Шрифт:
Закладка:
– Это все какая-то чепуха, – раздраженно сказал Хью, выключая свет. – Завтра придет электрик и все исправит.
* * *
То ли благодаря вмешательству электрика, то ли в силу каких-то других причин, в следующие несколько дней ничего необычного не происходило. Вскоре приехала Маргарет Фэйрфакс с детьми, и то, что нас беспокоило прежде, никак не напоминало о себе. Хью, попросив меня не рассказывать ни о чем Маргарет (что, на мой взгляд, противоречило его восторгам насчет того, что электрик все исправил), казалось, позабыл о случившемся. Но и в его сознании, и в моем, я полагаю, было посажено, так сказать, маленькое черное семечко, которое прорастало в благотворной почве.
И вот однажды, после круга на поле для гольфа, мы обедали в клубе. Я как раз взял в руки местную газету и шел к креслу у окна, чтобы просмотреть ее, прежде чем мы вернемся к игре, когда смутно знакомый мне мужчина пересек лужайку на пути к клубу. Секунду я напрягал память, безуспешно вспоминая этого человека, после чего снова уткнулся в газету.
Первый абзац, который я обнаружил, был посвящен тому, что жертва суицида в Фолкстоне опознана – это оказался мистер Артур Уайтфилд, адвокат в отставке из Олкомба: я тут же вспомнил мужчину, которого видел на лужайке перед клубом.
…Мы вернулись в Красный дом после второго раунда, как раз когда сгущались сумерки. Как только мы вошли, из кабинета выбежала Дейзи, шестилетняя дочка Хью.
Она подбежала к отцу.
– Папочка, кто эта странная леди в твоем кабинете? – спросила она. – Мне она не нравится.
– Дейзи, маленькая врунишка, там нет никакой леди.
Дейзи заглянула за дверь.
– Ну, значит, она ушла, – сказала она. – Но она была там минуту назад.
– Как она выглядела? Что она делала? – спросил Хью.
– Она стояла у двери чулана, где ты хранишь разные штуки для тенниса. И она мне не понравилась. Я пришла, чтобы положить ракетку: мы с мамочкой играли.
– Может быть, она вошла внутрь? – сказал Хью и подошел к двери.
Дейзи внезапно подбежала ко мне и вцепилась в мой сюртук.
– Нет, нет! – закричала она. – Не выпускай ее. Она мне не нравится.
– Чепуха, дорогая, – сказал Хью и открыл дверь.
…И тут же отскочил, бешено размахивая руками. Из открытой двери с пронзительным жужжанием вырвался рой огромных мух; должно быть, их было несколько сотен, потому что в течение нескольких секунд голову Хью было почти невозможно разглядеть.
Совершенно неожиданно жужжание прекратилось, словно рой разлетелся по комнате. Я стоял у двери рядом с Дейзи: девочка пронзительно кричала.
– Грязные твари! – сказал Хью. – Как они могли туда попасть? Включи свет, мы должны от них избавиться.
Я дернул за выключатель и осмотрелся, чтобы понять, куда расселись мухи, в то время как Хью распахивал окна. Но нигде не обнаружилось ни единого насекомого.
Мы оглядели стены, дотянулись до недоступных углов на потолке, изучили ковер. Мухи словно испарились.
– Беги к маме, Дейзи, – сказал Хью. – И ничего не говори ей о странной леди. Помни, ни единого слова. Это наш секрет.
Дейзи медлила.
– Да, папочка, – сказала она. – А мухи? Они тоже были странными, да?
– Да, дорогая, ужасно странными. Но о них тоже ничего не говори.
Когда она ушла, Хью вернулся к двери чулана и открыл ее шире. Он оставался внутри пару минут, осматриваясь и обшаривая полки, затем захлопнул дверь и запер ее.
– Что ты об этом думаешь? – спросил он. – Я не придаю значения неизвестной нам леди, – должно быть, ребенок увидел какую-то необычную тень. Но мухи, огромная туча мух… И куда они делись? – Он подошел ко мне. – Тебе это не кажется странным? – спросил он.
В этот момент в комнату вошла Маргарет. Она тихо прикрыла за собой дверь.
– Хью, в холле мужчина, – сказала она. – Он пришел к тебе? Я спросила, что он тут делает, но он мне не ответил.
Хью ответил с такой находчивостью, которой я мог только подивиться:
– Да, дорогая, я ждал его.
Он вышел, и Маргарет села рядом со мной на диван у окна.
– Хорошо прошла игра? – спросила она. – О, кстати, в газете я видела ужасную новость. Интересно, знает ли Хью.
В эту минуту Хью вернулся в комнату. Думаю, свет как-то странно упал на его лицо, потому что Маргарет посмотрела на него с внезапным любопытством.
– Дорогой, в чем дело? – спросила она. – Ты кажешься таким бледным.
– Дело? Какое должно быть дело? Нет никакого дела.
Он сел в кресло спиной к нам.
– Я как раз говорила, что сегодня в газете писали про ужасное дело, – сказала Маргарет. – Мистер Артур Уайтфилд…
Хью мгновенно обернулся.
– Ну, что с ним?
– Его тело опознали в полицейском суде в Фолкстоне. Он совершил самоубийство. Но ты же говорил мне, что он уехал за границу к жене.
Хью произнес необычно ровным голосом, столь не похожим на его обычный тон:
– Должно быть, мистер Уайтфилд вернулся.
После этого Маргарет поднялась наверх, чтобы переодеться, и Хью вышел в холл вместе с ней. Но тут же возвратился.
– Что-то странное, – сказал он. – Тот мужчина в холле и был Уайтфилд, могу в этом поклясться.
– Что ты видел? – спросил я.
Хью, продемонстрировав первые признаки нервозности, быстро осмотрел комнату.
– Мне показалось, он вошел сюда, – сказал он.
– Я его не видел, – сказал я. – Но я видел его сегодня после обеда, он шел по лужайке у клуба.
И резко осекся, потому что необъяснимо, но безошибочно осознал, что кто-то снова здесь, рядом с нами. Но я не увидел ничего постороннего.
Я встал.
– Давай выйдем, – сказал я шепотом. – Он здесь.
Произнося эти слова, я совершено отчетливо увидел мистера Уайтфилда. Он стоял у двери чулана, которая снова была открыта. Я не слышал никаких звуков, но, думаю, слышал Хью: он сразу посмотрел в ту сторону.
– Эта чертова дверь снова открылась, – сказал он и пошел к чулану.
Я почувствовал, как слова застряли у меня в горле.
– Не ходи, – прошептал я. – Он там.
Хью подошел ко мне.
– Ты снова видишь его? – спросил мой друг.
– Да, да. Он вошел внутрь. Он там.
* * *
Наверху, в моей спальне, мы придумали план, а когда Маргарет ушла спать, приступили к его выполнению. Нам на помощь пришел плотник, и первым делом мы вытащили из чулана все, что Хью
