Там вроде ребята доложили, что японцев поймали. Ну, одного. Того беглого, за которого им начальник чуть бошки не поотрывал. А ему государь. Ну ещё бы. Государственный преступник! Правда другого государства, но это не важно.

Потом начальник пообещал премию за поимку, ну и мужички сообразили поставить камеры у дома его брата. Сработало!

И вот, машина и три человека туда выехали.

— Э-э-эх… премия, — Николаич расплылся в улыбке.

Компьютер игровой соберёт. Да. Точно! А то игрульки выходят, выходят, а всё лагает.

А может… махнуть рукой, да в Сочи? А что? Калининград это хорошо, но пора бы и мир повидать! Жены нет, детей нет, покупается в своё удовольствие!

Эх, сколько же всего можно, за такую-то премию! Мечта!

Только вот… долговато что-то не отвечают мужики.

Николаич берёт рацию и нажимает на кнопку.

— Пш. Приём. Доложить, — говорит он.

Сначала как-то подозрительно долго не отвечали. Уж подумалось, что и вовсе перебили их там всех, хех. Но нет, отбой. Они мужики закалённые, как никак боевые маги нехилые! Ответили, просто с задержкой.

Но за хорошей новостью пришла новость не очень — «они» оказались не они! Буквально японцы, но не те!

«Бред какой-то…», — Николаич нахмурился, — «Весь наш отдел же видел того старика. Мы все уже список покупок начали составлять, премию ждём!», — он подозрительно посмотрел на монитор, — «Не-е-е, хрень какая-то. Они это»

— Пш. Не чувак, это какая-то херня! — ответил он, — Чёто ты чешешь! Пойду по камерам проверю, повиси пока.

И прервав сеанс связи, он встал из-за рабочего места и со вздохом пошёл до кабинета с камерами. Он выходит в коридор, проходит пару метров и пытается открыть дверь.

Заперто.

«Чёрт! Ну и у кого, нахрен, ключи? Почему на месте нет⁈»

— О-ох, ну что за жизнь⁈

Протяжно вздохнув, мужчина поплёлся обходить кабинеты. Тут нет, там нет. Сраный понедельник, половина с бодуна не вышла!

Но наконец он находит. В коморке спал, дебил с ключами.

— А ну вставай! — пинает он коллегу, — Харэ спать, открывай камерную!

— Ыэ-э-э? — дебил проснулся.

— Прямо как в прошлой моей бригаде, тц.

В итоге ещё десять минут этот мудак вставал. Ну ничего, вроде пошли. Коллега достал по пути ключи и открыл дверь в комнату, где куча мониторчиков показывали все места слежки.

Переключились на камеру у дома японцев. Хм-м-м… ничего. А где машина? Нет вроде. Странно.

— Включи-ка запись, — нахмурился Николаич, чувствуя какую-то херню.

Записи точно всё покажут. И если машины нет, японцы те самые, а по рации нагло врут — это повод звать гвардию! Ударную группу! Может даже заварушка начнётся, и всех там повяжут. Было бы хорошо — ещё одну премию организуют.

Записи сейчас всё и покажут. От них-то всё и зависи…

«Бу-у-у-ум», — вдруг раздался протяжный гул вырубившегося света.

— Э? — мужики подняли голову.

Свет пропал. Вырубило! И камеры вместе с ним! Прямо посреди просмотра записи, когда они уже увидели открывшуюся дверь, но не успели увидеть жильцов!

Твою мать!

Повисла тишина. Все звуки куда-то пропали. Ну да, помещение большое, людей мало, света нет. Ничего не гудит, только вентиляция.

Жутко. Тишина и темнота. Хреновое сочетание.

— Эй, техники, чё там у вас? — он берёт рацию.

— Да маляять, сраные китайские пробки опять повыбивало! — матерился техник на том конце, — Наверное. Я хз. Ща, в техническую захоА-А!

Связь тут же прервалась.

Николаич переглянулся с коллегой.

— Э-э… приём? Приём⁈ Даёп вашу, что за хрень⁈ Чё это было⁈

— Может поскользнулся опять?.., — предположил напарник, — Там же постоянно что-то разлито. Масло там… хрен его знает.

— Он заорал в конце, я тебе отвечаю! — напряжение повышалось, — Заорал и связь сбросилась! Упал? А чё не отвечает-то тогда?

— Да было же уже такое…

— И чё делать? Если он там сдох?

— Идти проверять.

— Ну так пошли! — он махнул рукой.

— Да я чёто это… — напарник сглотнул, — Стрёмно как-то.

Николаич осмотрелся. Темнота. Тишина. Они одни. Их коллега не отвечает по рации.

