"Anguttara Nikaya by Bodhi, p. 154"

И тогда домохозяин Анатхапиндика подошёл к Благословенному, поклонился ему, сел рядом и сказал ему: «Господин, кто в мире достоин подношений, и куда следует давать дар?»

«Домохозяин, в мире есть двое достойных подношений: (1) ученик и (2) тот, кто завершил тренировку{109}. Таковы двое в мире, кто достоин подношений, и им следует давать дар».

Так сказал Благословенный. И сказав так, Счастливейший, Учитель, далее добавил:

«Ученики есть в мире этом,

И тот, окончил тренировку кто.

Даров такие личности достойны

От тех, кто подаяния даёт.

Они чисты и телом, и умом, и речью,

Поле [заслуг] для тех, кто подаяния даёт.

И всё подаренное личностям подобным

[Впоследствии] большой приносит плод».

АН 2.36

Паньчама сутта: Пятая

редакция перевода: 03.12.2014

Перевод с английского: SV

источник:

"Anguttara Nikaya by Bodhi, p. 155"

Так я слышал. Однажды Благословенный пребывал в Саваттхи в роще Джеты в монастыре Анатхапиндики. И в то время Достопочтенный Сарипутта пребывал в Саваттхи в особняке Мигараматы в Восточном Парке. Там Достопочтенный Сарипутта обратился к монахам: «Друзья монахи!»

«Друг!» — ответили те монахи. Достопочтенный Сарипутта сказал:

«Друзья, я научу вас личности, которая опутана внутренне, и личности, которая опутана внешне{110}. Слушайте внимательно, я буду говорить».

«Да, друг» — ответили те монахи. Достопочтенный Сарипутта сказал:

(1) «И кто, друзья, является личностью, опутанной внутренне? Вот монах нравственен. Он пребывает, обуздывая себя Патимоккхой, обладая хорошим поведением и [подобающими] средствами, видя опасность в мельчайших проступках. Возложив на себя правила тренировки, он тренируется в них. С распадом тела, после смерти, он перерождается среди некоей группы дэвов. Умерев там, он является возвращающимся, тем, кто вернётся в это состояние существования. Такой зовётся тем, кто опутан внутренне, кто является возвращающимся, тем, кто вернётся в это состояние существования.

(2) И кто, друзья, является личностью, опутанной внешне? Вот монах нравственен. Он пребывает, обуздывая себя Патимоккхой, обладая хорошим поведением и [подобающими] средствами, видя опасность в мельчайших проступках. Возложив на себя правила тренировки, он тренируется в них. Войдя в некое умиротворённое освобождение ума, он пребывает в нём{111}. С распадом тела, после смерти, он перерождается среди некой группы дэвов. Умерев там, он является не-возвращающимся, тем, кто не вернётся в это состояние существования. Такой зовётся тем, кто опутан внешне, кто является не-возвращающимся, тем, кто не вернётся в это состояние существования.

Далее, друзья, вот монах нравственен… тренируется в них. Он практикует ради разочарования по отношению к чувственным удовольствиям, ради бесстрастия к ним, ради их прекращения. Он практикует ради разочарования по отношению к состояниям существования, ради бесстрастия к ним, ради их прекращения. Он практикует ради уничтожения влечения. Он практикует ради уничтожения жажды. С распадом тела, после смерти, он перерождается среди некой группы дэвов. Умерев там, он является не-возвращающимся, тем, кто не вернётся в это состояние существования. Такой зовётся тем, кто опутан внешне, кто является не-возвращающимся, тем, кто не вернётся в это состояние существования».

И тогда группа божеств с одинаковыми умами{112} подошла к Благословенному, они поклонились ему, встали рядом и сказали: «Господин, в особняке Мигараматы в Восточном Парке Достопочтенный Сарипутта обучает монахов личности, которая опутана внутренне, и личности, которая опутана внешне. Собрание заинтриговано. Было бы хорошо, если бы Благословенный отправился к Достопочтенному Сарипутте из сострадания»{113}. Благословенный молча согласился.

И тогда, также быстро, как сильный человек мог бы распрямить согнутую руку или согнуть распрямлённую, Благословенный исчез из рощи Джеты и возник в особняке Мигараматы в Восточном Парке перед Достопочтенным Сарипуттой. Он сел на подготовленное для него сиденье. Достопочтенный Сарипутта поклонился Благословенному и сел рядом. Затем Благословенный сказал Достопочтенному Сарипутте:

«Сарипутта, группа божеств с одинаковыми умами подошла ко мне, они поклонились мне, встали рядом и сказали: «Господин, в особняке Мигараматы в Восточном Парке Достопочтенный Сарипутта обучает монахов личности, которая опутана внутренне, и личности, которая опутана внешне. Собрание заинтриговано. Было бы хорошо, если бы Благословенный отправился к Достопочтенному Сарипутте из сострадания».

Те божества — численностью в десять, двадцать, тридцать, сорок, пятьдесят, и даже шестьдесят — стоят на участке такой малой [площади], какую [занимает] острие шила, и всё же не задевают друг друга. Быть может, Сарипутта, ты подумаешь: «Вне сомнений, [где-то] там божества развили свои умы так, что численностью в десять… какую [занимает] острие шила, и всё же не задевают друг друга». Но не стоит так думать. Именно здесь эти божества развили свои умы так… стоят на участке такой малой [площади], какую [занимает] острие шила, и всё же не задевают друг друга{114}.

Поэтому, Сарипутта, вот как вы должны тренировать себя: «У нас будут умиротворённые органы чувств и умиротворённые умы». Вот как вы должны тренировать себя. Когда у вас умиротворённые органы чувств и умиротворённые умы, ваши телесные действия будут умиротворёнными, ваши словесные действия будут умиротворёнными, и ваши умственные действия будут умиротворёнными. [Думайте так]: «Будем оказывать только умиротворённое услужение нашим товарищам-монахам». Вот каким образом, Сарипутта, вы должны тренировать себя. Сарипутта, те странники-приверженцы других учений, которым не удалось услышать это изложение Дхаммы, потеряны».

АН 2.37

Чхаттха сутта: Шестая

редакция перевода: 03.12.2014

Перевод с английского: SV

источник:

"Anguttara Nikaya by Bodhi, p. 157"

Так я слышал. Однажды Достопочтенный Махакаччана пребывал в Варане на берегу озера Каддамы. И тогда брахман Арамаданда подошёл к Достопочтенному Махакаччане и обменялся с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями и любезностями он сел рядом и сказал ему:

«Почему, Мастер Каччана, кхаттии воюют с кхаттиями, брахманы с брахманами, а домохозяева с домохозяевами?»

(1) «Брахман, из-за приверженности жажде к чувственным удовольствиям, из-за зависимости [от них], из-за связанности [с ними], из-за охваченности [ими], из-за прочного [их] удержания кхаттии воюют с кхаттиями, брахманы с брахманами, а домохозяева с домохозяевами».

«Но почему, Мастер Каччана, отшельники воюют с отшельниками?»

(2) «Брахман, из-за приверженности жажде к воззрениям, из-за зависимости [от них], из-за связанности [с ними], из-за охваченности [ими], из-за прочного [их] удержания отшельники воюют с отшельниками».

«Но есть ли кто-либо в мире, кто преодолел эту приверженность жажде к чувственным удовольствиям… прочное [их] удержание и эту приверженность жажде к воззрениям… прочное [их] удержание?»

«Есть».

«И кто же это?»

«К востоку отсюда есть,