полотенце, пролезла в сланцы и спустилась вниз на задний двор.

Пока я шла по дорожке я заметила, что клумбы с цветами засыхали и начинали пропадать. Цветы, которые должны стоять еще с месяц уже совсем завяли, а кустарники приобретали желтоватый цвет, а не зеленый как прежде. Газонная травка и вовсе пропала. Ее ярко салатовый цвет превратился в коричневый, а местами ее уже совсем не было. Нужно было сказать об этом маме, а то когда дело дойдет до ее любимого цветка, жасмина, она будет сильно огорчена. Пройдя дальше, я обратила внимание, что лишь один цветок не потерял свой прекрасный вид. Это была гортензия, мой любимый куст.

Он рос посреди сада и был огромных размеров. Я всегда уделяла этому кустарнику больше внимание, чем другим, так как он нуждался в этом сильнее всего. Красивое ярко-розовое цветение привлекало мой взгляд и приводило меня в восторг снова и снова. Я восхищалась этим кустарником, его величием и необыкновенной красотой. Его неуклюжие ветки, под тяжестью пышных цветущих бутонов, кое-где опускались на землю, но большая его часть по-королевски необыкновенно и гордо держалась на весу. Грациозно и изящно росла гортензия в самом центре клумбы, а по периметру вокруг нее росли красные розы, но на ее фоне они блекли и теряли свой королевский типаж.

По одиночке крохотные цветочки гортензии выглядели бы невзрачно, но в своем многочисленном собрании они образовывали прекрасные отдельные букеты, которые издалека сливались воедино и казались одним большим розовым шаром из цветов.

Я прошла дальше к бассейну, от легкого ветерка вода в нем немного колыхалась и переливалась из-за солнечных лучей падающих на нее. Расположившись на одном из шезлонгов и оставив там свои вещи я нырнула в воду. Проплыв от одной стенки бассейна к другой и обратно, я взяла свой желтый круг и словно неуклюжий тюлень вскарабкалась на него, схватившись за пластмассовые штучки по бокам, называвшиеся ручками, и начала принимать солнечные ванны.