пробужденный обязан был уметь сражаться и создавать заклинания одновременно. Иначе выжить было просто невозможно. Значит, официальные источники и показательные выступления магов лучшей Академии страны, на которые я опирался во время изучения реалий этого мира, сильно преувеличивали возможности начинающих магов… А еще я не мог понять, как я отношусь к Прохору Кожедубу. И это было странно. Мне был интересен этот сильный старый маг, который так умело управляется аспектом Земли, странно преданный откровенно «гнилому» хозяину. Надеюсь, у меня еще будет возможность с ним пообщаться. — Просто ты так рассуждаешь, будто Прохор сильно переживает, что кто-то посторонний увидел мои возможности. Или я чего-то не знаю, Николай Петрович?

Глава 8

Мнение Аршавина имело для меня большое значение, но на мой прямой вопрос по поводу его коллеги Ратай, почему-то, не ответил. Зато на другой мой вопрос выдал даже больше, чем я рассчитывал.

— Ни то, ни другое, Ярослав Константинович, — неожиданно для меня усмехнулся Аршавин. — Кожедуб обратил внимание на ваш стиль боя. Вернее на то, как вы использовали энергию своих аспектов в момент финальной атаки. И, думаю, увидел это не он один…

— Интересно, когда Прохор Александрович успел вам всё это рассказать, — чуть улыбнулся я. — Учитывая, что рядом вы были не так долго и всё время при этом находились на виду.

— Скажем, я немного дополнил картину боя своими словами, ваша светлость, — серьезно ответил Ратай. — Но уверен, что я близок к истине.

— А позвольте полюбопытствовать, что именно сказал господин Кожедуб, Николай Петрович? — уточнил я. — Дословно. Останавливай, Серый. Приехали.

— «Парень держит шесть конструктов, Коля» — прямо глядя мне в глаза, ответил Ратай. — «И мешает стихии. Какого хрена?»

— Что ж… — задумчиво протянул я. — Вполне резонный вопрос со стороны Прохора Александровича…

Это был прокол. Моя ошибка, которая могла очень неприятно напомнить о себе в будущем. Я не сомневался, что сумею убедить Прохора не распространяться об увиденном на охоте, да и сам он к этому явно не стремился. Его люди вряд ли что-то поняли, поэтому их в расчёт можно было не брать. Калинин тоже наверняка заметил странность. Я просто не предполагал, что смешение аспектов может быть настолько необычным для магов Империи. Однако, с графом у нас вроде бы тоже постепенно выстраиваются доверительные отношения, да и сейчас он будет больше занят моим предложением по совместному проекту. Антона пока можно не учитывать. Если парень не сойдёт с ума от отравления аспектом Тьмы, то будет сильно занят проблемами своего рода и есть шанс, что Антиповым станет не до меня. Оставался Быстряков.

Константин Игоревич сам предложил встретиться и теперь у меня появился лишний повод согласиться на его предложение. Вопрос в том, сумел ли молодой маг первого круга понять что вообще происходило во время последней фазы сражения или его разум был скован ужасом близкой смерти?

— Куда дальше, Ярослав Константинович? — первым выходя из вездехода, спросил Аршавин. Шатун был полон решимости сопровождать меня даже вопреки моему желанию. — Я иду с вами. Парни останутся у машины и будут готовы прийти нам на помощь в случае опасности. Мне необходимо проверить хотя бы ближние подступы к вашей цели, ваша светлость.

— Почему ты так упираешься и не хочешь выполнять мой приказ, Шатун? — выйдя из машины и посмотрев в глаза главе ближней дружины, спросил я. Пришлось задрать голову, потому что Аршавин был значительно выше меня. Ратай стоял на подножке вездехода и, прищурившись, смотрел на лес. Однако, разница в росте для нас обоих не имела значения.

— Потому что, всё рухнет, как карточный домик, если с вами что-то случится, — резко ответил Николай и отвёл взгляд, спрыгивая на землю. — Куда идти, Ярослав Константинович?

— Тридцать шагов в лес, Шатун, — не пытаясь больше ничего выжать из собеседника, чуть улыбнулся я. — Возможно, придётся поискать. Я и так больше двух часов потратил на изучение карт аномалии, чтобы определить примерное место.

— Что искать? — с явным облегчением от смены темы, деловито уточнил Ратай.

— А вот это я у тебя хотел спросить, Шатун, — ответил я. — Может был момент, когда вы с отцом выбирались в аномалию с какими-то вещами или материалами? Или ты помнишь какой-то момент, когда прежний глава рода уходил один? Понимаю, что прошло больше пяти лет и это сложно, но…

— Нет, Ярослав Константинович, — уверенно покачал головой Аршавин. — Ваш отец в последние месяцы перед арестом вообще редко покидал имение. Охот в те месяцы тоже не было, а на вылазки в аномалию дружину водил я. Братья ваши старшие больше в столице делами рода занимались. Поэтому ничем не помогу.

Мы прошли первый десяток шагов по густым зарослям и остановились. Истинное зрение показывало странную картину завихрений магических потоков, но таких было полно по всей аномалии. Возможно, именно в подобных местах мутировали обычные животные, получаю силу разных аспектов.

Я сдвинулся немного в сторону, чтобы обойти подозрительную область и тут же понял, что она сместилась следом за мной. До сплетения нескольких аспектов оставалось ещё шагов пятнадцать и можно было пропустить небольшое движение, поэтому я медленно шагнул в сторону ещё трижды.

— Стой на месте, Шатун, — поняв, что сплетение двигается следом за мной, негромко произнёс я. — Чувствуешь что-нибудь?

— Тихо слишком, Сокол, — инстинктивно перейдя на боевое прозвище, ответил Ратай. — Даже ветра не чувствую, хотя пять шагов назад нормально дуло с востока. И звуки мутные какие-то. Будто глушит их что-то…

Я в очередной раз удивился особенностям восприятия воина высшего ранга. Вместе с телом и навыками, менялась ещё и чувствительность к таким незначительным вещам. Мне, чтобы заметить изменения, пришлось полностью сосредоточиться на окружающем пространстве. И я при этом был магом. А Ратай молниеносно делал выводы на основе своих обострённых чувств. Возможно, именно этим объяснялись все мифы вокруг Ратаев. Многие считали, что они могут ощущать даже враждебные взгляды на расстоянии в километр.

— Зверей в округе тоже