+ 120 на 90 (63 на ум пошло) будет… и персональный пенсионер Моссовета имени Ленинского Комсомола) вскинулся, звеня медалями многих международных выставок с криком “Россия — вперёд!”, вставил обратно скакнувший на столешницу протез верхней челюсти и мирно усоп дальше. Летучка покатила, не заметив поправимой потери, привычной колеёй эскадрона по скрипке времён из испанской волости…

Всем грузным остовом своего редакторского тела Нерсес Саркисович повернул азимут кресла под собой на полградуса ближе к направлению зюйд-норд-вест, после которого сидела Зав Отдела “Сексопатологоанатомия и Другие Полезные Лайфхаки для Дома и Семьи” А. К. Христопродавченко изображая из себя тут невинную Трёхдюймовочку в надежде авось пронесёт).

ГлавРед: А и каким же несравненным анализом порадует нас наша записная ворожея? Алевтина Криптобитовна, в двух словах?

Христопродавченко: (Встарахтев с полоборота) В преддверии предстоящего гейпарада Победы и возрождая славные традиции фазенды в напёрстке, отдел перешёл на трёхсменную вахту по выпуску краткого самоучителя — на три номера с продолжениями, в рубрике Сделай Сам Пока Соседи Спят—“Как открыть коробку шуруповёрта местно-туземного производителя” с приложением инструкции пояснительных картинок. Тхе манюал ис кьюуите симпле анд интюитиве со анй думмй уилл енжой анд адоре ит.

ГлавРед: Верй уелл бют ухй до йуе суитцх овер то Енглисх хере?

Христопродавченко: Ас иф И фюцкинг кноу!

ГлавРед: А и кстати!

(Хватает трубку горячей линии, обжигается и в продолжении дальнейшего обмена речевой деятельностью держит её через рукав пиджака. Замша дымится потрескивая)

Шурочка! Где этот фюцкинг метранпаж? Пся крев!

(Бросает трубку на аппарат. Пластмасса безропотно плавится под раскалённостью до белизны).

Бурят Игорь: (С наслаждением втягивает всплывший дымок) Хороший ягель держишь, Нерсес-джан, однако.

ГлавРед: Сам знаю. И прошу отзвона у присутствующих коллег противоложной половой активности за неудержанную ненормативность.

(Дверь кабинета резким распахом представляет Шурочку в свежефарцанутом паричке).

Шурочка: Я вам всё звоню-звоню, а берут другие… К метранпажу знакомый сисадмин пришёл из Вторчерметалпроката, хочет толкнуть матплату, что там откатали и они щас отошли в уборную ОЗУ перетирать.

Бурят Игорь: (Заметно оживелый) На скоко гигов?

ГлавРед: Всё-всё-всё, товарищи, расходимся по рабочим местам! Господ тоже попрошу не задерживаться. И этого подлеца, как только из уборной нос высунет — прямиком ко мне, на ковёр. А Вас, Алевтина Криптобитовна, попрошу в дальнейшем не трафикировать учреждение своими силиконовыми прибамбасами.

Христопродавченко: (Возмущённо) Они не прибамбасы, а дилдочки! Вы не правомерны нарушать суверенитет моей сумочки! Это нососуйство!

ГлавРед: Чья бы мычала! В углу за Шурочкой видеокама скрыта фикусом. Фарцуешь, так фарцуй по-умному и без нудизма.

(Переходит на раздражённо невнятный Удмуртский, изредка вставляя отрывочные жесты сурдоперевода для глухонемых Итальянского происхождения. Тирада заканчивается громогласным “В последний раз мне!”)

(Общий исход сотрудников; доброхоты, чья очередь по графику, бобслейят Бонча под руки на выход всё так же безмятежно непроснутым. Нерсес предвкусительно трёт ладонь в ладонь).

Ну што-с, ещё партейку?

Бурят Игорь: (С колен засунутых под стол извлекает сизеабле короб складной доски с узором шахматной клетчатки, чуть взгромыхивает внедрённые туда, от посторонних глаз, фигуры)

А то! Однако.

* * *

Пазлик #14: Убиение Спасения

Чем ближе подступал конец зимы 1945, тем отчётливее различалось (даже без непревзойдённой Цейсовкой оптики в виде полевых биноклей или снайперских, бомбометательных прицелов и т. п.), что чуда не предвидится и снова (за один и тот же век) не потянула Германия управиться на два и более фронтов, что ни гений фюрера, ни полководческое искусство генштабистов, ни дополнительные дозы Первитина военнослужащим Вермахта (чему Восточный противник с азиатским каверзным коварством противопоставил “наркомовские 100+ грамм” каждому бойцу из одной и той же кружки перед атакой и, тем самым, перевёл противоборство боевой выучки и технической оснащённости войск в плоскость химии — кто кого: метамфетамин или старый добрый алкоголь?) уже не в силах были изменить исход текущей бойни, и сопротивление Третьего Рейха мало чем отличалось от животно рефлективных трепыханий любого организма — на этот раз организма крупной державы, не всем частям которой успело дойти, что они мертвы или же входят в состав трупа.

Нет, не умеют державы умирать и вместо них бесцельно гибнут люди.

Вот на какой сложный, переходный период выпало празднование Дня Красной Армии — он же (впоследствии) День Советской Армии, Авиации и Флота, он же (в дальнейшем последствии) День Защитника Отечества—23 февраля 1945.

День этот пришёлся на пятницу и празднование вынужденно отложилось на два дня, потому что у Вали, подруги Юли работавшей на заводе в Лиренфелде, свободный день случался лишь по воскресеньям.

К месту встречи Юля отправилась сразу же как фрау Хольцдорф выпила свой утренний кофе, а она прибрала Всё и перемыла, и пешком, потому что не любила ехать трамваем, когда вокруг вдруг взвоют сирены воздушной обороны. Вой жуткий до невозможности, трамвай дёргается, люди кричат.

За два года много случилось таких налётов, особенно страшно ночью — везде темно, ты одна, а взрывов всё больше и тут и там. Хотя днём тоже плохо.

Но ни одна бомба в большой дом ни разу не попала и господин Хольцдорф всё также уезжал по утрам и возвращался вечером, а фрау Хольцдорф всё равно ездила в театр, и званые обеды продолжались, правда реже.

А чем ближе к Лиеренфелду, разбитых домов всё больше: и частично, и целиком — в груды камней вместо стен. Но улицы и тротуары все расчищены, свободны — ходи и езди куда тебе надо.

С Валей они встретились как договорено — в 10:00, в гаштете на углу соседней от её лагеря Бисмаркштрассе.

Оттуда они зашли ещё на чёрный рынок, где торговцы все просто стоят и не сразу увидишь с каким товаром на мостовой возле ног, но Валя знала до кого подходить за шампанским и за сколько рейхсмарок, потому что они шли поздравить наших ребят-лётчиков, которых посбивали в воздушных боях и взяли в плен и теперь они работают в филиале Siemens, рядом с заводом радиодеталей Вали.

Их по утрам туда приводят колонной из охраняемых бараков, но Валя с ними познакомилась через забор и в воскресенье её знакомые останутся на кухне, а повара пойдут на филиал.

Они там все друг друга выручают.

Охранник у шлагбаума смотрел в другую сторону и Валя Юле глазами показала просто проходить, без “аусвайса”, наверное ребята ему рейхсмарок дали или чего там наменяли за