Шрифт:
Закладка:
Надо попытаться оставить их отношения в рамках дружбы. Вот сейчас – разве плохо? Сидят в ночном саду, где теплый воздух напоен густым ароматом роз, в руках у них бутылочки с отличным французским вином, а закусывают они дорогим швейцарским сыром, который просто по очереди откусывают от одного бруска.
– Отличная романтика, Сань! Мне нравится! – Женька отсалютовала ему вином и поймала ответный взгляд. Теплый, расслабленный, безопасный. Только в глубине темных зрачков вспыхивали искры, точно от затухающего костра, и предупреждали о том, что не все так гладко, как кажется. И черти в этих карих омутах точно есть! Да такие, что всем чертям черти.
Чуть позже, лежа головой на Саниных коленях и смотря на звезды, пока он осторожно перебирал ее рыжие кудри, Женя понимала, что желаемое близко. Они оба выпили, настроение хорошее, сексуальное напряжение искрит. Достаточно лишь небольшого толчка: слово, поцелуй, откровенное прикосновение – и рванет.
Но Женька не хотела так. Больше не хотела.
Если они и займутся еще раз сексом, то только в адекватном состоянии – отдавая себе полный отчет в том, с кем и что они делают.
– Я спать, – сказала Женька.
Пальцы, сильные и удивительно нежные, осторожно коснулись кожи головы и слегка ее помассировали. Безумно приятно. И в низу живота сразу стало тепло и тяжело.
– Я тоже спать. Уже поздно, – эхом отозвался Саня. – Мы оба устали.
Перед тем, как разойтись по комнатам, они обнялись, и Саня легко коснулся губами ее лба, обдавая горячим, с запахом вина и почему-то моря, дыханием.
– Спокойной ночи.
– Спокойной ночи.
С утра Женя в отличном настроении спустилась на первый этаж, где сервировали завтрак.
– Доброе утро! – поприветствовала она на английском хозяина отеля – невысокого, изящного мужчину с пухлыми, гладко выбритыми щеками. Тот почему-то растерянно заморгал и, наклонившись к Жене поближе, проговорил, смущенно улыбаясь:
– Доброе утро! У вас украли колеса.
«Шутка!» – поняла Женя и, широко улыбнувшись, решила поддержать веселого хозяина.
– Что, все четыре? – хихикнула она.
– Нет, только два, – серьезно ответил он.
– Вы шутите, да? – с надеждой взмолилась Женя.
– Нет, – с сожалением вздохнул хозяин, явно сам мечтающий о том, чтобы это было шуткой.
– Блядь! – с чувством произнесла Женька и побежала наверх – будить Саню и сообщать ему, что у них приключилась очередная жопа. И как из нее выбираться – неизвестно.
Пока хозяин вызывал полицию, Саня позвонил в прокатную компанию. Там посочувствовали, сказали, что озаботиться вопросом эвакуатора им придется самостоятельно, зато уже через несколько часов они смогут забрать новую машину в прокатном пункте Женевы. Доплачивать ничего не нужно.
– Почему Женева? – удивился Саня.
– Ближе к вам ничего нет, – лаконично сообщили на том конце линии, вежливо попрощались и повесили трубку.
Полицейские и водитель эвакуатора приехали одновременно, и никто из этих троих по-английски не разговаривал от слова совсем. Впрочем, водитель эвакуатора и по-французски то не сказал ни одного слова. Только поцокал неодобрительно языком и молча увез машину. Впрочем, большего от него и не требовалось.
Полицейские записали что-то на клочке бумаги и с помощью хозяина отеля объяснили Сане, что за официальным документом надо ехать в участок – в соседний город. Что ж, надо так надо! Саня вместе с хозяином отеля (в качестве неофициального переводчика) погрузились в полицейскую машину и уехали, а Женя помахала им вслед и пошла в сад читать книжку.
Ну а что еще она могла сейчас сделать? Только сохранять душевное равновесие!
Санька вернулся через полтора часа, устало приземлился рядом и машинально подгрёб Женьку себе под бок. Она не возражала – прижалась к нему, вдыхая запах его кожи и геля для душа, и уткнулась носом в плечо.
– Ну как?
– Да цирк с конями! – махнул рукой Саня. – Сначала мы приехали в участок, а там никого нет – только две уборщицы чай пьют. Они сказали, что начальник участка ушел за круассанами. Мы пошли его искать, обнаружили в третьей по счету кофейне: он там официантку окучивал. Короче, взяли мы его и вернулись в участок, и тут завис комп.
Женька уже ржала в голос.
– Прекрасно! А дальше что?
– Ну начальник долго ругался и бегал кругами, потом я перезагрузил им систему и все заработало. Они заполнили бумаги и дали мне протокол, который надо будет прокатной компании показать. Кстати, в участке все сильно удивлялись, что у нас сперли колеса, всячески извинялись и говорили, что тут такое редко бывает, что у них максимум одна кража в год или даже два и вообще они не такие.
– Может, и так, но нам от этого нифига не легче, – заметила Женька. – Надо теперь пилить в Женеву и забирать новую машину. Как мы кстати это сделаем?
– Снимем тачку на несколько часов, вот и все дела, – легкомысленно заявил Саня и полез в телефон, но оказалось, что это было очень оптимистичное предположение.
Проката машин в городе не было. Совсем. Был прокат велосипедов и мотоциклов.
Такси в городе тоже не было по причине его небольшого размера и абсолютной пешеходной доступности.
– Не, ну можно в целом и мотоцикл, – сказал Саня, задумчиво потирая подбородок. – Но как тогда быть с чемоданами?
– Съездить в Женеву, взять машину, потом вернуться сюда – отдать мотоцикл и забрать багаж. Тут всего час пути!
– Час туда, час обратно, – проворчал Саня. – Вот и день прошел. Где у нас следующая ночевка планировалась?
– В Аосте, это Италия. Два часа отсюда ехать.
– Мы там вроде не один день будем?
– У нас на две ночи отель.
– Отлично! А то я уже немного задолбался, если честно, от этих коротких переездов. Хочется хотя бы немного ленивой размеренной жизни.
– Потерпи, – попросила Женя. – Приедем в Черногорию – будет тебе растительный отдых! Хоть всю неделю лежи и ничего не делай!
– Потерплю, – с видом мученика кивнул Саня, а потом вдруг растянул губы в пошлой ухмылке. – А что мне за это будет?
– А что бы ты хотел? – Женя с интересом на него посмотрела.
– Даже не знаю, – протянул Саня и взял Женькину руку. Она позволила. Он медленно провел кончиками пальцев по внешней стороне кисти, которая вдруг стала ужасно чувствительной. Женька длинно выдохнула и едва не зажмурилась от странного острого ощущения, на грани щекотки и удовольствия. Вот прикосновения стали увереннее, смелее, ладонь с силой погладили, а потом осторожно помассировали каждый палец. Женя замычала от удовольствия: сотни крохотных мышц совершенно не ожидали такого пристального внимания, и когда их так нежно и умело размяли, отозвались острыми мурашками и сладким чувством расслабленности.
