Я чувствовал, что вот-вот взорвусь. Казалось, каждая моя клетка приведена в возбуждение и интенсивно пульсировала. Пока я шел в направлении своих друзей, злость закипала во мне.

Какого черта я поцеловал ее? Какого черта я ввязался в ее игру? С каких пор я позволяю девушке брать инициативу в свои руки? Ответ был один: Ноа.

С тех пор, как я увидел ее, я не мог выкинуть ее из головы. Я не знаю, была ли это тяга к запретному плоду, учитывая, что мы были сводными братом и сестрой, или это непреодолимое желание контролировать ее? Я понимал, что могу потушить огонь, который сжигал меня после поцелуя, но не могу заставить ее вести себя так, как мне хотелось.

Ноа отличалась от всех девушек, которых я знал. Она не пала к моим ногам, ее колени не начинали дрожать от одного моего взгляда, она не конфузилась и не робела, когда я бросал ей вызов. Это злило, но возбуждало мой интерес. Я постоянно напоминал себе, что она грубая и невыносимая, что мне следует ее игнорировать. Но мое тело предавало меня раз за разом, и я не знал, черт возьми, что делать. Я поцеловал ее не потому, что хотел помочь отомстить ее гребаному парню или отправить ее домой с этой вечеринки, а потому, что мне непреодолимо хотелось поцеловать ее губы. Как только я увидел ее сегодня вечером, мне захотелось обхватить ее бедра и овладеть ею. Это страшно расстраивало меня, учитывая, что я ее не выносил. Чем же, черт возьми, она меня так привлекала?

Шорты открывали ее длинные ноги, притягивая взгляд любого мужчины, у которого есть глаза. Хотелось ласкать ее, целовать… Ее волосы сводили меня с ума, когда она их распускала, и они обрамляли ее раскрасневшееся от алкоголя лицо. Но самыми волнующими были губы, мягкие, как бархат. Как они больно ранили, когда произносили обидные и презрительные слова. Я потерял голову, когда они приоткрылись, когда почувствовал, как ее язык коснулся моего, коснулся без стыда, без комплексов. Это было совсем не похоже на все мои прежние поцелуи с девушками. Всегда я был главным, я контролировал ситуацию. Я укусил ее за губу чисто из плотского удовольствия, от естественного желания овладеть ею и дать понять, кто доминирует.

«И это все?» – спросила она меня. Ее щеки раскраснелись, а глаза излучали желание. Черт! Если бы она не была той, кем была, я бы затащил ее на заднее сиденье своей машины. Если бы она не была такой чертовски невыносимой, я бы подарил ей лучшую ночь в ее жизни. Если бы она не была… Если бы все это не переворачивало мой мир с ног на голову…

– Чувак, где тебя носит? Первый заезд вот-вот начнется! – крикнул Лион. Он стоял недалеко от моего черного Ferrari, который ребята припарковали рядом с тонированным Audi наших соперников.

Это то, что мне было нужно. Сбросить накопленное напряжение, мчаться на скорости свыше 160 километров в час по песчаной дороге в ночи и одного за другим обгонять парней из банды Ронни. Мне нужно было выпустить пар, почувствовать адреналин в крови.

– Скажи Кайлу, что я поеду на этой, – сказал я, подойдя к машине. Мои друзья ждали меня, предвкушая гонку. Они желали только одного – выигрыша. На кону в финальной гонке стояли пятнадцать тысяч долларов и машина соперника.

Гонки против Ронни я откладывал уже давно. И дело было не в том, что я боялся проиграть, как раз наоборот. Ронни был преступником, и выиграть у него означало нажить себе неприятности. Каждый год ставки росли все выше и выше, как и напряжение между двумя нашими группировками.

Четыре группировки состязались в эту ночь и выставили своих лучших гонщиков. Всего предполагалось семь заездов на разных машинах. Кто должен был участвовать, определяла жеребьевка. Предполагалось три раунда в каждой из подгрупп, пока не определился бы один победитель. Победитель в каждой группе соперничал с финалистом, который выигрывал в другой подгруппе. Всего должно было пройти шесть обычных заездов, а затем финальный.

И я намеревался оказаться в этом финале.

С тех пор, как я стал участвовать в гонках около пяти лет назад, мы всегда выигрывали. Ронни уважал меня, но я прекрасно знал, что при первой же возможности он мне припомнит все наши выигрыши. Я был из богатой семьи и не играл на деньги. В отличие от меня, он нуждался в деньгах, чтобы покупать наркотики для развлечения своей банды. Одно дело – играть на деньги и совсем другое – выиграть единственную ценность, которая была у этого парня. Если он проиграет свою машину, мне надо быть готовым ко всему.

Я подошел к своей Ferrari и провел рукой по крыше. Я очень любил эту машину. Она была само совершенство. Моя самая лучшая покупка. Я позволял садиться за ее руль только доверенным людям.

Участвовать в гонке выпало мне.

Лион был одним из моих лучших друзей. Я познакомился с ним в непростой период моей жизни. И с тех пор мы неразлучны. Я познакомил его с Дженной, его нынешней девушкой. Она еще училась в школе. Дочь нефтяных магнатов, мы знали друг друга с детства. Она была особенной, непохожей на дочерей других миллионеров. Лион влюбился в нее с первого взгляда.

– Второй поворот уже первого, тормози пораньше, а то сойдешь с трассы, – посоветовал он, когда я сел в машину и завел ее.

Впереди люди неистово кричали, ожидая начала гонки. Две девушки держали в руках флуоресцентные флажки, готовые дать старт.

– Я понял, – ответил я. – Приглядывай за Ноа.

Я сильно сжал руль, когда понял, что она не выходит у меня из головы. Мне было важно, чтобы кто-то присмотрел за ней. Подобные развлечения опасны для таких девушек.

– Не волнуйся, Дженна прилипла к ней, как банный лист, – успокоил меня Лион. Он посмотрел в сторону, где стояли Дженна с Ноа. На Ноа была желтая флуоресцентная бандана, как у членов моей группировки. Она была возбуждена и немного пьяна.

– До скорого, – сказал я, как мы всегда говорили в начале заездов.

Я включил передачу, флажки упали. Шум мотора и ветер, бьющий в лицо, заставили меня забыть ее медовые глаза и умопомрачительное тело.

Я выиграл все гонки. Поодаль, на другой трассе, проложенной на пустыре, все соперники уже были устранены. Остался только Ронни. Неудивительно, хотя мой коллега Кайл был очень хорош, Ронни был одним из лучших.

Финал был близок, и я нервничал из-за результата.

Оставалось еще около двадцати минут. Я прислонился к своей машине, потягивая пиво и дымя сигаретой. Ноа с Дженной были неподалеку. Я видел, что они обе отлично проводили время: валяли дурака, танцевали и выпивали. Ноа делала все, чтобы забыть о своем парне, в то время как я наблюдал за каждым ее движением.

– Ты сегодня очень странный, – произнес знакомый голос за спиной.