— Конечно, — кивнула она, — но я должна приносить пользу.

Блин. Фига се она трудоголик. Может, это и хорошо, но на мой взгляд, фанатизм в таких делах не особо нужен. Да и по глазам было видно — голодная она.

— Успеешь ещё. Сейчас обедаем, — сообщил ей. — Мясо будешь?

Блин, опять мясо… Не думал, что буду жаловаться, но нужно бы расширить свой рацион. Где бы овощей достать…

— Буду, — тихо ответила она.

— Расскажи, чем вы питаетесь в Скоротово? — накрывая на стол, попросил я.

— Да чем придётся, — призналась девушка. — В основном всё на охоте добываем, но и урожай осенью собираем. Немного круп, немного овощей.

Я аж замер на мгновение. Вот это то, что мне нужно. Может, предложить Миле торговать? Я бы от выпечки не отказался. Да и картошки жареной лет сто не ел… Хотя, почему сто? Все триста! Свои запасы я за полгода заточения заточил. Так что я, например, мясо, мне — картоху и овощи…Красота! Ну а сейчас обедать пришлось мясом. Накрыл на стол, сел рядом с почему-то сразу напрягшейся девушкой. Странно. В постели она такой скованной не была.

У меня остались запасы кабанины, не нужно есть мясо мерзких слизней. Хотя я его не выбрасывал. Что интересно, в инвентаре и в холодильнике оно не портится. Вот совсем. Но если положить на стол, то система начинает отсчет. Жареное кабанье мясо без надлежащих хранилищ портится в течение суток. А если разогреть, то ещё быстрее. Но мы с девушкой не дали испортиться двум крупным стейкам. Уминала она мясо с отменным аппетитом. Я аж загляделся. Однако разговор все равно у нас не клеился.

— Я тебя чем-то обидел? — спросил напрямую, когда мы закончили есть.

— Нет, всё было очень вкусно, спасибо, — ответила девушка, вновь опустив взгляд. Блин, чего не спросишь, взгляд опускает и старается отвечать коротко.

— Тогда в чём дело? Тебе со мной словно неприятно разговаривать.

Блин, чет мне это уже начинает напоминать наши выяснения отношений с моей бывшей. Как же меня тогда бесили односложные ответы и многозначительное молчание. По мне, правильнее высказать все сразу, что думаешь! Так что подобная хрень мне точно не нужна. Но в любом случае попробуем выяснить, что здесь к чему.

— Ну… — замялась девушка, и словно решившись, уставилась на меня и выпалила: — Я немного не понимаю тебя.

— Так… — протянул я, устраиваясь поудобнее. Процесс, как говорится, пошел. устроился я поудобней.

— Мила рассказала, что ты из Древних… Я сначала не поверила. Даже когда попала сюда, не совсем верила. А ночью, — она слегка покраснела, — мне было так хорошо… но вот утром я наконец поняла, что ты действительно Древний. Твой дом и все эти штуки… — она явно говорила о моей кухонной и не кухонной технике.

— Не любишь Древних? — с легким удивлением поинтересовался у нее.

— Не то, что не люблю… Просто я никогда их… вас, не встречала. А всё, что слышала от других людей, меня немного пугает, — призналась девушка.

— И что же ты слышала? — меня прямо заинтриговали ее слова.

— Ничего хорошего… Мне Фёдор рассказывал, что Древние чуть ли не к королям приравниваются. Им часто дают очень высокие титулы при дворе, и они делают, что захотят… Хотят — убивают людей, хотят — в рабство их забирают. Но это ещё не самое страшное. Я как-то слышала, что они любят есть человечину, — понизив голос, сказала моя собеседница.

Мои брови невольно поползли вверх.

— Что за бред? — вырвалось у меня. — В мире, где за полчаса можно в одиночку убить пару-тройку кабанов, и набрать нормального мяса едят людей?

Соня не ответила, а лишь боязливо закивала.

— Вот это поворот! — оживился Имба. — Это даже для меня дико звучит!

— Уйди, — мысленно прогнал я его и тот исчез.

— Я про тебя такого не думаю, — поспешно заверила меня девушка. — Мила сказала, что ты почти ничего не знаешь. Но если вдруг захочешь…

— Я понял, — укоризненно покачал головой. — Этот придурок рассказывал тебе небылицы, чтоб запугать или ещё для каких-то своих целей. И ты в это верила?

