располагалась конструкция из веревок с крючьями, и деревянной балки, заостренной кверху, балка была встроена в пол. На этой самой балке восседала обнаженная женщина, крючья впились в её тело, словно в поверженное на охоте животное, ей на голову был натянут мешок. Руки женщины были перевязаны веревками, веревки держались на штырях, прибитых к потолку. Женщина безмолвствовала, тело её испустило дух.

В дверь камеры постучали. Хаган открыл тяжелый дверной засов. В камеру вошел Август, в сопровождении Сика.

–Олк, если ты будешь упрямиться, тебя ждёт более страшная кара. Признай свою измену и тебя ждёт легкая смерть, – выступил с предложением высокий человек.

–Если я признаю свою вину, вы казните меня, но после подозрения падут на Шуонхилд, а следовательно и на Тедерика. Близкое общение наших семей не будет прощено Ульрихом. Власть затмила его разум.

Хаган сел подле Олк.

–Дитя, все, что ты здесь видишь, орудие страшных пыток. В этой камере побывало тысяча ведьм, и не одна из них не была оправдана.

Олк промолчала.

Молох вцепился своими пальцами в женскую грудь. Вместе с кусками сарафана Молох выдрал соски. Олк завопила от боли. Стекавшая кровь, окрасила белое одеяние в красный цвет.

Высокий человек, наклонившись к разрыдавшейся Олк, приподнял её голову, произнеся:

–Malefici, когда женщина плачет это обман. У женщин два рода слёз. Один из них из-за действительной боли, другой из-за коварства.

Молох скрутил руки Олк за спину. Тем временем Сик взял кастрюлю, стоявшую над огнём.

–Пора окропить ведьму жидким железом, -Сик взял небольшую ложечку и черпнул из кастрюли расплавленный свинец.

Молох раздвинул веко правого глаза Олк указательным и большим пальцем так, что глазное яблоко стало видно наполовину.

–Прошу вас сжальтесь. Вы заблуждаетесь. Я ни в чём не виновна. Нет, н-е-е-е-е-т, -завопила от ужаса Олк.

Сик вылил расплавленый свинец на глаз Олк. Глазное яблоко зашипело и лопнуло. Жидкость, заполнявшая глазницу была вычерпнута специально приготовленной ложкой, дабы металл не успел проникнуть в мозг, убив испытуемую.

Женщина потеряла сознание.

–Fides minus Femina. Приведите ее в чувство, -скомандовал главный инквизитор.

–Август, ты сюда посмотреть пришел? – спросил Сик передав Августу чашу с ледяной водой.

Август незамедлительно выплеснул воду на голову осужденной. Придя в сознание, Олк неожиданно встала на четвереньки и заскулила.

–Она сошла с ума, -Август принялся было поднимать Олк, но Сик его остановил.

–Оставь, это проявление зла, -заключил Сик.

–Признай свой настоящий лик! Переродись в того, кто ты есть на самом деле, покажи свою истинную сущность, – требовал высокий человек.

Олк, поднявшись на ноги положила руки на пояс, подняв свою лысую голову вверх, она как будто смотрела сквозь стены камеры пыток в воображаемые облака.

–Если ты есть там, то почему тебя нет здесь?

Олк расхохоталась, её истерический смех отголоском эха, разнесся по подземелью.

–Произнеси своё настоящее имя! – потребовал высокий человек.

–Меня зовут Олк, Олк из рода Тавернов, дочь мельника и жена наследника престола. Я не признаю себя ведьмой, я не виновна!

…

Ульрих в сопровождении охраны и священника последовал в подземелье, вслед за Дитфридом.

–Скорее милостивый государь, скорее. Мы можем и не успеть. Она хочет видеть лишь вас. С тех самых пор, она и слова не произнесла.

Подойдя к дверям камеры, король приказал охране остаться караулить снаружи. Священник, Дитфрид и Ульрих вошли вовнутрь.

Инквизиторы выглядели уставшими, руки некоторых дрожали. Молох спал возле стены, рядом с ним валялся на полу Хаган.

–Сутки, мы пытали её ровно сутки, о милейший, но она так и не признала свою вину, – промолвил высокий человек.

–Свиньи! – прокричал король. -Грязные свиньи! Вы позволяете себе чересчур большие вольности.

Потеряли сноровку. Отбились от рук. Может быть и веру потеряли? -громкие речи заставили Молоха и Хагана проснуться, подбежав к остальным они спрятались за спины своих братьев.

–Ленивые ублюдки, – продолжая браниться король последовал к лежащей на столе замученной жене брата.

Голова женщины напоминала скорей разбившуюся яичную скорлупу. Вместо глаз зияли черные отверстия залитые кровью и застывшим свинцом. На черепе отсутствовал нос и уши. Губы, были вырезаны, и теперь на лице Олк красовался звериный оскал. Рядом с телом женщины стояла корзина, в которой лежали отрубленные пальцы рук и ног.

Король приподнял платье Олк и заглянув под него, он скорчил сердитую мину на лице.

–Даже там орудовали.

Женщина всё еще слабо дышала. Её грудь поднималась и опускалась, словно волны в беспокойном океане.

–Что ты хочешь сказать мне?

Олк прошипела, но слова были не разборчивы и еле слышны. Священник воскликнул:

–Это признание мой господин, она признала себя ведьмой.

–Я не слышал этого, заткнись!

Ульрих наклонился, прикоснувшись своим ухом к обнаженным зубам Олк.

–Повтори это ещё раз дитя, я не расслышал.

–Ева.

Олк испустила дух. Ульрих окинул всех своим суровым взором. Подняв руки вверх, он зарыдал.

–Наконец-то пришёл конец проклятию. Олк была той самой ведьмой, которая напустила порчу на царский род, -пролепетал испуганный правитель, успокаивая себя собственной ложью.

Глава X

Власть порождает власть.

Замок Тедерика располагался на равнине, совсем рядом протекала обширная река. И в особенно дождливые годы, вода подходила к самому замку, заливая его подземелье. Бывало, что конюшни и хлева затапливало, и порой приходилась вести скот в крепость Лурка. Лурк архитектор возводивший крепость, погиб, сорвавшись с неё, когда возводил шпиль. Лурку казалось, что шпиль косит. Недоверяя рабочим, он сам полез на верхотуру, одна из балок треснула и архитектор сорвался. Говорят, когда Лурк летел вниз, он успел крикнуть: «поправьте шпиль дураки, он же упадёт».

Аисты уже давно успели свить свои гнёзда на королевской крыше, кузнецы успели выковать добрые подковы для королевских лошадей, рыбаки успели наполнить свои корзины толстой рыбой для королевского стола, а тем временем святая инквизиция успела уличить в колдовстве не один десяток ведьм, отправив их на костёр, жён тех, кто ловил рыбу, и ковал подковы.

Шуонхилд рыдала возле иконы Божьей матери, стоя на коленях.

–Как они могли совершить с тобой такое? -задавала сама себе вопрос Шуонхилд. Она никак не могла себе простить смерть Олк.

В спальню вошёл Тедерик, приобняв свою жену, он поцеловал её в щеку.

–Почему остальные безмолвствуют? Нужно просить помощи соседних княжеств Тедерик, Олк не последняя. Рано или поздно он доберётся и до нас.

–Мы не можем воспользоваться услугами тех, кто сам желает нам зла, – высказался Тедерик сев подле Шуонхилд.

–Кто такая Ева?– спросила Шуонхилд.

Тедерик перекрестился, а затем отвел свой взор от иконы.

–Это наш грех. Все эти бредни