— Вот как?! Не смей? Хотя… ну и ладно! Немного жаль, конечно…, - Елена хрипловато засмеялась, - Да не хмурься ты! Я же тебя просто... подкусываю, а ты и... поверил. Забавно так сердишься... У меня, Ванечка, была довольно бурная молодость. Там... всякое бывало. Но вот сейчас... меня привлекают такие... юноши. Но! Попробуй только меня обмануть! Знаешь, как мстительны и изобретательны могут быть отверженные женщины?

- Не пугай! Во-первых, я не собираюсь тебя обманывать! Я и сам… хочу. Только сразу предупреждаю… я требователен, как уже говорил. А во-вторых… ладно – довольно и первого!

Она снова обняла его, впилась губами в губы.

- Ох… когда встретимся? – она с ожиданием смотрела на Косова.

- Когда... когда? Может быть... В четверг?

Она чуть задумалась:

- Да! В четверг будет в самый раз! Я буду ждать с нетерпением!

Иван про себя улыбнулся и прижав ее к себе рукой за попу, провел правой рукой по низу живота.

- А ты не… мокрая сейчас?

Елена засмеялась негромко:

- А я давно уже… мокрая! И… все – иди! А то я не хочу видеть сейчас довольную мордашку твоей подружки! Боюсь – зарычу от зависти!

Когда они с Фатьмой шли к ней домой, не торопясь, прогулочным шагом, женщина была задумчива.

- О чем загрустила, душа моя? – улыбаясь и любуясь ее красотой, спросил Косов.

Она чуть встряхнулась, и посмотрев на него, тоже заулыбалась:

- Ты знаешь, Ваня… Что-то мне все это не нравится. Нет, так-то даже интересно! Но вот… не нравятся мне эти… девушки! Да и Елена…

- А что такое?

- Ну… Клавочка – та просто дура-дурой! Просто вот – на удивление глупая! А манерная какая, жеманная вся! И разговоры у нее только… про мужиков! Даже не про самих мужиков, не про это самое… А про то, кто и что ей подарил! Дура и хвастушка! А уж гонору в ней сколько!!! Мне как-то вовсе не понравилось с ней общаться! Хоть и красивая, но тупая кукла!

Потом помолчала:

- А Рита… Она умная, но… стерва первостатейная! Даже не так! Она… сволочь, вот! Она все продумано делает, все – не просто так! А уж как она над Клавочкой издевается! Тонко так, даже сразу и не поймешь! А от того – еще более противно! А та, дура, ничего не понимает! Еще и подружкой Ритку считает! В общем, мне такие знакомые и на дух не нужны! И если и остальные такие же – ну их к черту, такие знакомства!

- А Елена что же? Ты же ее интересной считала?

- А Елена… меня знаешь, что обидело? Когда она нас только познакомила, ну – в первый день… Клавка сразу нос стала задирать, цаца такая! А Ритка – присматривается-приглядывается. И нет-нет, да на Елену поглядывает! А потом… тоже стала такие… подколочки отпускать. Вроде и тонко, и даже не обидно… на первый взгляд. А потом чувствую я – толи в космы ей вот-вот вцеплюсь, толи – расплачусь! Так обидно стало! И даже не то обидно, что сука эта надо мной издевается, а то, что Елена на это смотрит так… изучающе. Как я отреагирую? И улыбается! Обидно мне стало, что я в ней… в человеке ошиблась! Закусило меня, понимаешь?! Ну, думаю, бросать это все негоже. Да и ты, вроде бы, мне это советовал. Но вот только… как только закончится вся эта канитель с показом – на дух они мне не нужны! Буду работу искать. Пусть и в столовку снова пойду, пусть посуду грязную мыть! Но только – не с такими… общаться-разговаривать!

- И что… даже не хочешь попробовать… ну – с Еленой?

Женщину ощутимо передернуло от отвращения!

- Нет уж, Ванечка! Такие эксперименты не по мне!

Может от переживаний этих, или от разлуки двухнедельной, но Фатьма была той ночью нежна и неутомима. Ах, какая женщина! И свечи она уже расставляла сама, поглядывая на Ивана и улыбаясь.

И правда, вряд ли бы стоило следующим вечером идти к Елене. Очень вряд ли бы той понравился он, как любовник! Уж Фатьма постаралась!

Глава 20

Уважаемые читатели! Решил в тексте, для удобства НЕлюбителей откровенных сцен, делать предупреждения – о начале такового отрывка, и об окончании. Будьте внимательны! После этого претензии об «откровенной порнографии» приниматься ко вниманию не будут! Все люди взрослые, должны понимать и принимать предупреждения!

Начало текста с откровенной сценой. Предупреждаю! Алярм! Ахтунг! Нервным и впечатлительным, а уж тем более – высокоморальным! – не читать!

Иван брел по улицам города в задумчивости. Текущие проблемы не то, что навалились, но и расслабляться особо не давали. Соревнования прошли и физически можно было вроде бы чуток расслабиться. Однако занятия в стрелковом кружке таковой возможности лишали напрочь!

Как правильно говорил тот же Шедько, в Доме Красной Армии занятия велись по углубленной схеме – ладно там первая степень Ворошиловского стрелка, она уже позади! И даже корочки ему вручили, и значок выдали. Но среди знающих людей этот значок особым почтением не пользовался – его считали несколько… детским. Ну что там – «тозовка»?! Для детей, в крайнем случае – подростков! Даже тот же «наган» и винтовка Мосина для занимающихся в кружке были начальной ступенью овладения стрелковым искусством.

Хотя вот - «мосинка»… Для Ивана она оказалась не такой уж простой в овладении! Нет, так-то он изучил ее уже на «отлично» - и даже на спор с «шестаковцами» разбирал и собирал ее с завязанными глазами, и даже – на время. Но вот сама стрельба… Получается – не снайпер он! Вот ни разу не снайпер! Дистанция на триста шагов оказалась для него предельной по хорошим результатам. Чуть более двухсот метров, что там сложного? Ан – нет! Результаты были неоднозначными! Разброс попаданий откровенно бесил – то все шло в «кучку», которую можно ладонью накрыть, то – россыпь отверстий по всему полю мишени! И ведь ничего не понять – и зрение хорошее; цель, ну то есть мишень видно отлично, и методику стрельбы стараешься выполнять правильно. А результаты… нестабильные!

Квашнин походил возле мишени,