Шрифт:
Закладка:
Я удивлена тем, как спокойно я себя чувствую. Нормальный человек, понятно, взбесился бы из-за откровения о том, что один из его друзей убил человека, и что их парень/приятель по перепиху помог ему скрыть это. Нормальный человек пришел бы от этого в ужас.
Но я не нормальный человек, поэтому я просто сижу и смотрю на Сэйнта.
— Я понимаю. Так вот как вы оба знали, что делать с Джоном Эриком
— Более или менее.
Наконец Сэйнт бросает на меня взгляд.
— Ты на удивление спокойно относишься к этому.
Я покусываю нижнюю губу, обдумывая, что ему сказать.
— Я довольно хорошо знакома со смертью, целенаправленной или нет, как тебе хорошо известно.
Его губы растягиваются в ухмылке.
— Вот ты какая, маленькая мазохистка.
Между нами снова наступает тишина, и я нервно заламываю руки, решая, что мне сказать дальше. Когда я все-таки говорю, я чертовски удивляюсь самому себе.
— Я устроила тот пожар в Джорджии, — выпаливаю я.
Густые брови Сэйнта взлетают к линии волос.
— Копы собирались совершить налет на наш дом, и моя мама сказала мне избавиться от ее дерьма, поэтому я все это подожгла. Я не знала, что Джеймс появится. Я не думала, что кто-то был рядом, когда я это сделала.
— Черт, — бормочет он, и я вздрагиваю, мгновенно задаваясь вопросом, правильно ли я сделала сказав ему. Просто его секрет был таким… разрушительным.
Тем не менее, он все равно поделился этим со мной.
Он долго ничего больше не говорит, и я начинаю беспокоиться, что напугала его. Дерьмо. Это именно то, чего я боялась. Это уже слишком. Никто никогда не должен был знать правды..
Его рука обхватывает мое запястье, и он тянет меня за руку, подталкивая к своему шезлонгу. Я встаю, и он хватает меня за бедра, усаживая так, чтобы я оказалась верхом на его коленях. Я хватаю его за плечи и смотрю на него сверху вниз.
— Мэллори?
Мягкость его голоса заставляет меня напрячься всем телом.
— Да?
— Скажи мне, кто убил Джона Эрика.
Его вопрос не должен меня так удивлять. Это своего рода главный смысл моего пребывания здесь, не так ли? Я тщательно обдумываю свои варианты. Если я ему не скажу, он, скорее всего, будет продолжать приставать ко мне до тех пор, пока я в конце концов не расскажу все. Однако, если я скажу ему об этом, это не гарантирует, что он не будет копать дальше.
Но, как минимум, это может дать мне небольшую отсрочку.
Выдыхая, я бормочу: — Призрак.
Его хватка крепче сжимает мои бедра.
— Я так и думал, — рычит он. — Кстати, откуда ты знаешь этого парня?
Я определенно не собираюсь ему рассказывать. Насколько я понимаю, никто не знает, что Нора жива, и она хочет, чтобы так и оставалось. Она особенно не хочет, чтобы Анжеллы узнали об этом. Как бы сильно я ее ни ненавидела, я боюсь ее, и не собираюсь быть той, кто раскроет ее секрет и раскроет мою истинную личность в процессе.
Я поджимаю губы и качаю головой.
Сэйнт хмурит брови, и становится ясно, что он разочарован и немного раздражен.
Однако он не настаивает.
— Хорошо, — говорит он. — Я полагаю, что на данный момент этого достаточно. Однако не думай, что ты полностью уходишь от ответов. Так или иначе, я обещаю выяснить остальные твои секреты. Неважно, сколько раз нам придется повторять это в эти выходные.
Это больше похоже на обещание, чем на угрозу, и тот факт, что я совсем не против этой идеи, пугает меня.
Я открываю рот, чтобы заговорить, но прежде чем я успеваю, он шепчет что-то, отчего у меня в груди становится легко.
— Мне действительно очень жаль, Мэллори. За… все.
Решив, что нам обоим не помешает отвлечься, я обхватываю его лицо руками и наклоняюсь, чтобы поцеловать.
Думаю, что удивляю его, так как я не часто бываю агрессором в наших связях, но через мгновение он расслабляется, и все остальные мысли и отвлекающие факторы тают, когда мы теряемся друг в друге.
Утро понедельника наступает слишком быстро. Мы встаем на рассвете, чтобы успеть вернуться в кампус к занятиям, не разговаривая всю дорогу, и у меня в животе тошнотворное чувство, что все, что мы делали и чем делились в прошлые выходные, в долгосрочной перспективе ничего не будет значить.
Я боюсь, что на самом деле ничего не изменится, и что мне придется вернуться к ненависти по отношению к Сэйнту.
Он паркуется у моего дома, но ни один из нас не делает ни малейшего движения, чтобы выйти и разойтись. Может быть, он волнуется так же, как и я?
Тишина становится удушающей и неловкой, я знаю, что мне нужно идти, но не могу, когда между нами так много всего висит в воздухе.
Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него, и спрашиваю то, что спрашивал раньше: — Кто мы друг другу, Сэйнт?
Он встречает мой пристальный взгляд и, кажется, на некоторое время задумывается.
— Сложно.
Я не знаю, как на это реагировать, или как справиться с разочарованием, скручивающимся у меня в животе. Все, что я знаю, это то, что я не хочу быть в чем-то «сложном». Все остальное в моей жизни и так достаточно тяжело.
Не говоря ни слова, я отворачиваюсь от него и вылезаю из "Рейнджровера". Он не останавливает меня и не пытается заговорить со мной дальше, но мы долго смотрим друг на друга, как только я оказываюсь на тротуаре, прежде чем он уезжает.
Я смотрю, как его машина исчезает на другом конце кампуса, прежде чем заставляю себя войти в здание общежития и подняться в свою комнату.
Когда я открываю дверь и переступаю порог, я замираю.
Что. Блядь. Здесь. Произошло.
Это место разгромлено. Мое постельное белье разорвано и разбросано по полу. Ящики комода выдернуты и выброшены, а мой устаревший ноутбук сломан пополам. Зеркало над моим туалетным столиком разбито вдребезги.
Ошеломлённая, я вхожу в катастрофу и оглядываюсь вокруг. Кто, черт возьми, мог это сделать?
Мой взгляд падает на клочок бумаги, приклеенный скотчем к раме моего разрушенного зеркала. Я пробираюсь сквозь обломки и хватаю его. Все, что на нем написано, — это адрес и дата этого воскресенья.
Записка подписана мамой.
Глава 9
Следующие пару дней проходят как в тумане. Я так отвлечена предстоящей встречей с Норой, что не могу сосредоточиться ни