–Но беда-то небольшая?

–Ничего страшного,– подтвердил инопланетянин.

–Грандиозно! Это тянет на Сталинскую премию. А кто такой Андрамат?

Николай предостерегающе кашлянул. Инопланетянин замолчал.

–Впрочем, это не важно,– увидев смущение Кошки, махнул рукой Кондратьев.– Я хочу предложить вам заняться этой проблемой, сделать источник энергии из ваших вихряций и доделать мое «Кольцо». Направления наших исследований удивительным образом совпадают.

В селекторе на столе Кондратьева раздался голос Гефсимании Алоизовны:

–Прошу прощения, Эстом Богли на проводе.

–Кто?

–Петр Петрович,– ужаснулась Гефсимания,– это вице-премьер по науке.

–А‐а‐а, дурак, который хотел меня уволить? Только кишка тонка. Скажи, нет меня. В бане я. Или лучше в бордель пошел.

–Какой, извините, Петр Петрович, бордель в нашей стране?– удивилась Гефа.

–А вот такой! Все их правительство бордель, туда-то я и пошел.

–Поняла,– не согласилась Гефа. Что она в итоге ответила Богли, осталось между ними.

Кондратьев обернулся к Кошке:

–Ну как, по рукам?

–Я согласен.

–По рукам,– удостоверил соглашение Кондратьев и обнял юношу. Петр Петрович вообще был темпераментным человеком.– Вы приняты.

Из Сколтеха Кошка той же тропой вернулся в деревню. Старая Сваль – прекрасное место для работы над проектами. Осенью дачники уезжали в город. Окошко во всем поселке светилось только в домике Кошки. Из университета ему доставили два контейнера с аппаратурой и мебелью, протянули электрические кабели, подключили космическую связь и ударными темпами провели газ через поляну, на которой Николай обнаружил потерпевшего крушение Андрамата. Из всех доставленных предметов больше всего Кошке понравилось кресло. Сидя на удобном вертящемся стуле с колесиками, он мог:

–крутиться в разные стороны,

–не вставая, поставить чайник или кастрюльку на плиту,

–достать из холодильника перекус,

–помыть посуду в раковине с теплой водой,

–впустить коптер «Индекс. Доставка» с продуктами через окно,

–доехать до спального места или к рабочему столу с техникой Андрамата.

Вы уже знаете, как ценят таланты в СССР. Стал Кошка спать на биометрической кровати, есть из посуды с фирменной символикой Сколтеха. Даже привезенный биотуалет имел инновации. Все новые предметы, используемые Николаем, сообщали в центр Управления данные о питании и здоровье таланта. Забытый томик Дюма использовался как подставка под чайник, чем д’Артаньян был недоволен. Когда Андрамат работал, Николай со скуки доставал инопланетянина вопросами:

–Расскажи, как ты попал на Землю.

–Отстань!

–Твоя планета красная или зеленая?

–Не беси!

–Когда ты обратно?

–Не мешай.

Вот и стучали пальцы Кошки по клавиатуре компьютера по четыре-пять часов в день, потом Андрамат уставал, уходил отдыхать. На время он возвращал тело Николаю, а тот смотрел в окошко или разглядывал потолок. Выбор был невелик. В детстве Николай представлял жизнь взрослого человека совсем иначе. Взрослый – тот, кто утром уходит из дома, работает, вечером приходит замученным, ест, смотрит новости, спит. То есть у них насыщенный, сложный день. Это у школьника – одна скучная учеба. Оказалось, взрослая жизнь еще хуже школьной. А какое же «интересное» бытие у Андрамата. Думаешь и отдыхаешь, думаешь и отдыхаешь. Зашибись. И так будет до самой смерти?

Зима пролетела для Николая в пустом безделье: за просмотром телевизора, лент социальной сети Индекса, видеосюжетиков из «Тик-так-так», сном и общими мыслями о смысле жизни. Увлекшись философией в объеме слов «мысль и смысл», Николай нашел, что удобно объединить их в одно слово «смысль». В какой-то момент юноша решил, что смысль жизни – прочесть «Трех мушкетеров». Но он испугался: вдруг жизнь закончится вместе с романом?

Как-то Кошка задумался о деньгах, которых хватало на питание, но на покупку одежды и гаджетов – нет. Внимательно осмотрев старые кеды, сравнив их с теплыми ботинками из рекламы, Кошка поинтересовался у инопланетянина денежными результатами совместного труда. Тот буркнул, мол, живет на поглощении энергии того, что ест Николай. Ходит голым и Кошке советует. Попросил не мешать, так как занят вихряцией. Молодой ученый жил на зарплату младшего научного сотрудника – сто двадцать рублей. Пока Андрамат проводил время за расчетами, Николай составлял расписание доставки питания, иногда выходил погулять по деревне, в общем, был абсолютно свободен. От безделья в его душе назревал бунт, да и зарплаты было маловато. Под Новый год, в свой день рождения, когда инопланетянин отказался от визита родителей, полагая, что они прибудут с портвейном, Кошка не выдержал, потребовав от Андрамата объяснений.

–Я не собираюсь держать тебя в голове до самой смерти. Ты должен мне растолковать, чем ты занимаешься, какая мне с этого выгода, когда это закончится. Иначе я напьюсь и застрелю себя. У меня должна быть мотивация, или я сойду с ума.

–Хорошо,– сказал грибной человечек.– Твоя глупость меня беспокоит. Только земляне придумали «Агдам» себе на погибель. Мы должны договориться. Первое: чем я занимаюсь, тебе не понять. Второе: выгоды твоей я не знаю. Третье: обещаю закончить дела через 165 дней 23 часа 16 секунд. Устраивает?

Коля промолчал, повесил над кроватью расчерченный на 165 квадратиков листок, закрасил одну клетку и согласился.