— Ну…я… — девушка совсем растерялась, — он часто говорил, что отдаст меня Древним, когда я была маленькой.

Вот извращенец старый… Ещё с детства ребёнка запугал. Я осторожно обнял ее. Она сначала напряглась, но потом расслабилась и заметно приободрилась.

— Не слушай ты его. Я с ним еще поговорю, блин. И забудь всё, что он тебе рассказывал. Он просто манипулировал тобой. Да и не одной тобой, я думаю. Сейчас я рядом и в обиду тебя не дам.

Тут Соню словно прорвало. Она начала рассказывать про своё детство. Что отец её погиб, когда ей было десять. После чего она выбрала самый прибыльный класс. Да, дети тут не сразу могут выбрать свой класс. До десяти лет у них даже опыт не копится, однако характеристики, такие, как сила, прокачивать можно. Правда, это происходит намного медленней, чем у взрослых. Зато профессии типа инженера или оружейника у детей прокачиваются быстрее, но есть штраф к качеству изготавливаемой продукции. Даже ребёнок десятого уровня оружейника не сможет сделать меч лучше, чем Имба на своём… какой там у него уровень? В общем, профессии — это, скорее, задел на будущее. Что-то вроде школ и училищ в наше время.

В десять лет наступает так называемое «системное совершеннолетие», и ребёнок может выбрать, кем он хочет стать. Тем более, что этот выбор можно будет изменить после десятого уровня. Правда, его не так уж и просто получить. Как говорила Мила, нужен специальный артефакт развития.

С образованием тут всё не так плохо, как я думал. Детей учат самым основам письма, чтения, математики. Но делают это не учителя и не в школах, а сами родители, дай бог им сил. А вот если у ребёнка есть склонность и желание учиться дальше — его отправляют в город. Там уже возможностей побольше. Но опять-таки, классические профессии нашего мира сейчас не так нужны, как те же крафтеры и хилы. Система вытеснила почти всё.

Проговорили мы с ней долго, потом, несмотря на ее возражения, помог ей с уборкой, чем, по-моему, окончательно уничтожил остатки ее опасливого недоверия по отношению к себе. Затем я немного позанимался с гантелями, подняв еще один уровень силы, пока Соня принимала душ. А потом в бункер постучали.

По камерам я увидел, что это Мила. Вид у неё был очень встревоженный.

— Ты одна? — на всякий случай спросил я.

— Ну, я же ещё жива. Если б я привела кого-то…

— Да понял я, понял. Открываю.

Едва я открыл дверь, девушка бросилась мне на шею и едва снова не заплакала.

Кажется, у меня дежавю. Где-то я уже это видел…

— Что опять случилось? Барон приезжал?

— Да… Он… Мы отдали ему всё, что накопили. А он говорит: «Плата повышается в два раза и будет повышаться теперь каждые десять дней!» Пока я не…

— Пока ты что?

— Пока я не дам своего согласия, — едва сдерживаясь, ответила она.

— Согласие на что, Мила? — слегка раздраженно уточнил я.

— Он хочет, чтоб я вышла за него замуж. Тогда он будет править этими землями официально и даже на княжеский престол сможет претендовать…

— Вот говнюк хитровы… Так вы ему отдали плату?

— У нас не было столько. Полторы только собрали. Мы ему еду предложили, лишь бы он не забрал никого.

Девушка замолчала, пытаясь выровнять дыхание. Непонятно, задыхается она от спешки или от злости.

— Так что, он согласился? — не выдержал я паузы.

— Согласился. Но когда забрал еды, сколько смог унести вместе со своими людьми, он ещё забрал обоих детей Игната. Тот попытался помешать — его убили. Мы едва удержали его жену. Она умоляла и её забрать, лишь бы с детьми не расставаться.

У меня невольно сжались кулаки и заскрипели зубы… Не знаю даже этого урода, но уже хочу его убить.

Глава 11

Качаться, качаться и еще раз…

— Вот ублюдок… Так он уехал? — уточнил я. Девушка закивала головой, прижимаясь ко мне.

— Теперь через десять дней будет?

— Я не знаю. Он может позже или раньше приехать, может сам, а может громил своих отправить… Раньше он редко тут появлялся, всё ждал, пока я добровольно передумаю. А сейчас стал очень настойчивым. Но я всё равно не пойду на это. Если он получит родство с князем… Пострадает куда больше людей, чем