отторжение у раскольников наших церквей, земель и вообще всего имущества путем судебным или иным путем, но в настоящий момент делать какие-либо капитальные шаги в этом направлении несколько преждевременно, ибо политические условия для этого мероприятия еще не созрели и даже, я бы сказал, в какой-то степени отдаляются» (с. 433).

Летом 1957 г. архим. Пимен вернулся в Москву и вскоре был назначен наместником Троице-Сергиевой лавры (там им был пострижен в монашество будущий митрополит Волоколамский Питирим). Его преемником на Святой Земле стал о. Никодим (Ротов), в будущем митрополит Ленинградский, один из виднейших церковных деятелей Русской церкви 60-70-х годов.

Будущий митр. Никодим (Ротов. 1929–1978) был одним из выдающихся русских епископов. Митрополит Ленинградский и председатель Отдела Внешних Церковных Сношений, он нашел пути противостояния церкви советской власти без видимого нарушения границ дозволенного. Участие Московской патриархии в международном экуменическом движении стало эффективным способом выживания во время хрущевских гонений. В его епархии не стало ни на один храм меньше, и он находил пути к сохранению духовных школ и поставлению новых епископов в такие времена, когда имелось указание властей не рукополагать новых епископов: советская власть думала взять церковь «кадровым измором». Многих из старых архиереев русской церкви и сегодня нередко называют «никодимовцами»: они были выдвинуты и воспитаны покойным Ленинградским митрополитом.

В феврале 1956 г. о. Никодим был назначен членом миссии в Иерусалиме, а с 1957 по 1959 г. являлся начальником московской РДМ. «Регулярно все время совершаются богослужения, – писал о. Никодим в Москву, – как это бывает у нас, когда два священника обслуживают четыре храма: в Иерусалиме литургия бывает неопустительно, в Яффе в воскресные дни попеременно или литургия, или молебен с акафистом. В Хайфе богослужение бывает через воскресенье. Стараемся и в Горнем совершать регулярные богослужения, но это не всегда удается» (с. 498).

В Иерусалиме о. Никодим занимался не только текущими делами миссии: он интересовался также историей РДМ и работал в архивах. Если о. Киприан (Керн) готовил в Иерусалиме книгу об о. Антонине (Капустине), которую окончил и издал после отъезда, то о. Никодим написал в годы своего пребывания на Св. Земле «Историю Русской Духовной Миссии в Иерусалиме» и в 1959 г. был удостоен за нее степени кандидата богословия в Ленинградской Духовной Академии.

В марте 1959 года, по возвращении в Москву из Иерусалима, он был назначен заведующим канцелярией Московской патриархии, а 1960 г. – рукоположен во епископа.

После о. Никодима (Ротова) начальником московской РДМ в 1959–1961 гг. являлся о. Августин (Судоплатов, 1912–1979). У него была биография одного из самых загадочных начальников Русской миссии Московского патриархата. Он принял монашество и был рукоположен в возрасте 43 лет, до этого занимая должность директора школы в Астрахани. В войну служил кадровым офицером. Уже на следующий год после пострига о. Августин был возведен в сан архимандрита и назначен наместником Псково-Печерского монастыря – в годы, когда в монастыре было немало вернувшихся на родину русских эмигрантов. Пробыв три года наместником монастыря, он стал начальником РДМ. Главным его делом на этом месте была подготовка второго паломничества патриарха Алексия (Симанского) на Ближний Восток и Святую землю, которое состоялось в ноябре-декабре 1960 года – в разгар хрущевских гонений на Церковь. После этого архим. Августин пропадает из поля зрения церковного служения почти на десять лет – с тем, чтобы в 1970 году возникнуть вновь в качестве наместника Троице-Сергиевой лавры. Наместником его назначили сразу после смерти патриарха Алексия (предыдущий наместник был возведен в архиереи), и на этом посту он оставался все время, пока в лавре проходил Поместный собор, на котором был избран новый патриарх Пимен.

За два года своего наместничества о. Августин жил в лавре недолго: считается, что он находился где-то неподалеку на даче. Скончался в Астрахани в 1979 г.

Из того, что получилось создать в Московской миссии в 1960-е годы, в первую очередь стоит отметить небольшой храм св. Марии Магдалины в галилейской Магдале, на ее родине. Он был создан трудами начальника миссии архим. Никодима, в последующем – митроплита Харьковского, для того, чтобы не лишиться участка при строительстве дороги вокруг Галилейского озера. Уже в наше время храм был расписан московским иконописцем Ярославом Добрыниным – тем самым, который расписал также новый храм Покровского монастыря в Бюссии во Франции.

«Апельсиновая сделка» 1964 года

Если до революции «русская Палестина» росла, покупались новые участки и строились новые храмы, то в послереволюционное время, особенно после 1948 года, участки стали все чаще продавать. Иногда это были нерентабельные участки или те, которые по каким-либо причинам было невозможно использовать. Попыткой настоящего «демонтажа» русских имуществ на Святой Земле стало соглашение советского и израильского правительств в октябре 1964 г. Эту договоренность историк Н. Н. Лисовой назвал «апельсиновой сделкой», поскольку часть платы за продажу десятков объектов русской недвижимости и земельных участков Советский Союз предпочел взять апельсинами.

Соглашение готовилось давно. Еще в мае 1923 г. Советский Союз предпринял первую попытку забрать себе русскую собственность на Св. Земле: советский дипломат Леонид Красин в письме Британскому МИДу ссылался на декрет 1918 г. о национализации в Советском Союзе собственности всех религиозных организаций. Собственность Русской церкви за границей ждала та же участь, которая постигла церковную недвижимость в России во время коммунистических гонений. Англичане отвечали на это, что даже по Османскому праву никакие земли, приобретенные для религиозных или благотворительных нужд, не могут быть использованы для каких-либо других целей: всем был очевиден атеистический настрой Советского государства.

Таким образом, в 20-30-е годы попытки СССР забрать себе русскую собственность на Святой Земле не увенчались успехом. После войны Советский Союз перешел к другой тактике: по возможности достигать своих интересов через русскую церковь Московского патриархата, которая находилась под контролем советских властей. Вся русская недвижимость на территории государства Израиль была передана израильскими властями новообразованной «Русской Православной Духовной Миссии Московской Патриархии в Палестине», и в течение долгого времени советские власти убеждали и церковь, и израильтян, что у русских владений на Святой Земле «хозяин здесь – Советское государство» (из дневников о. Пимена (Хмелевского), с. 250).

Отношения Советского Союза и Израиля быстро стали портиться: вопреки ожиданиям СССР, Израиль не пошел по пути стран «социалистического блока», а стал искать союзников на Западе. В ходе арабо-израильских войн Советский Союз все активнее принимал сторону арабских стран. Синайская кампания 1956 г. завершилась временным отзывом советского посла, а Шестидневная война 1967 г. и победа в ней Израиля положила конец дипломатическим отношениям между двумя странами: они возобновились лишь в 1991 г.

К Шестидневной войне обе стороны долго готовились. Для арабских