– Ну а кто тогда остается? Ты, я и это недоделанное ведро с болтами?

Кандерус отвесил Т3 шутливого пинка своим тяжелым ботинком. Астромех в ответ сердито бибикнул.

– Не забывай о Бастиле, – прибавил Реван.

– Я думал, ты не хочешь втягивать в дело джедаев.

– Она моя жена, – сказал Реван. – Я ее не оставлю.

– Ладно, дело твое. – Кандерус примирительно вскинул руки. – Пускай летит с нами. Но неужели ты всерьез надеешься убедить ее, что отправиться во Внешнее Кольцо и там рыскать по замерзшим пустошам Реккиада – хорошая затея?

– Ну, – Реван пожал плечами, – в конце концов, мы еще никуда не летали на медовый месяц.

Когда он вернулся, Бастила ждала его в гостиной, коротая время за просмотром головидео. Реван гадал, сколько она уже так сидит.

Он не сообщил ей, куда направляется, и ни разу не упомянул о том, что посылал Кандеруса к мандалорцам на разведку, – он просто не видел смысла волновать жену, если она все равно не может ничем помочь делу. Теперь же, когда у Ревана появился план действий, ему не терпелось поделиться им с возлюбленной. Просто нужно было сделать это как можно аккуратнее.

– Прости, – начал он, нагнувшись, чтобы поцеловать Бастилу. – Я не рассчитывал, что вернусь так поздно. Тебе надо было ложиться, не дожидаясь меня.

– Ничего, – ответила она, поймав Ревана за руку и потянув к себе на диван. – Мне все равно не спится.

По-прежнему не выпуская его руки, Бастила повернулась к нему лицом и проговорила:

– Мне нужно кое-что тебе сказать.

– Мне тоже. Важные новости.

– Держу пари, мои важнее, – ответила она с едва заметной улыбкой на устах.

– Ты проиграешь пари, – предостерег ее Реван.

– Я беременна.

На несколько долгих секунд Реван лишился дара речи. Когда он наконец обрел голос, все, что он сумел из себя выдавить, было:

– Ладно. Ты выиграла.

У Ревана не укладывалось в голове, как он мог проглядеть, что Бастила ждет ребенка. Хотя срок беременности был еще слишком мал, чтобы появились видимые внешние изменения, трудно было не заметить очевидного. В тот же миг, когда Бастила поделилась с ним радостной новостью, Реван отчетливо ощутил через Силу растущую в ее чреве новую жизнь.

– Наверное, я старею. Теряю хватку, – сказал он, нежно прикасаясь к еще пока плоскому животу жены.

– Твои мысли были заняты другим, – напомнила ему Бастила. – И ты недосыпаешь.

Еще было слишком рано говорить о поле ребенка, но для Ревана не имело значения, мальчик это или девочка. У них с Бастилой будет ребенок – и значит сегодня самый счастливый день в его жизни. Если бы не одна маленькая загвоздка…

– А теперь расскажи, почему мои новости – так не вовремя, – прошептала Бастила, словно прочитав его мысли.

Немного оправившись от радостного потрясения, Реван поведал Бастиле о своей встрече с Кандерусом.

– Я должен лететь, – тихо закончил он. – Это единственный способ узнать, что значат мои видения.

– А что, если ты так и не узнаешь? – возразила Бастила. – Твои кошмары и так мало-помалу уходят. Может, они сами исчезнут через пару месяцев.

– Может быть, – неохотно согласился он. – Но я не думаю, что все так просто – что это старые воспоминания рвутся наружу, и ничего более. Это предупреждение. Даже если кошмары прекратятся, то, что они знаменуют, никуда не исчезнет.

– Разве ты недостаточно сделал? – спросила Бастила, чуть повысив голос. – Ты спас Республику от мандалорцев. Ты избавил ее от Малака. Взамен тебе прочистили мозги, и ты угодил в немилость к Ордену.

Она отодвинулась от Ревана, все больше распаляясь:

– Ты им ничего больше не должен. Ты сполна заплатил за свои ошибки. Ты многое принес в жертву. Ты заслужил право прожить оставшуюся жизнь в мире и покое!

– Если этого не сделаю я, то больше некому, – ответил он, качая головой.

– И что? Никто ничего не делает. Уж не знаю, какое зло притаилось в Неизведанных регионах, но могут пройти десятилетия, прежде чем оно явится на свет. К тому времени мы оба поседеем и состаримся. Мы можем прожить абсолютно счастливую жизнь. И ты намерен рискнуть всем, что у нас есть?

Соблазн послушаться ее был слишком велик. И очень просто было притвориться, что ничего не происходит, и жить в блаженном неведении, как и триллионы существ по всей Галактике. Но в словах Бастилы было кое-что, с чем Реван не мог согласиться.

– Я делаю это не для Республики, – объяснил он. – И не для тебя. И даже не для самого себя… Но для нашего ребенка. И для наших внуков. Мы с тобой можем и не дожить до грядущих ужасов, но они доживут. – Реван крепко обнял ее. – Ради них мы должны защитить Республику. Нам придется рискнуть собственным счастьем, чтобы они обрели его вместо нас.

Бастила ничего не ответила, лишь приникла к нему, положив голову на плечо. Реван знал, что она думает о том же самом.

– Когда вылетаем? – спросила она после долгой паузы.

– Ты не полетишь со мной, – мягко возразил Реван. – Вдруг я что-то найду на Реккиаде? Какую-то подсказку из прошлого? Что, если она заведет меня в глубины Внешнего Кольца? Или даже в Неизведанные регионы? Путешествие может затянуться на месяцы, а то и дольше. Ты хочешь родить ребенка где-нибудь в необитаемом мирке на самых задворках Галактики? И что нам делать тогда? Как нам заботиться о младенце в этих условиях? Я не стану так рисковать жизнью малыша. И ты, я уверен, тоже.

Бастила нежно приложила два пальца к его губам:

– Если я скажу, что ты прав, – прошептала она, – ты наконец заткнешься?

Он молча кивнул.

– Потому что я знаю пару способов провести последнюю ночь перед твоим отлетом куда более толково, чем заниматься пустой болтовней.

Реван даже не собирался с ней спорить.

Бастила захотела проводить Ревана и Т3 до космопорта. Кандерус уже был там, загружая в «Черный ястреб» припасы.

«Ястреб» верно служил Ревану во время его охоты за Дартом Малаком. Сменивший многих владельцев – контрабандистов и пиратов, – этот корабль был одним из самых быстрых в Галактике. На нем было достаточно места, чтобы с комфортом разместить по меньшей мере восемь членов экипажа – с грузом и провизией, – но, если потребуется, с кораблем мог управиться и один-единственный пилот.

Официально «Черный ястреб» все еще принадлежал Дэвику Кангу, преступному боссу с планеты Тарис. Но Дэвик уже не придет предъявлять права на собственность: он был давно мертв, а его тело осталось под руинами Тариса, после того как Малак разбомбил