занялся уроками, обычными школьными уроками, а именно домашним заданием по алгебре. Наташка в первый день решила нас особо не напрягать, задала всего три задания по паре уравнений в каждом.

Устные, типа, литературы, истории и прочих, я делать не стал. Выручала моя память (еще раз спасибо Герису!). Я мог дословно, даже спустя несколько дней слово в слово повторить, что нам говорил учитель на уроке.

Гости приехали. Когда я их уже не ждал – к 9 вечера.

Стандартный звонок в дверь. Maman, как всегда, опять успела первой. И опять скорчила недовольную физиономию.

- К тебе пришли! – крикнула она, не пуская Василия Макаровича на порог.

Я сунул в карман коробку с карандашами, вышел.

- Пошли в машину, - едва сдерживая улыбку, предложил лесник. Я согласился. На этот раз лесниковский «уазик» был запаркован не у подъезда, а поодаль, на дороге. В салоне сидели Селифан и шишок. Я поздоровался с обоими, залез на заднее сиденье. Мне было так удобнее объяснять.

- Вот! – я достал коробку с карандашами. – Карандаши с одной риской. Это защита. Как только вы ломаете карандаш, на вас накладывается заклинание защиты. Защита абсолютная – от чужих заклинаний, от огня, от пули, от ножа. Даже если кто-то вас решить побить – отобьет кулаки. Держится час. Может быть и дольше, но я не пробовал. Час гарантирую точно.

- Карандаш с двумя рисками. Это паралич. Заклинание срабатывает после того, как вы ломаете карандаш. Распространяется на все объекты в радиусе десяти метров от вас. На вас в том числе.

Я хитро улыбнулся.

- Но! – продолжил я. – Если вы до этого сломали карандаш с одной риской, то есть наложили на себя защиту, то на вас заклинание паралича не подействует. Понятно?

- Ага, - согласился лесник. – Ну, а дальше-то что?

- А дальше – заклинание сетка. Это карандаши с тремя рисками. Заклинание, аналогичное ведьминскому проклятию, от которого я тебя, - я ткнул пальцем в оборотня, - избавил на днях. Кто ломает карандаш, на того оно и воздействует. Снять его невозможно. Смогу только я, если что.

- Ну, и как его использовать? – не понял лесник. – Если оно налагается на того, кто карандаш ломает?

- Вы сначала ломаете карандаши с одной риской, - терпеливо пояснил я. – Вдвоем по одному карандашу. Потом идете к ведьме. Она вам ничего сделать не сможет. На вас стоит защита – и от колдовства, и от физического воздействия. Подходите к ведьме, ломаете карандаши с двумя рисками. На всех в округе, кроме вас, налагается паралич. Понятно? На ведьму тоже. Вы подходите к ведьме, вкладываете ей в руки карандаш с тремя рисками и помогаете ей его сломать. Только сами карандаш не трогайте. Её руками ломайте! И всё. На неё наложится заклятие «сетка», которая заблокирует все её колдовство, лишит её силы.

- Понятно! – сказал лесник, забирая у меня коробку «Конструктора». – А то, может, с нами, а?

- Нет, - я отрицательно качнул головой. – Это ваши дела. Я вам и так вон помог!

- Ладно, ладно! – согласился Василий Макарович. – Сколько я тебе должен?

- Нисколько, - отмахнулся я. – Только учтите, если ведьма живет за счет своей колдовской силы, то она возможно умрёт. Не сразу, но достаточно быстро. У меня уже такое было. Цыганка тут одна жила за счет колдовства. Я на неё «сетку» наложил, она и умерла через пару часов.

- Не жалко было бабушку? – ухмыльнулся Селифан.

- Не-а, - оскалился я. – Она жизнь свою продлевала за счет чужих жизней.

- За такое раньше сразу на костер тащили, - кивнул лесник. – Тем более цыгане. Они таких цепями обматывали и в огонь!

Глава 14

Глава 14

Раз пошли на дело, я и Рабинович

Дом оборотня, а точнее, целую усадьбу в Кочарах окружал сплошной деревянный забор. Доски были прибиты и подогнаны так, что между ними не было ни одной щели.

«Уазик» подъехал к дому, когда стало уже совсем светло. Василий Макарович и Селифан вышли из салона одновременно и направились к воротам. Шишок остался у машины. Когда лесник и оборотень сломали по карандашу с одной риской, он присмотрелся, принюхался и крикнул им вслед:

- Сработали амулеты, хозяин! Можно идти, не бояться.

Лесник кивнул, бросил оборотню:

- А я что говорил? Парень, хоть и молодой, но умница.

Калитка на удивление оказалась открытой. Селифан первым, за ним Василий Макарович прошли во двор. Оборотень осмотрелся. Всё вроде было как прежде, только будка собаки пустовала. Цепь с расстегнутым ошейником валялась на земле.

- Жулька? – Селифан обернулся к леснику. – Жульки нет…

Из приоткрытой двери дома им навстречу вышел большой черный кот. Увидев гостей, он мгновенно выгнул спину дугой, распушил хвост и зашипел. Селифан подошел к крыльцу. Кот угрожающе поднял правую лапу, выпустив когти.

- Кто там, Тишка? – из дома раздался скрипучий голос. Дверь открылась. На пороге встала невысокая худощавая благообразная улыбчивая старушка, божий одуванчик, на вид – просто душа человек. Она прищурилась, разглядывая гостей подслеповатыми глазами, потом радостно всплеснула руками и сказала:

- Пришли, соколики! Пришли, касатики! Ну, заходите, заходите, раз пришли!

В руках у неё вдруг оказался березовый веник. Она им взмахнула раз, другой, словно отгоняя надоедливую мошкару.

- Как же ты, волчонок, заклятье-то моё снял? – поинтересовалась она, доставая из бокового наружного кармана безрукавки какую-то то ли пыль, то ли труху.

Василий Макарович и Селифан переглянулись, подошли к крыльцу поближе. Бабка и не думала отступать. Наоборот, она швырнула им в лицо эту самую труху, которая неожиданно осыпалась прямо перед ними.

Лесник взял в руки карандаш, который до этого у него лежал в нагрудном кармане, и сломал его.

Они, ни лесник, ни оборотень, ничего не почувствовали.

Зато почувствовали их оппоненты. И первым – кот. Он стоял на крыльце у ног хозяйки. Миг – и повалился на бок, скатился с крыльца, не в