Свет не появляется, на связь никто не выходит, а жути всё больше. Какое-то всё… неестественное. И от ожидания становится только хуже.

— Ну всё, пошли, — прошептал Николаич, достал фонарик и включил.

Это же проделал и напарник, но света что-то от них не так уж и много.

Мужики выдвинулись. Открыли дверь, пошли по коридору. Темень полнейшая. Видно дай бог метра два перед собой.

Молчание. Тишина. Даже шептаться стремно. Просто идут.

— Выходной попрошу, — прошептал Николаич, — Неделю…

— Тоже что-то захотелось… — отвечал шепотом коллега, — Нахер эту работу…

Ну хоть голос товарища успокаивал. Хоть кто-то рядом есть.

— Сейчас налево или направо? — спросил Николаич, оказавшись на перекрёстке.

— Право. Там генера…

Хруст.

Николаич поворачивается и видит лишь упавший фонарь.

— Эй! — оператор резко бежит вперёд, — Что за приколы⁈ Эй!

Никого. От коллеги остался только фонарь.

Тут же выступил пот. Стало жарко. Руки затряслись. Дыхание замедлилось, а концентрация скакнула до предела. Куда… нахрен делся мужик? В темноту⁈

В густую… непроглядную…

Там что-то есть. Будто смотрит.

Он здесь не один. Давно не один. Как только погасли генераторы, появилось чувство, что кто-то смотрит! Оно не проходило. А сейчас обострилось на максимум.

Мужчина медленным шагом пошёл назад. А затем…

— Пс.

Что-то пшикнуло.

— Пс. Я здесь. Сюда.

Раздался… знакомый голос техника! За углом!

— Иду! — кричит Николаич, — Твою мать, что здесь происходит⁈ Ты куда, нахрен пропа…

Она завернул за угол и увидел… человека, стоящего в конце коридора. Ещё темнее темноты. Его силуэт. Красные, наполненные кровью глаза.

Он стоит. В конце. Вон там. От тела идут сотни щупалец, а на потолке… подвешено ещё четыре тела.

— Пс. Сюда, — раздалось с его стороны, — Это я. Пс. Сюда.

Это чудовище говорило голосом техника.

— Нет… нет-нет-нет! — заорал мужчина, и развернувшись, резко побежал, — КАКОГО ХУ…

— Эй. Я здесь.

С другой стороны стоял точно этот же силуэт.

Оператор остановился и огляделся!

Чудище стояло везде. Во всех коридорах. И каждый раз, когда жертва моргала… оно становилось на шаг ближе.

А затем… просто исчезло.

— Пс… — раздалось над ухом.

Мужчина поднимает голову и видит широко улыбающееся лицо.

Хруст.

* * *

Да уж… люди оказались глупее ожидаемого. Вкачать Гортань Пересмешника было просто ошеломительной идеей! Кто-ж знал, что человеки так ведутся на знакомые голоса, когда чувствуют опасность?

В итоге найти всех в том офисе и выманить из укрытий не составило труда. Пришлось, конечно, за парочкой погоняться, но не просто же так я свет сначала вырубил? Убежать от меня в темноте разве что на мотоцикле теперь можно, и то по прямой!

Я ловил жертву, вырубал, оплетал щупальцами и искал следующую. А так как они уже были изрядно обосранные, то навязать контракт труда не составило.

Как итог — все всё забыли, никто никуда не ехал. А записи я в конце удалил.

На всё про всё потрачено два часа и с десяток обосранных штанов.

Проблема решена.

— Ху-у… — со вздохом возвращаюсь в дом японцев.

— Господин! Господин! Он жив! С Ивао всё хорошо! — подбежал старик.

На его глазах… были слёзы. Сухие старческие руки дрожали, а голос хрипел от недавнего плача.

— Спасибо… — он взял меня за руку и поклонился, — Вы… спасли для меня всё. Спасибо…

Я же лишь улыбнулся.

Не думал, что увижу как плачет этот чёрствый старик.

— Ну, на то я и господин? — хлопаю плачущего старика по плечу, — Мой отец всегда говорил: «Сила Империи равна благодарности её жителей к правителю». Если я не берегу подданых, кто за мной пойдёт?

— Я пойду за вами… — прошептал он, сжимая мою руку, — Куда угодно пойду за вами. Спасибо… спасибо за всё.

Снова улыбаюсь.

Блин… вот это вот Тэос постоянно испытывал? Это ему говорили? Он ведь был спасителем и полководцем. На самом деле, если честно, он и годился больше всего на роль Императора.

Я же всегда был один. Благодарность я слышал очень редко.

И сейчас… понимаю, что многое терял.

«Может испытание в другом состояло?..», — я хмыкнул и посмотрел на руку.

В этот момент