Катя

Сломя голову несусь на автобус, но по спине то и дело пробегает легкий холодок. Пару раз даже оглядываюсь, чтоб найти источник моего дискомфорта. Ощущение будто за мной следят.

— Возьми себя в руки, Кать, — говорю сама себе. — Кому ты нужна, чтоб за тобой следить.

Прибегаю к остановке в последнюю секунду и запрыгивают в автобус.

Фух. Можно выдохнуть. Если б я на него не успела, то не попала бы сегодня в больницу. Часы посещения там строго соблюдаются и с моей нынешней работой мне это не на руку.

Возле больницы забегаю в магазин и покупаю всё необходимое хотя бы на пару дней.

— Мамуля, — вхожу в палату шурша пакетами.

Запах медикаментов неприятно бьет по носу. Сдерживаю чувство отвращения. Этот запах впитался даже в мою кожу. Я провела здесь столько времени, что от этого так просто не отмыться.

— Привет, моя дорогая. Как твои дела? — с хрипотцой в голосе спросила мама и привстала на больничной койке.

— У меня столько всего произошло. Ты даже не представляешь, — ставлю пакеты на пол у кровати и принимаюсь их разбирать. Мама лежит в отдельной палате поэтому нам никто не мешает болтать.

— Рассказывай давай. От тебя ж не дождешься ничего по телефону. Я вся извелась. Что за работа у тебя новая? Почему со старой ушла? Там же хорошо платили. Да и от дома недалеко было, — осыпала меня вопросами мамуля.

— Мамуль, ты много думаешь. Я всё расскажу. Держи, — протягиваю любимые мамины бананы.

— Спасибо, — она откусывает кусочек пока я любуюсь ей.

Как же мне её не хватает. Сердце сжимается от тоски по былым временам, когда она была моей опорой и поддержкой. Когда я могла позволить себе быть слабой.

— Я уволилась потому что мне предложили хорошую зарплату на новом месте, — улыбаюсь я, а у самой душа разрывается на части.

Хочу сказать ей правду, но не могу. Ей нельзя нервничать иначе она опять угодит в реанимацию. А я не выдержу еще одного приступа.

— Новый босс говорит что у меня прекрасные навыки. Плюс обещают достойно платить, — с улыбкой радую маму последними новостями своей жизни.

— А я всегда говорила, что такого специалиста как ты ещё поискать надо, — подбадривает меня она. — Сколько платить будут? — шёпотом спрашивает она, будто нас кто-то может услышать.

А сколько мне будут платить? Я же толком ничего и не узнала. Весь день просидела с головой в документах. Столько тонкостей в их компании, что я совсем забыла о самом важном.

— Много, мамуль. Лучше расскажи как ты тут у меня? Не обещают отпустить домой на пару выходных?

— Нет. Куда уж там? Мой врач настоящий тиран. Посмотри на меня. Вон сколько всего ко мне привязал. Целыми днями что-то колют мне. Может меня лучше в обычную палату, а? — вновь заводит она разговор на тревожную тему.

— Ну зачем тебе это? Там столько дряни ходит разной. С твоим иммунитетом лучше не рисковать, — беру её тёплую руку в свои ладони и крепко сжимаю, чтоб наполниться необходимой материнской любовью.

— Ну дорого же. Я ж не глупая. Мозги то на месте остались. Ты как пчелка каждый день и всё из-за меня. Не дай Бог и с тобой что-то случится, — в ее глазах появляются слезы.

— Не дороже денег, мам. Я справлюсь. Правда. Знаешь какой у меня босс классный? Он такой понимающий, чуткий, добрый. Да его отзывчивости можно позавидовать, — болтаю я, а голос в моей голове усмехается.

— Может и замуж тебя возьмёт? — засмеялась мама.

От её улыбки становится тепло. Она так редко улыбается, что я стала наслаждаться даже мимолетной радостью в её глазах.

— Мам, ну ты как всегда, — целую ее в морщинистую щеку. Годы не щадят никого и она не исключение.

— Екатерина, — в палату без стука вошёл её лечащий врач и я сразу напряглась. Каждый наш разговор вводит меня в ещё большую панику. В его глазах замечаю сочувствие. Значит опять что-то случилось.

— На пару минут украду у вас дочь? — обратился он к маме и она мгновенно стала серьёзной.

— Катюш, подумай над моими словами, ладно? — с надеждой спросила мама, глядя на меня.

Мы с врачом вышли в темный коридор и между нами повисло тяжёлое молчание. Врач смотрел на меня и пытался подобрать слова. Я хорошо знаю его и мне легко понять о чем будет речь.

Деньги.

Самое важное в нашей ситуации.

— Не буду тянуть, Екатерина. Препараты, которые мы используем для лечения вашей мамы закончились. Их можно привезти из-за границы, но вы же понимаете…

— Сколько? — устало спрашиваю я.

— Одна ампула от тридцати тысяч. Мы можем предложить аналоги, но их действие может быть менее выраженным. Возможно вашей маме станет немного хуже, но…она по-прежнему сможет жить, — быстро договаривает врач, словно успокаивая меня.

— Немного хуже это как по вашему мнению?

— Она станет менее самостоятельной. Возможно ей потребуется помощь персонала в каких-то базовых вещах. Не исключено онемение конечностей, слабость, помутнение рассудка. Но может и обойдётся. Лекарства вполне могут оказаться действенными, — его слова вызывают у меня шок. Как он вообще смеет мне такое предлагать спустя столько лет продуктивного лечения?

— Я найду деньги, — со злостью отвечаю я. — У вас всё? Я могу вернуться к маме?

— Да, конечно. Если это ваше окончательное решение, то первый взнос нужно внести уже в конце следующей недели, — пригвождает меня к месту уверенный голос врача.

— Я достану их. Оформляйте заказ.

Глава 26

Алексей

Катя привела меня прямиком к городской больнице. Насколько я знаю здесь находятся пациенты с тяжёлыми или с неизлечимыми болезнями.

Сверяюсь с картой. Очень странно, что она здесь. Я видел Маркова в полном здравии сегодня утром. Значит здесь находится не он, но это не исключает того факта, что она говорила по телефону с ним.

Я должен выяснить правду.

Выхожу из машины и уверенным шагом иду в больницу.

— Добрый день, — любезно обращаюсь к девушке из приемного покоя. — Не так давно в больницу зашла девушка. Екатерина Игоревна. Не подскажете в какую палату она направилась? — опираюсь на стойку глядя молодой девице прямо в глаза.

— Это конфиденциальная информация, — смущается она и отводит глаза в сторону.

— А если мы с вами сможем договориться? — спрашиваю бархатистым голосом и кладу пару оранжевых купюр на стойку.

— Триста восьмая, — отвечает девушка и прячет деньги в стол.

— Благодарю вас, — подмигиваю ей и направляюсь в палату.

Катерина кроет в себе слишком много секретов, а я терпеть не могу тайны.

Поднимаюсь