всем Ванжане менее десятка копий этой книги.

Молчаливая сароен запустила руку за полу его халата и достала оттуда книгу. Хоть прежде я и видел ее всего один раз, сейчас узнал без труда – и потрепанную обложку, и покрытую золотом нить, скрепляющую страницы.

– Аристократы кичатся тем, что владеют последними экземплярами. На деле же ни один из них даже не заглядывал в книгу. А открой они ее, все равно не смогли бы прочитать. – Мастер Юн усмехнулся. – Язык поэтов древности – умнó придумано. – Он протянул мне книгу. – Когда-то давно я попросил Чжицзяна передать тебе эту книгу. Хотел, чтобы у тебя было что-то от меня, что-то, что раньше принадлежало мне. Но ты ее даже не открыл.

Я взял книгу.

– Наверное, пришло время прочитать…

– Пришло время представления.

Он указал вновь наполненной чашей на сцену.

– Как она оказалась у вас?

Я осторожно раскрыл книгу. От нее исходил запах только что разведенных чернил, пыли и почему-то слив.

Сливы… Рэйден пах ими. Так тонко и сладко. От воспоминаний о нем на душе стало горько и до безумия одиноко. Внутри кто-то словно натянул струны гуциня. Настолько сильно, что от любого резкого движения они грозили порваться, раня нутро до крови.

Я знал, что книга та самая. На обложке сохранились несколько бурых пятнышек и светлый отпечаток тонких травинок.

– То, что мы не покидаем крепость, не значит, что снаружи у нас нет союзников. – Мастер Юн с ироничной усмешкой посмотрел на меня. – Все, что нужно, чтобы разгадать головоломку, находится здесь. Изучишь книгу завтра. Сегодня – время развлечься.

Он кивнул кому-то за моей спиной, и я обернулся. В зал вошел Баи. Не глядя на нас, он опустился на подушки, тут же устраивая локоть на коленях сароен и опираясь на него головой. Другая марионетка принялась разминать его плечи.

Почему вместо того, чтобы готовить свое зелье, он пришел сюда? Рэйден бы уже давно отправился в Мертвый Лес, раскапывать колодцы или охотиться за призраком.

Мастер Юн тронул мою руку:

– Забудь ненадолго обо всем. Лучше посмотри представление.

– Какое именно?

В зале разворачивался спектакль ничуть не хуже того, что начинался на сцене.

Мастер Ченг откинул голову на плечо сароен, которая гладила его живот, пока другая стаскивала с него ханьфу. Она уже умудрилась обнажить его грудь и плечи.

Глава клана Тысячелетних Воронов неожиданно поднял голову и зло посмотрел на меня.

Сароен наперебой начали пытаться вернуть его внимание, беззастенчиво забираясь руками под одежду. Можно было отчетливо разглядеть движение их ладоней в области его паха. Продолжая смотреть на меня, он обхватил затылок одной из женщин и надавил, заставляя нагнуться к его бедрам. Она нырнула под подол его халата, накрывшись им с головой.

Как только движения сароен участились, глаза мастера Ченга закатились, и он, наконец, перестал буравить меня взглядом. Откинув голову, он начал тихо стонать, двигая бедрами навстречу рту сароен.

Я понял, что… вообще ничего не испытываю, глядя на это. У меня не то что не было желания к другому мужчине – у меня не было желания вообще. Мастер Ченг был более чем привлекателен, но мысль о нем не вызывала ничего, кроме неприязни. А наблюдение за чужими утехами вызывало лишь раздражение от того, что сейчас мне это недоступно. И вряд ли будет доступно. Рэйден, кажется, и впрямь ненавидел меня.

Внутренний голос лукаво прошептал:

«А как же слова умертвия?»

Боги!.. Я всерьез надеюсь, что кровопийца прилетел сюда, чтобы сообщить, что лекарь меня ждет?

– Я могу уйти? Мне нужно подумать.

Я снова посмотрел на мастера Юна, которому одна из сароен уже жадно облизывала шею.

Он усмехнулся.

– В каждом из нас это есть – греховная жажда, которую не утолить… Лишь безвольные и согласные на все марионетки позволяют немного забыться.

Дело было в том, что я не хотел забываться. Мне нравилось думать о Рэйдене. Даже воспоминания о нем доставляли удовольствие. Мучительное, жестокое, но удовольствие.

Невидящим взглядом я уставился на сцену.

Влажные звуки поцелуев и протяжное стоны заглушила жутковатая музыка. Марионетки, спрятавшие лица за пугающими деревянными масками, начали танцевать.

Когда долго лишен чего-то, в конце концов перестаешь этого желать. Наверное, со мной сейчас происходило именно это. Возбуждение, кипящее в крови рядом с Рэйденом, теперь превращалось в яд, который стремительно отравлял мозг.

Я медленно поднялся и, не обращая внимания на окрик мастера Юна, пошел прочь.

Если бы здесь был Рэйден… я бы тем более не остался. Ценностью была каждая секунда наедине с ним. И уж тем более я не позволил бы посторонним смотреть на него и его обнаженное тело, будь он хоть десять тысяч раз мужчиной.

Что с этими демоновыми воинами не так?

Уже покинув зал, я понял, что за мной кто-то следует. Обернувшись, я лицом к лицу столкнулся с растрепанным Баи. На его лице появился румянец, а грудь быстро поднималась и опадала от тяжелого дыхания.

Он выглядел одновременно встревоженным и на что-то надеющимся.

– Почему вы покинули представление? Бури, насланные Королем Мертвых, случаются не так уж часто. Еще не скоро выпадет возможность развлечься.

– Ты ведь понимаешь, что я здесь не для того, чтобы развлекаться? Или вы все думаете, что я отправился на поиски существ из легенд, которых, возможно, даже не существует, от скуки?

Я и сам не ожидал, что так вспылю. Наверное, выдержка, которая так помогла в разговоре с мастером, все же закончилась.

Баи стыдливо опустил глаза.

– Простите… Я думал, если вы будете там, то вам захочется подобных удовольствий… И тогда я мог бы помочь вам их испытать.

Боги… Я даже не знал, стоит ли на него за это злиться. Ведь с Рэйденом я был точно таким – готовым на что угодно, лишь бы он обратил на меня внимание.

– У меня уже есть тот, с кем бы я хотел заниматься подобным.

– Но вы сами сказали, что не нужны ему!

– Зато он нужен мне. И я сделаю все, чтобы его получить. Но забываться в чужих объятиях я не собираюсь.

В глазах Баи появились слезы. Глядя в пол, он начал поправлять одежду.

– Чем он заслужил вашу верность? Что в нем особенного? Прошу, расскажите мне о нем. Я ведь обещал, что взамен открою все, что знаю о манускрипте.

Наверное, мне и впрямь суждено было оказаться здесь. Похоже, что в последней крепости Ночных Цветов каждый отчаянно жаждал чужой любви. И я не исключение.

Сжав подаренную мастером книгу, я попросил, игнорируя слова Баи:

– Мне