Ректор поднял руки, произнес: Veto и пустил в мою сторону сиреневый туман. Он подполз, как змея, и окутал меня своим чарующим цветом и обволакивающим теплом. Огонь медленно гас, частично растворяясь в сиреневых клубах дыма, частично возвращаясь ко мне. Сил сопротивляться не было. Сиреневый туман словно вытягивал злость. А может, вся злость сошла на нет, потому что это не моя злость, это буйствует стихия огня.

— Кхм-кхм… Гекат, — хозяин дома, обратился к ректору, но махнул в мою сторону и отвернулся.

Некромант посмотрел на меня, закрыл глаза рукой и потер переносицу двумя пальцами, переместил их на виски и потер их, обращаясь к хозяйке дома.

— Эва, сделай что-нибудь, пожалуйста.

* * *

Женщина вышла из-за спины мужа и со словами: «о, дорогая», бросилась ко мне. Я не очень понимала, что происходит, пока она не подбежала и не ухватила почти порвавшуюся лямку моего исподнего. Зеркала не было, но оно и не требовалось. В этот раз длина ночной сорочки сгорела криво, наискосок, что позволило скрыть чуть больше, чем в первый раз. Что же касается всего остального… От прекрасного ночного платья не осталось ничего.

Опя-я-ять. А во всем виноват он.

— Смотрите, что Вы наделали?!

Ректор обернулся. На этот раз в вопросительном жесте изогнулись обе брови.

— Я наделал?

— Конечно! — Я топнула ногой, пока хозяйка дома скрывала мое тело под тонким одеялом. — Вывели меня из себя. Вас вообще не касается, что я принимаю, а чего нет.

— Эль, — прорычал он и двинулся в мою сторону, но был перехвачен хозяином дома.

— Друг, потише.

— То, что ты принимаешь, вызывает бесплодие, не говоря о том, что многие женщины умирают от неизвестных болезней. Это физиология. — Никогда бы не подумала, что ледяная глыба способна кричать. Я даже отпрянула. К счастью, возле меня Эва, которой, как я уже поняла, некромант не способен причинить вред. — Так должно быть. В противном случае природа позаботилась об исключении этого процесса из твоей жизни.

— И это говорит мне тот, кто обладает магией воскрешать мертвых.

Я поняла, что перегнула палку, когда ректор движением руки стряхнул руку своего друга и двинулся ко мне. Но я уже завелась. Лучше бы и дальше оставался ледяной глыбой. Кровь снова начала закипать.

— Милый, — между мой и некромантом выросла Эва, которая выставила перед собой руку, упираясь во вздымающуюся мужскую грудь. Какие у нее красивые пальцы. Как у истинной леди. — Кристиан, вы не оставите нас?

Она хоть и спрашивала супруга, но обращалась к мужчине, что готов был уничтожить меня. Уж не знаю, какое у Эвы влияние на ректора, но он развернулся и вышел, не произнеся больше ни слова.

— Ну что, — она обернулась ко мне, как только за мужчинами закрылась дверь. — расскажешь, что у вас здесь произошло?

Почему-то не хотелось обсуждать произошедшее. Я вообще не хотела ей ничего говорить. Тем более, стоило ректору покинуть комнату, как вся злость испарилась. Что-то со мной происходит.

— Он злится, так как Эль принимает травы, которые предотвращают регулы, — наябедничал кот.

Я снова зло на него глянула. Язык без костей у этого фамильяра. Может, его выкинуть в окно. Вот только в детстве я не раз наблюдала, как эти паршивцы падали с огромной высоты, и всегда на четыре лапы.

— Ого! — Вот и все, что сказала Эва.

В ее взгляде было столько участия, что я сообщила то, что никогда не стала бы говорить некроманту.

— Я не знала… Не знала, что это вредно для здоровья.

Кто бы мне рассказал? Ведьма, которая продала их? Друзья, среди которых одни мальчики? Или лучший преподаватель академии — Алексан Фоер?

— Милая, это ничего. Это решаемо.

Женщина протянула руку и погладила по щеке. Один простой жест, который вызвал во мне бурю эмоций. Эва была матерью и вела себя соответствующим образом. Вот кто должен о подобном рассказывать. Мама. Я отодвинулась и тряхнула головой. Не хватало еще разреветься. Будущий начальник личной стражи Его Величества не льет слезы.

— Вот, опять. — Мы посмотрели на кота. Его зеленые глаза с вертикальными зрачками смотрели на меня немигающим взглядом. — цвет ее магии поменял оттенок. С этим надо срочно что-то делать.

— Кот едет со мной в академию.

Я вздрогнула от тихого ледяного голоса, в котором не было ни единой эмоции. Когда они вернулись? А уходили ли вообще?

— А-а-а… не-е-ет! — не согласился хозяин дома, который стоял за спиной ректора. — Если берешь Барсика, забираешь и крысу.

— Это мышь, — устало сообщила Эва.

— Как скажешь, родная, но он идет с котом в придачу.

— А меня, спр-р-росить?

Какой странный. То он мурчит, то часами, как обычный человек говорит.

— Да ладно тебе, Барсик, — Кристиан подмигнул коту, — мне-то лапшу на уши не вешай.

Пока я судорожно пыталась понять, что за странная фраза: «лапшу на уши не вешай», разговор продолжался.

— Мне без переводчика, эта крыса ни к чему. У меня металл на заднем дворе. Я почти понял, как собрать приличный туалет из металлических труб, что мне ваши маги наворотили. Мелочь лезет под руки, мешает работать. Этот — его рука указала на черное пятно, что перестало интересоваться разговором и начало себя вылизывать. — вообще отказывается помогать.

— А зачем Вашему мужу женский столик, — как мне показалось, шепотом спросила я хозяйку дома, которая засмеялась в голос. Мужчина же, услышавший мой вопрос, произнес:

— И эта туда же. Что за люди? — Он театрально, почти как Агат, возвел ладони к небу и направился в сторону выхода. — Гекат, два по цене одного, или ничего.

Может, мне показалось, но я почти уверена, что ректор хмыкнул и слегка улыбнулся, когда направился следом за мужчиной.

Глава четырнадцатая — Говорящий кот, или сделай из врага, союзника

«Чем ближе враг, тем слабее удар».

— Он, правда, говорящий?

Агат уже тянул указательный палец, чтобы ткнуть черного кота, что отныне будет следовать за мной по пятам, но ему преградил путь Дымок.

— Пи-пи-пи пи-пи, пи-пи-пи-пи — Кристиан не шутил, когда говорил, что кот идет только в паре с мышью. — Пи-пи-пи-пи.

— Хах, какой миленький, — друг не воспринял пищания Дымка всерьез и почесал его по голове, что оказалось огромной ошибкой. — Ааа, — мышонок вцепился в палец Агата мертвой хваткой. И пока он тряс рукой из стороны в сторону, Барсик посмотрел на Рэма и поучительно сказал:

— Нельзя недооценивать врага.

Рыжий друг лишь кивнул, принимая утверждение за истину.

— Мелкий паршивец, — крикнула