Шрифт:
Закладка:
Франция
— Я отошел от дел. Мне это неинтересно.
— Именно поэтому ты таскаешь с собой пушку, даже когда идешь выпить и потрахаться? — Усмехаюсь я в ответ на его явную ложь. — Зверь вроде тебя не может стать домашним: сколько бы он ни жил в клетке, его все равно тянет на волю.
— За те деньги, что ты предлагаешь, можно нанять сотню солдат. Зачем тебе старый пенсионер, который не сражался уже больше пяти лет?
— Ты стоишь сотни, и сам это знаешь. В одиночку ты можешь сделать больше, чем сотни или тысячи. Мне нужен твой холодный ум. Я слишком увлечена, чтобы думать ясно. Эмоции погубят меня. Ты же абсолютно хладнокровен и способен разработать такой план, который поможет мне свергнуть империю Висхожева.
— Почему ты просто не убьешь его? Зачем эти игры? — Пристально глядя мне в глаза, задал он вопрос.
— Моя ненависть слишком сильна, чтобы утолить ее так просто. Я хочу разрушить его изнутри, дать почувствовать ту боль и беспомощность, которые горят во мне до сих пор. Я хочу лишить его не только жизни, но и гордости. Хочу, чтобы он понял, как слаба его империя, которой он так гордится.
— Ты безумна! И поймешь это только тогда, когда твоя голова слетит с плеч. Не так-то просто добраться до него. Ты хоть понимаешь, какие люди стоят за его спиной? Он управляет всеми поставками во всех уголках вашей страны — будь то оружие или живой товар. Его люди везде. Твоя миссия — это самоубийство.
— Не думала, что для тебя есть что-то неосуществимое. Тот, кто участвовал в войнах, испугался власти одного человека?
— Именно из-за таких людей, как Висхожев, и разгораются войны. Я не трус, но и не самоубийца. Есть грань между трусостью и глупостью.
— Возможно, я действительно глупа, раз решила, что ты — тот, кто сможет стать моим достойным союзником. Видимо, ты действительно просто старик на пенсии, а не тот Зверь, которого я рассчитывала найти. Наверно, на склоне лет бесстрашию приходит конец. Прости, что отняла твое время. Наслаждайся своей убогой жизнью дальше, вспоминая былые достижения…
***
Три недели спустя…
Россия
— Мне это не кажется хорошей идеей, — наблюдая за моими последними приготовлениями к свиданию, сказал Сергей. — Это опасно и не достойно тебя.
— Будь я мужчиной, ты считал бы также? — Обернувшись, спросила я.
Сергей опустил взгляд. Он был младше на два года и редко возражал мне.
— Но ты не мужчина.
— Я лучше. И я — наш Лидер. Та, кто ведет вас всех за собой. Что было бы с вами, если бы не я? Отсутствие хера между ног дает мне преимущество, а не является моей слабостью! Чего ты достиг, будучи мужчиной? — Приблизившись к нему вплотную, спросила я.
Я была ниже ростом, даже стоя на высоких каблуках, но это не мешало мне возвышаться над ним.
— Молчишь? Вот и молчи, а я сама решу, как мне идти к своей цели и чем для этого стоит поступиться.
— Прости. Мне просто больно видеть, как ты делаешь все это, — вздохнул Сергей, избегая моего взгляда.
Я не винила его. Таким уж он был. Слабым. Весь в свою мать. А я была истиной дочерью своего отца. И мне была неведома слабость.
— Только слабые люди испытывают боль, Сергей. Будь ты другим, возможно, мне не пришлось бы стать мужчиной вместо тебя. И ты сам смог бы вернуть то, что отнял у нас Висхожев…
— Почему ты согласился? — Вдруг вспомнив наш разговор и его отказ, спросила я.
— Потому, что дурак. — разворачиваясь и проходя вслед за Арманом, хмыкнул он. — Решил помочь одной бестолковой девчонке не сдохнуть в пылу войны.
— Сколько ты ему вколола? — Спросил Джеймс, с интересом наблюдая за тем, как Арман свалил Хищника на привинченный к полу стул.
— Треть дозы, рассчитала на два часа. Но с тех пор, как я ввела ему лекарство, прошло уже полтора. Он очнется максимум через тридцать минут, а то и раньше. Кое-кто был очень медлительным, — я бросила выразительный взгляд на Армана.
— Это я-то медлительный?! — Возмутился тот. — Да я гнал как сумасшедший, рискуя быть засвеченным с тобой в одной машине! Ты хоть понимаешь степень моего риска? Если люди Висхожева поймут, что я с тобой за одно, мне крышка!
— Не забывайся, щенок! — Прорычал Джеймс тихим, но угрожающим голосом.
— Хватит истерить! Успокойся и будь мужиком. Никто ничего не заподозрит. Тебе не о чем волноваться, — вмешалась я, чувствуя приближение бури.
— Что будем делать? — Спросил Арман, успокаиваясь и смотря исключительно на Джеймса, явно пытаясь не сорваться.
— Для начала свяжи его. Да покрепче. Чтобы точно не смог вырваться, — опередила я ответ Джеймса.
И, пока Арман выполнял поручение, вдруг поняла, что ситуация невероятно меня заводит. Меня возбуждал сам факт того, что мы поменялись ролями, и теперь уже Хищник находится в моей полной власти.
— Выйдите. Оба. И, что бы тут не происходило, не смейте входить, пока я вас не позову. — Отдала распоряжение, когда Арман закончил с путами, прикидывая в голове план дальнейших действий по покорению Хищника.
— Что ты собираешься делать? — С интересом, зажегшимся в серо-зелёных глазах, спросил Джеймс.
— Последовать твоему совету.
— Боюсь спросить, какому именно, — покачал он головой.
— Использовать чувства, — ухмыльнулась я.
— Ну, здравствуй, мой Хозяин, — заметив, что Хайсам начал приходить в себя, прошептала я, наблюдая за ним со своего места.
Я сидела в кресле, забравшись в него с ногами и размышляя о том, как именно убедить его согласиться перейти на мою сторону.
— Какого черта?! Ах, ты сука! — Выплюнул он, дергаясь и пытаясь сдвинуться с места.
— Не надрывайся зря. Не так-то просто выпутаться из созданных мною сетей, — сказала я, чувствуя, как, наравне с волнением, меня заводит его бешеный взгляд, способный убить на месте.
— Ты явно просчиталась, если решила, что это все сойдет тебе с рук, чертова сука! — Продолжал бушевать он.
— Ты повторяешься. Может, для начала выслушаешь меня? Возможно, после этого мы сможем договориться, — предложила я примирительно, надеясь погасить его гнев и воззвать к здравому смыслу.
— Договаривайся с тем псом, которого прикормила. И передай ему, что, как только он попадет мне в руки, я от него живого места не оставлю. В порошок сотру за предательство.
— Предательство кого? Того демона, на которого ты работаешь? — Вставая и приближаясь к нему, вопрошала я, пытаясь понять его логику. — Что ты получаешь, исполняя его волю? Деньги? Я могу дать больше. Я осыплю тебя ими. Ты за всю жизнь не потратишь столько, сколько я тебе дам.
