закон. И будет всегда действовать в интересах оборотней. У меня был один выход – бросится с утеса, чтобы не потерять себя и не прогнуться под их законы. Но судьба распорядилась иначе. Место, где я стояла, обвалилось, и я вместе с ним полетела вниз. Меня спасло дерево, растущее в скале. Упала на выступ, но меня достал камень. И я, наверное, умерла. Была темнота и голос, зовущий меня. Я очнулась. Любимый, ты спас меня, вернув в этот мир. Только твоя любовь спасла меня,- и я прильнула к его губам. Я лежала в объятиях своего мужа, ощущая тепло его тела, биение его сердца. Его сердце билось для меня, так же, как моё сердце билось для него. И я поведала ему свою тайну.

-Любимый, я жду ребёнка. И этот ребёнок Саера,- я, с опаской, всматривалась в его глаза, и пыталась сразу найти ответ. Боялась, что он оттолкнёт меня, прогонит, после всего, что произошло. Но я увидела его ответ, в глазах появилась радость, а лицо озарилось улыбкой.

-Так, это прекрасно, Олюшка. Я буду его любить всем сердцем, - он стал покрывать моё лицо поцелуями.

-Подожди, а если он будет оборотнем?

-Тут, конечно, будет проблема, с его оборотом. Ему понадобится наставник-волк. Мы и эту проблему решим. Самое главное, что он будет.

С этого дня, Эдгар стал просто ходить за мной, оберегая меня от всех тревог и волнений. Мы никуда не выезжали, да и дорога во дворец была закрыта для нас. Эдгару не простили, что у меня есть второй муж. Высшее общество уже осудило нас, и никто не приглашал его к себе в гости. Что я вернулась, знали только наши слуги. Но они так были возмущены поведением оборотней, что молчали о моём присутствии.

Так я и жила, окружённая заботой своего мужа. И с каждым прошедшим днём, месяцем, животик рос, и росли проблемы. Я очень часто уставала, и стала много спать. Эдгар перетряс все доступные библиотеки, но ответа не нашел. Зато его дал доктор, которого привёл Эдгар. Грегори, был уже стариком, и не брал пациентов. Только Эдгару он не отказал по старой дружбе. Осмотрев меня, он сказал:

-Ребёнок –оборотень. И ему нужен отец. Он тянет твои жизненные силы, не получая энергию отца. Ты будешь постоянно спать, не успевая восстанавливаться.

-А роды, как пройдут в моём положении? Я могу умереть? И что будет с ребёнком? - спросила я его напрямую.

-Роды в таком случае будут тяжёлыми, но будем надеяться, что вы ещё порадуетесь своим малышом, и увидите, как он растёт.

-Олюшка, может, сообщим Саеру?- который раз уговаривал он меня, видя, что слабею и много сплю.

-Нет. Любимый, мы справимся, всё будет хорошо,- успокаивала я его. Не хотела их видеть, обида крепко засела в груди.

Я успевала только поесть, и сразу засыпала. Оставался один месяц до родов, когда сквозь сон почувствовала энергию, дарящую уют и любовь. Открыв глаза, утонула в синеве глаз. На меня смотрел Саер.

-Милая, любимая, я так рад видеть тебя живой. Я так скучал, тосковал. У меня сердце разорвалось на кусочки, когда увидел упавший браслет. Только Эдгар помог собрать эти осколки в целое. И теперь моё сердце, оно твоё. Делай с ним, что хочешь, но не отталкивай меня от себя, и от ребёнка,- шептал он мне, уткнувшись в волосы. Я закрыла глаза, слёзы застилали их. Обида, обида, терзала мою душу. Попыталась сесть и тут же две пары рук мне пришли на помощь.

-Саер. Я не буду тебе запрещать видеться с ребёнком, а вот быть со мной тебе разрешаю, до родов. Раз ребёнку нужна твоя энергия, то я согласна. Ты мне теперь никто, хоть и пара,- справившись со своими слезами, сказала ему. Пусть не радуется, а то мне сердце предложил. Его стало цельным, а моё? Он сжал кулаки.

-Я опять буду добиваться тебя. После родов, мы объяснимся. Сейчас не время тебя волновать,- тихо произнёс он. Я видела, как ему давались тяжело эти слова, но он справился с собой, понимая меня и принимая моё решение.

-Можно, волк побудет с тобой,- попросил он. Я кивнула. Миг и волк подходит ко мне. Обнюхав меня, очень аккуратно положил голову на колени, прося ласку. Я гладила его, и приходил покой и тепло. Саер приходил порталом ко мне, садился на кровать и прикасался ладонями к животу, даря энергию своему малышу. Иногда разговаривал с ним, и при этом хвалил меня, говорил, что у них мама самая прекрасная. В эти минуты, я закрывала глаза, чтобы он не видел, как они наполняются влагой.

-Любимый, я же просила ничего не говорить Саеру. Мы бы справились,- как-то я укорила мужа. Он взглянул на меня, сурово сдвинул брови, и твердым голосом ответил:

-Олюшка. Я не стал рисковать твоей жизнью и жизнью ребёнка. Я не хочу вас терять. Я бы не вынес потери, ни тебя, ни ребёнка. И твоё упорство, мне в какой-то мере понятно, ты на них слишком обижена. Но ты же видела, как слабела. Твоих сил бы не хватило. И я принял решение, которое, как я знал, не понравится тебе.

Я посмотрела на него, и поняла, что своими обидами, которые всё ещё давят грудь, могла потерять всё: и мужа, и ребёнка, и свою жизнь. Ведь он всегда соглашался со мной, Мы обсуждали вопросы, он всегда выслушивал моё мнение, мои замечания, и мы приходили к единому решении. Я потянулась к нему, прижалась и произнесла:

-Прости, любимый. Ты всё правильно сделал. Я так люблю тебя.

27

В это утро ничего не предвещало, я встала в хорошем настроении и хотела пройтись, как меня пронзила боль. Начались схватки. Роды были тяжёлыми, мальчик был очень крупный. Грегори приложил все свои силы, но я потеряла очень много крови, и не приходила в сознание. Только, где-то на периферии сознания, я слышала голоса, зовущие меня.

Очнулась я на второй день. У Грегори был измученный вид, видно, что он боролся изо всех сил за мою жизнь. Дав мне лекарства, он вздохнул:

-Ну, вот, теперь я спокоен,- и я увидела его улыбку. После лекарства я уснула. А проснулась от голосов.

-Вам, сейчас здесь, не обязательно быть.

-Она наша