Шрифт:
Закладка:
Но на это раз, Ринат уже меньше боялся, даже рискнул самостоятельно нажать кнопку. Но тут же отшатнулся, когда лифт дернувшись начал спускаться. Мы посмеялись над этим и с хорошим настроением вышли на улицу. Я пошел к входной двери, открыл ее и обернулся к Ринату, который шел следом и что-то мне сказал. Я хотел переспросить, но увидев, как у него округлились глаза, резко обернулся и увидел троих подростков, старше нас лет на пять. Они стояли на крыльце и о чем-то говорили.
Обернувшись на звук открывшейся двери, они увидели нас и тут же замолчали. Замолчали и мы с Ринатом, с опаской смотря на ребят. Самый низкорослый из них, но при этом, более широкоплечий, ухватился за дверь, не давая мне ее закрыть, а потом спросил грубым голосом.
— Вы кто, блядь, такие?
Глава 9
Глава 9
— Живем мы тут, — сказал я, пытаясь вернуться в подъезд и заслонить собой Рината.
— Че, серьезно? — широкоплечий ухватил меня за плечо и вытащил на крыльцо.
Он был значительно сильнее меня, спокойно держал одной рукой, несмотря на то, я попытался вырваться.
— Эй, сюда иди, — это фраза предназначалась Ринату, а следом последовала другая фраза, уже мне, — не дергайся, стой тихо.
Один из парней прошел в подъезд и вытащил на крыльцо Рината, тот не сопротивлялся, лишь с испугом смотрел то на парней, то на меня. Широкоплечий закрыл дверь, но руку с плеча не убрал. Еще раз оглядев нас, он повторил свой вопрос. Ринат молчал, а я вновь повторил, что мы живем в этом доме. Мой расчет был на то, что в доме много приехавших недавно, а значит парни просто могут не знать всех жильцов.
— Ясно, живете вы тут, верю, — широкоплечий усмехнулся, а потом ткнул пальцем в Рината, — а он наверное в школу собрался, да? В вечернюю ходит, да? Третья смена, хули.
Я покосился на Рината, у него за спиной был школьный портфель. Это на корню рушило мою версию, что он живет в этом подъезде, ведь зачем ему таскать с собой портфель, если он может оставить его дома. Мой нос зачесался и я вспомнил слова бабушки, что если нос чешется, то это такая примета, значит скоро по этому носу, владельцу и прилетит.
Перспектива проверить на себе народную примету, меня не радовала. Я покосился по сторонам, недалеко от нас, рабочие продолжали убирать строительный мусор. Можно было закричать и попросить у них помощи. Но эту мысль я откинул, поскольку рабочие тут не навсегда, а вот эти парни всегда могут вернуться. Проблему нужно решать сейчас, но как?
— А я этого пиздюка знаю, — один из парней ткнул пальцем в Рината, — это Лютого брательник младший. Я их видел вместе, на речке. А вот этого не знаю. Это с Химок пиздюки.
Широкоплечий перевел взгляд на Рината, а затем на меня, а затем усмехнулся.
— Ну вот и прояснилось. Че делать с ними будем, парни? — широкоплечий повернулся к своим.
— Пойдем на поле, пусть Жгут решает, че с ними делать.
Широкоплечий перехватился рукой и теперь держал меня за воротник. Так же был схвачен и Ринат. А потом нас повели вдоль дома. Рабочие не обратили на нас внимания, кроме водителя грузовика, в который рабочие закидывали мусор. Он окинул нас взглядом, потом парней. Видимо ему было скучно, некоторое время он смотрел, как нас ведут, но поскольку со стороны казалось, что старшие ребята нас просто обнимают за шеи, а мы не сопротивлялись, то он просто равнодушно зевнул и отвернулся от нас.
Нас завели в подворотню, между домами, я уже решил, что тут нас и будут бить, но нас повели дальше, в тот самый внутренний дворик, окруженный домами. Там чуть с краю двора, находилась небольшая площадка, которую использовали как футбольное поле. Земля была вытоптана, ворота были сделаны из двух бревен, вкопанных в землю и прибитой сверху доской. Было шумно, на поле вовсю бегали мальчишки, игравшие в футбол.
Впрочем, играли не все, часть из них, сидели вокруг поля, наблюдая за игрой. Первое, что мне бросилось в глаза, так это то, что наблюдавшие кучковались отдельными группами. Возле края поля, по центру, стоял высокий парень, лет двадцати, как я подумал, он мне показался уже взрослым, что вызвало мое удивление, что ему тут делать, среди мальчишек? Рядом с ним, на бревне, сидело еще двое парней, но они были явно моложе, может года на два или три.
За игрой они наблюдали без особого интереса, скорее она служила им больше фоном. Щелкая семечки, они порой перекидывались короткими фразами. Поодаль от них, с правой стороны стояла другая группа, эти были моложе, лет примерно по шестнадцать. Их было больше, человек десять. У них было значительно оживленнее, часть из них с интересом наблюдали за игрой, другие болтали с друг другом.
С левой же стороны от стоявших по центру, кучковались ребята еще моложе, этим было примерно по четырнадцати. Всего таких групп я насчитал шесть, самые младшие, моего возраста, сидели на самом дальнем углу поля, впрочем, часть из них, бегала вокруг поля, подавая мячи, когда тот улетал за пределы поля.
Нас заметили практически сразу, едва мы только вышли из подворотни. Десятки глаз теперь смотрели в нашу сторону, даже те, кто играл на поле, останавливались, чтобы получше нас разглядеть. Мне стало страшно, ноги начали заплетаться, я попытался остановиться, но широкоплечий еще крепче ухватил меня за воротник и подтолкнул вперед. Я оглянулся на Рината, ожидая, что он тоже будет испуганным, как и я, но он внезапно для меня, шел смело, сжав губы и нахмурившись.
Видя, что даже мой друг, который обычно пугался всего и вся, держится смело, я тоже постарался придать себе уверенный вид. Гул голосов затих, хотя по мере того, как нас подводили ближе к старшему парню, он вновь начал нарастать. Парень и двое стоявших рядом с ним парней, теперь стояли, все так же щелкая семечки, но уже смотрели на нас. Широкоплечий подвел меня ближе, после чего толкнул вперед, рядом же поставили и Рината.
Теперь мы стояли внутри круга из шести человек, которые нас осматривали. Осмотрев нас, а затем выждав секунд пять, старший парень повернулся к широкоплечему. Лицо старшего было равнодушным, но я уловил, как его взгляд оживился, когда он нас
