Онлайн
библиотека книг
Книги онлайн » Научная фантастика » Мечи против колдовства. Сага о Фафхрде и Сером Мышелове. Книга 1 - Фриц Ройтер Лейбер

Шрифт:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 210 211 212 213 214 215 216 217 218 ... 241
Перейти на страницу:
там некое задание…»

Здесь записки Нингобля кончались, к большому разочарованию охваченного различными подозрениями Фафхрда, оставив его в весьма неуютном состоянии озабоченности и стыда, поскольку теперь он снова начал думать о неизвестной девушке, которую в это время пытал Хасьярл.

* * *

Снаружи Квармаллского холма солнце уже перевалило за полдень, и тени стали удлиняться. Огромные белые быки всей своей тяжестью налегли на ярмо. Это было уже не в первый раз и, как они знали, далеко не в последний. Каждый месяц в тот миг, когда они приближались к одному и тому же покрытому жидкой грязью участку дороги, хозяин принимался яростно нахлестывать их кнутом, пытаясь заставить быков развить скорость, на которую они по самой своей природе были не способны. Они делали все, что было в их силах, и налегали так, что упряжь начинала скрипеть, потому что знали, что, когда этот участок останется позади, хозяин наградит их комком соли, грубой лаской и коротким отдыхом. Но, к несчастью, именно тут непролазная грязь не высыхала чуть ли не с конца одной поры дождей и до начала следующей.

Хозяин нахлестывал быков не без причины. Среди его соплеменников место считалось проклятым. Именно с этого находящегося на возвышенном месте изгиба дороги можно было наблюдать за башнями Квармалла; и, что гораздо важнее, с этих башен можно было наблюдать за дорогой и теми, кто проезжал по ней. И то и другое не приводило к добру: плохо было и смотреть на башни Квармалла, и быть замеченным с них. Для такого чувства причин хватало. Проезжая последнюю лужу грязи, хозяин быков суеверно сплюнул, сделал напрашивающийся жест пальцами и боязливо глянул через плечо на пронизывающие небо башни с кружевными навершиями. Даже таким мимолетным взглядом он успел заметить вспышку, сверкнувшую искру, на самом высоком донжоне. Вздрогнув, он рванулся к долгожданному прикрытию деревьев и вознес благодарность почитаемым им богам за свое спасение.

Сегодня ему будет о чем поговорить в таверне. Люди будут ставить ему чаши вина и горького пива из трав, которые он будет выпивать залпом. На этот вечер он будет самой важной персоной. О! Если бы не его резвость, он мог бы как раз в это время брести, лишенный души, к могучим воротам Квармалла, а потом служить там, пока существует его тело – и даже после этого. Потому что среди пожилых людей деревни ходили рассказы о подобном колдовстве и о других вещах – рассказы, в которых не было морали, но к которым прислушивались все. Ведь всего лишь в прошлый Праздник Змеи юный Твельм исчез, и с тех пор о нем никто ничего не слышал. А разве он не смеялся над этими рассказами и, пьяный, не бросил вызов террасам Квармалла? Конечно, так оно и было. И правдой было также то, что его менее храбрый приятель видел, как он, бравируя, с важным видом поднимается на последнюю, самую высокую террасу, почти к крепостному рву; а потом, когда Твельм, испугавшись по какой-то неизвестной причине, повернулся и хотел броситься прочь, его извивающееся и выгибающееся тело было силой утянуто назад в темноту. И даже крик не отметил уход Твельма с этой земли и из предела познаний своих сородичей. Юльн, этот менее храбрый или менее безрассудный приятель Твельма, с тех пор проводил свое время, погрузившись в нескончаемый пьяный ступор. А по ночам он ни на шаг не выходил из-под крыши.

В течение всего пути до деревни хозяин быков раздумывал. Он пытался обмозговать своим темным крестьянским умом способ, при помощи которого можно было предстать героем. Но после того как он с превеликим трудом составил простую и самовозвышающую повесть, он подумал о судьбе того человека, который осмелился хвастать, что обворовал виноградники Квармалла, – человека, чье имя произносили только приглушенным шепотом, по секрету. Поэтому погонщик решил придерживаться фактов, какими бы простыми они ни были, и доверять той атмосфере ужаса, которую, как он знал, вызовет любое проявление активности Квармалла.

* * *

Пока погонщик все еще нахлестывал своих быков, Мышелов наблюдал за тем, как два человека-тени играют в мысленную игру, а Фафхрд заливал в себя вино, чтобы утопить мысль о страдающей незнакомой девушке; в это самое время Квармаль, владыка Квармалла, составлял свой гороскоп на будущий год. Он работал в самой высокой башне крепости, приводя в порядок огромные астролябии и другие массивные инструменты, необходимые для точных наблюдений.

Сквозь расшитые занавеси в маленькую комнату жарким потоком вливалось полуденное солнце; его лучи отражались от полированных поверхностей и, преломляясь, сверкали всеми цветами радуги. Было тепло, даже для легко одетого старика, так что Квармаль шагнул к окнам, выходящим на ту сторону, где не было солнца, и отвел в сторону вышитую ткань, позволяя прохладному ветерку с болот пронестись сквозь обсерваторию.

Он лениво глянул сквозь глубокие прорези амбразур. Внизу, далеко за ступенчатыми террасами, он мог видеть тонкую изогнутую коричневую нитку дороги, которая вела к деревне.

Маленькие фигурки на дороге были похожи на муравьев – муравьев, с трудом передвигающихся по какой-то липкой, предательской поверхности; и, как муравьи, они упорствовали в своих усилиях и в конце концов исчезли с глаз наблюдающего за ними Квармаля. Он вздохнул и отвернулся от окон. Вздохнул слегка разочарованно, потому что сожалел, что не выглянул в окно мгновением раньше. Рабы были нужны всегда. Кроме того, представилась бы возможность испытать парочку недавно изобретенных инструментов.

Однако Квармаль никогда не жалел о том, что прошло, поэтому он пожал плечами и отвернулся.

Квармаль не был особо уродливым, если не обращать внимания на его глаза. Они были необычными по форме, а белок был сочного рубиново-красного цвета. Мертвенно-бледная радужная оболочка отливала тем тошнотворным радужно-перламутровым блеском, который встречается среди всех живых существ только у тех, что живут в море; эту черту он унаследовал от своей матери, русалки. Зрачки, похожие на пятнышки черного хрусталя, искрились невероятно злобным умом. Лысина Квармаля подчеркивалась длинными пучками грубых черных волос, симметрично растущих над ушами. Бледная, изрытая оспинами кожа отвисала на щеках, но была туго натянута на высоких скулах. Длинный торчащий нос, тонкий, как наточенный клинок, делал его похожим на старого ястреба или пустельгу.

Если глаза Квармаля были самой захватывающей чертой его лица, то рот был самой красивой. Полные алые губы, необычные для такого старого человека, двигались с той особой живостью, которая встречается у некоторых чтецов, ораторов и актеров. Если бы Квармаль знал, что такое тщеславие, он мог бы гордиться красотой своего рта, а так совершенная лепка этих

1 ... 210 211 212 213 214 215 216 217 218 ... 241
Перейти на страницу: