Шрифт:
Закладка:
Тогда авторских отчислений за это никаких не шло. Звонит, например, представитель какого-нибудь певца и просит: можно такую песню исполнить? Конечно, пожалуйста. А теперь нужно заключать лицензионный договор.
Конечно, существовала такая организация ВААП – Всесоюзное агентство по авторским правам. Там отслеживали в основном эфир и большие концерты. Трудно сказать, чьи интересы они защищали. Кто-то из их сотрудников сделал график, который висел на стенке у всех на виду. Круг, там секторы разноцветные и внутри окошечко – кому сколько. На содержание инспекторов, на содержание аппарата, отчисления государству и что-то творцам на руки. А потом сообразили: авторы же понимают, куда их деньги уходят. Сняли график, но поздно – многие его уже видели.
Тогда с авторскими было хуже. Из-за заграницы тем более. А наши с Арно песни два японских квартета исполняли, я уже не говорю про страны соцлагеря. Шесть первых премий мы с ним получили на международных конкурсах в разное время.
Когда за рубежом исполняли песни, оплата авторских шла в валюте. Но недолго. Сам ВААП, защитник наших прав, потом и запретил. Стали платить по курсу. А тогда по курсу в СССР доллар стоил 60 копеек. Вот копейки и приходили. Такие были фокусы финансовые.
Кто-то говорит, что по тем временам Арно был очень богатым человеком, почти миллионером. Ну, не знаю. Никогда этим не интересовался. Вроде он платил очень высокие ежемесячные членские взносы в Союзе композиторов. Вполне возможно. Песни его пели повсюду. Авторские были большие. Заслуженно большие. Он должен был много получать. Все-таки творческая элита. Принцип здесь простой: мало, плохо написал – получай мало. Хорошо написал – получай больше.
На темы его отношения к исторической родине мы редко разговаривали. Но я чувствовал, что в нем живет гордость за землю своих предков. Так и должно быть. В музыке Арно часто слышались армянские корни, национальные интонации. Пусть даже почти неуловимые. Одна из наших с ним песен называется «Колыбельная». Я всегда добавляю: армянская колыбельная. Сказки, прилетающие с гор, преданья древней земли и гордость в сердце – все там есть. Лучше всех, мне кажется, это исполнила Анна Герман. Ее манера, удивительный голос неожиданно добавили национальную, именно армянскую краску в песню.
Арно Арутюнович был большим композитором. Одному из участников конкурса Чайковского он написал великолепную пьесу для фортепиано. А музыка к некоторым его песням часто исполняется как оригинальное классическое произведение. Например, «Ноктюрн». Бабаджанян точно входит в десятку лучших композиторов мира. Это о чем-то говорит: в десятку лучших в мире!
Роберт РОЖДЕСТВЕНСКИЙ
Поэт
Бабаджаняна надо слушать!
Написать об Арно Бабаджаняне? Но погодите, зачем о нем писать? Его надо слушать!
Его надо слушать, если вам грустно. Слушать, если не пишет любимая девушка. Слушать, если все улицы опустели и тебе кажется, что во всем мире сейчас идет дождь. Длинный и мелкий дождь.
Бабаджаняна надо слушать, если вам весело. Слушать тогда, когда солнце торопится растолкать тучи и сияет, улыбаясь. Слушать, если у твоих ног плещется мягкая и теплая волна. Его надо слушать, когда ты идешь на свидание. Идешь, волнуясь, минут за сорок до назначенного часа.
Его надо слушать, если ты устал, и руки твои – тяжелые, спокойные руки – лежат на гудящих коленях. И весь ты еще в работе. И работа – в тебе. В каждой мышце, в каждой клетке.
Бабаджаняна надо слушать всегда. Нет, его песни совсем не похожи на лекарство, помогающее грустным сразу же становиться веселыми, усталым – отдохнувшими, а веселым улыбаться еще больше. Отнюдь нет!
Просто есть в бабаджаняновских песнях что-то такое, что позволяет им очень быстро становиться друзьями самых разных людей. Веселых и грустных. Озабоченных и бесшабашных. Умудренных жизненным опытом и только-только начинающих жить.
Итак, это – песни-друзья. Друзья твои и мои. Друзья в беде и радости. Друзья, когда дождь. Когда снег. Когда летнее солнце. Всегдашние друзья.
Почему они такие? Почему они с самых первых тактов становятся близкими тебе? Даже необходимыми. Почему почти о любой бабаджаняновской песне ты можешь сказать: «Это – мое! Это пелось во мне, звучало, – я только не мог, не сумел этого выразить!..» Почему так происходит? Может быть, у композитора есть какая-нибудь тайна? Нет, тайны не существует.
Существует талант. Большой талант веселого и умного человека Арно Бабаджаняна. Существует его улыбка. И этакая хитриночка в каждой песне. Даже в самой грустной.
Певцы обычно не сговариваются о том, что им исполнять с эстрады. Но вспомните: в репертуаре любого певца, любой певицы обязательно есть песни Арно Бабаджаняна. Почему? Да потому, что интонация его песен всегда находится на самом главном направлении человеческой души, человеческого сердца. Иначе объяснить это невозможно.
Что можно сказать еще?
Многое.
Можно сказать, например, что Арно Бабаджанян прекрасный пианист! Можно сказать, что и серьезная его музыка заставляет даже самых знаменитых знатоков восторженно кивать головами.
Но зачем говорить об этом? Зачем говорить об Арно Бабаджаняне? Бабаджаняна надо слушать. Потому что больше всего на свете он любит музыку. И тех, кто ее слушает.
Значит, – вас.
«Вот звезды падают….»
А. Бабаджаняну
Вот звезды падают.
Добротные,
мясистые.
Шипя, уходят
в темноту морей.
Стучат по берегу,
по крышам сыплются…
Загадывай желание скорей!
Легко-то как!
Поймай паденье звездное.
Не дай звезде
уйти в небытие.
И сразу же
из ничего,
из воздуха
исполнится
желание твое!..
Послушайте!
Не суетитесь нервно.
А что же все-таки произойдет,
когда
однажды ночью
облысеет небо?
Однажды выпадет
последняя звезда?
Кому тогда нести
свои желанья?
На чьем плече
выплакивать беду?
Где?
Над какою
Новою Зеландией
искать
еще не падшую
звезду?
А как существовать
в беззвездной бездне?
С тоской по Солнцу.
С мыслями врасхлест…
Вновь
звезды
падают.
Но что поделать,
если
одних моих
желаний
больше звезд?
«Последняя песня Арно Бабаджаняна»
Вы не верьте в мою немоту,
Даже если я вдруг упаду,
Даже если уйду,
то не в землю уйду,
Я не в землю,
