- Это не твоё дело, - сквозь зубы.

- К Разумовской близко больше не подходи.

- С чего такая забота об этой, как ты там её называл-то…

- Я предупредил!

- С чего такая жертвенность? Папеньку испугался?

- Я? Мне кажется, это ты вчера причитал, что он тебя уничтожит. Полегче, Захар, на поворотах, как ни крути, мне он отец, а тебе никто. Поэтому в любом случае моя участь будет куда приятней твоей.

- Ладно тебе, я ж шучу, - идёт на попятную, лживо улыбаясь.

- Петросян.

Бросаю ему в морду полотенце и еду к себе. Я уже давно просёк, что хвостик машины моей охраны вновь вышел на след. А значит, вывод один, скоро я встречусь с отцом. Потому что на ближайшие две недели охрану сняли, забрав в главный офис.

Поэтому я знаю, что скоро-скоро здесь появится мой папа. Захожу в квартиру, сталкиваясь с его присутствием. Он сидит на кухне за баром.

Вешаю куртку, проходя к нему.

- Привет.

- Сел, быстро.

- Не ори, - выставляя ладони вперёд, - я объясню, всё объясню.

- Я сказал, рот закрыл и сел на стульчик.

- Пап, Борисов не так понял. Это не я!

- Не ты? Тогда откуда ты нарисовался в квартире этой девочки, да ещё и до припадка доведённой?

- Да, я там был, - пауза,- но всё было не так. Я никого не доводил, это случайность. Я хотел ей помочь.

Говорю тихо. Медленно.

- Ты - и помочь? – усмехается. - Сначала довёл, а потом в благодетели записался? А если она поднимет резонанс в интернете? У меня не сын, у меня идиот!

Сжимает пальцами переносицу.

- Спасибо. Сам такого воспитал.

В точку же. Отец не отвечает и импульсивно откидывает стул, тот валится на пол с грохотом.

- Ещё раз ты выкинешь что-то подобное, отправишься к своей мамаше, и я лично прослежу, чтобы ты сидел там безвылазно. Никаких тусовок, островов, друзей. Ничего! Понял меня?

- Понял.

- Я тебя спрашиваю, ты меня понял?

- Понял, - ору ему в лицо.

- Тогда пошёл вон! Сопляк.

- Это моя квартира, вообще-то.

- Это моя квартира, и тачка твоя, и бабки, всё, что у тебя есть - мое. Ты в своей жизни ни черта не сделал и не заработал. Я тебе не раз говорил, после каждого такого случая, я трачу свои деньги, использую связи, чтобы прикрыть твою жопу. После аварии ты мне что говорил?

- Это не я в ней виновен. Я даже близко за рулём не сидел. Да я вообще ни черта не помню.

- Потому что под наркотой был! - отвешивает подзатыльник. - Тварь такая.

- Это было один раз. Я не употребляю, и ты это знаешь.

- Хоть на что-то мозгов хватает. Друзей выбирать себе уже научись, если бы тебя тогда там не было, твой дружок давно бы сел. Но благодаря тому, что твой зад был поблизости, вас отмазали. Всё! Никаких квартир, со мной уезжаешь. И только попробуй ещё раз накосячить, сразу в армию отправлю. А потом на завод работать, ни копейки не дам!

- Понял. Я всё понял.

- И клуб я забираю.

- Пап!

- Я всё сказал. Собирайся.

Отец уходит, хлопая дверью, а я ещё с минуту стою, упираясь ладонями в стол.

Сука, сука, сука!

Дягилев, тварь.

Следующие несколько недель я живу у матери, и это точно не лучшее, что может быть в жизни.

Её танцор вечно нарывается на разговоры и дико раздражает. Мама наседает мне на уши о новой жене отца, боится, что бабла ей меньше выделять будут. Потом причитает о том, как им тяжело, ведь у них так мало средств, а Витторио надо развиваться, танцевать. Он, сука, талантливый.

Был бы талантливый, сам бы всего уже достиг. Он примерно ровесник Богдана, лет двадцать девять ему. Но мозгов с булавку. Альфонс, каких поискать.

Две недели я валяюсь в гамаке и пялюсь в небо. Оно здесь чистое, солнечное, не то что на Рублёвке.

По возвращении в Москву понимаю, что Дягилева очень быстро, даже сверхсрочно загребли в армию, причём совсем не в призыв. Не успеваю распаковаться, как на пороге спальни появляется Викуша. Эту-то как сюда занесло и на хер пустили вообще?

- Как ты мог! Это из-за тебя! Захара забрали, а у папы проблемы! Это из-за тебя и этого спора! Это ты Захара заставил на неё спорить, и в лес ты вывез. Он мне всё рассказал, но кто ему кроме меня поверит? Твой отец даже слушать не стал!

Она орёт на весь дом, а мне хочется ей втащить. Жаль, девочек не бьют.

- Рот закрой свой.

- Я всё равно всё расскажу Александру Николаевич, как ты Захара заставил, как эту девку изнасиловать хотел. Расскажу!

- Вон пошла, - выпихиваю её из комнаты, замечая Марину.

Баженова стоит по другую сторону лестницы второго этажа. Не дай бог, она слышала этот бред.

- Я расскажу, не думай, что в этот раз тебе всё сойдёт с рук.

Дягилева орёт, брыкается. Толкаю её от себя и хочу уйти. Но она, конечно, не успокаивается, долбит кулаками мне в спину, и Марина зовёт охрану.

Вику оперативно выводят из дома. Психушка по ней обливается слезами.

- Пойдём чай попьём.

Оборачиваюсь на голос.

- Зачем?

- Предлог поговорить, пойдём, Данил.

Киваю и иду следом за Мариной. Она наливает чай, ставит передо мной чашку и садится напротив.

- Чего ты от меня хочешь? Я всё сказал отцу. Если хочешь повоспитывать, ты мне не мать и…

- Я? Воспитывать тебя? - мягко смеётся. - Какая глупость. Я просто хотела поговорить о том, что случайно услышала.

- Дягилева психопатка и несёт всякий бред.

- Возможно, а возможно, из-за тебя пострадали невиновные люди...

- Это была идея Дягилева. Тупо спор. Я был не в курсе, что он развязался.

- То есть вы поспорили на живого человека?

Хочет пристыдить? Не выйдет.

- Спорили, дальше что?

- Ничего, - улыбка, - просто в один прекрасный момент отец не захочет тебе помогать, или у него не будет такой возможности.

- У него не будет возможности? Мы про одного и того же человека говорим?

- Когда дело касается жизни, даже самые всемогущие иногда теряют свои привилегии. Подумай об этом. Я верю, что ты не такой плохой, каким хочешь казаться. Извинись перед той девочкой.

Марина поднимается из-за стола и уходит в глубь дома.

Смотрю на остывший чай и с размаху скидываю чашку на пол.