Наклонившись над Дереком, не услышал даже дыхания, хотя сейчас я не смог бы, наверное, и паровозный гудок услышать. Только голос Алин каким-то образом проникал в мой мозг, заставляя тело двигаться.

– Виктор, Виктор! – слова пробивались сквозь пелену разума и звучали так, как будто говорящий находился на другом краю вселенной.

– Возьми инъектор желтого цвета. Вот этот, молодец, правильно, введи его. Теперь пеной на лицо, не бойся не задохнешься, – теперь голос звучал успокаивающе, даже в какой-то степени умоляюще.

Задержав дыхание и закрыв глаза и рот, направил баллон на себя и нажал на кнопку. Пена начала покрывать меня мгновенно твердея. Откинув в строну опустевший баллончик и попробовал вздохнуть. На удивление, эта пена прекрасно пропускала воздух.

– Теперь вводи себе лекарство из синего инъектора, – Алин была настойчива.

Даже впечатления от того, как корежило парней после приема этого лекарства не смогли перевесит желание заткнуть ее и больше никогда не слышать.

– Будет не сильно больно, – почти прошептала девушка, словно больше убеждая себя, а не меня, – в желтом цилиндре было обезболивающее.

Я лег на спину и, приставив инъектор к распухшей шее, нажал кнопку, отправляясь в страну кошмаров.

Глава 7

Первые секунды я не ощущал ничего, кроме легкого покалывания, словно сотни маленьких иголочек легонько касались меня. А потом они раскалились и разом вошли в тело, выжигая изнутри.

Точно помню, что вначале кричал, проклиная всех, кого мог вспомнить. Создателей этого адского мира, тех по чьей вине я оказался здесь, эту троицу и в частности, эту куклу, которая обещала, что будет не больно, монстров, чьи детеныши сейчас питались моим телом и прорастали во мне.

Внезапно меня скрутило, и изо рта вырвались, прорывая корку лечебной пены, целые потоки крови вперемешку со слизью и гноем. Меня, словно выворачивало на изнанку, и промелькнуло ощущение, что сердце с легкими я уже выплюнул. Но вот, наконец, поток дряни иссяк, оставляя невыносимо мерзкое ощущение во рту и давая воздуху проникать в мой измученный организм.

Глаза были заляпаны пеной, и я не мог их открыть, а снять ее не позволяла слабость в руках. Мышцы словно одеревенели, словно я весь заржавел подобно механизму, оставленному без присмотра на длительное время.

Переживая подобные ощущения, я, как будто бы оказался заперт в собственной черепной коробке, вот только и спасительное забытье ко мне не приходило, не смотря на всю ту физическую и психологическую усталость. Но вот вдалеке раздался едва слышимый голос, звучавший с каждой секундой громче, а следом я ощутил, как волны тепла прокатываются по моему телу.

– Виктор! Виктор! Вик, ты меня слышишь! – зов звучал все настойчивее, заставляя вспоминать меня все те события, что были связаны с ним.

Попробовал ответить ему, но кроме неразборчивого мычания, которое сам толком не смог понять, ничего не выходило. Во рту было сухо, и любые движения языком вызывали только боль.

Руку поднять удалось только с третьей попытки, которая сопровождалась звуками радости и облегчения со стороны, как я все-таки вспомнил, Алин.

Пока непослушными пальцами сдирал с глаз пласты пены, чтобы была возможность смотреть, девушка не переставала радостно твердить мое имя на разные лады.

Наконец-то, продрав глаза, как в переносном, так и прямом смысле, почувствовал, что могу попробовать сесть, и это мне удалось даже с первой попытки. Сидел я посреди лужи дряни, вытекшей из меня. Даже комбинезон был покрыт какой-то гадостью зеленоватого цвета, словно все лишнее выходило из меня даже сквозь поры на теле, и одежда это пропускала сквозь себя.

С трудом повернул голову в сторону девушки и посмотрел на нее. Видимо, что-то не очень доброе мелькнуло в моем взгляде, так как ее улыбка мгновенно угасла, сменяясь на испуг.

– Ты сказала, что будет не больно. Что было в желтом инъекторе? – задал я ей вопрос. – Еще немного, и сдох бы прямо здесь!

– Прости, я должна была это сделать, – несмотря на то, что Алин и так была бледна, лицо ее еще больше посерело от страха. – Там был стимулятор, который не давал тебе отключиться.

Чувствуя, как волна ярости начинает меня захлестывать, я с трудом оторвался от пола и пополз в сторону девушки, чувствуя непреодолимое желание сомкнуть свои пальцы на ее шее.

То ли она умела читать мысли, то ли мои намерения и так были ясны, но она затараторила, пытаясь остановить меня.

– Вик, не надо, пожалуйста. У меня не было выбора, ты бы потерял сознание неизвестно, на сколько. У меня осталось не больше двух часов, и тогда я не смогу ничего сделать. Вик, остановись пожалуйста! – глаза девушки заблестели, и на щеках появились две грязные дорожки.

Слезы Алин отрезвили меня, испаряя весь гнев, который был готов выплеснуться на нее. Да и в словах ее был резон, так как, опять-таки, очнись я тут в одиночестве, мало что мог бы сделать.

– Ладно, ты права, погорячился, – в примиряющем жесте поднял я руки. – Просто ощущения были те еще. Что дальше-то делать будем? И как парни?

Слегка опешив от смены моего настроения, девушка задумчиво посмотрела на меня, но я уже видел, как разглаживаются складки на ее мордашке, и страх отступает, оставляя легкую настороженность.

– Препарат, который был в красной капсуле, ввел Форха с Дереком в искусственную кому, замедлили их жизненные процессы. Это позволит им продержаться какое-то время.

На какую-то долю секунды, почти не уловимую, речь девушки прервалась, а в глазах появилась какая-то тоска.

– Заряда осталось меньше, чем на два часа, нам необходимо поторапливаться, так что хватай меня, только аккуратно, – нотки паники в её голосе опять насторожили меня.

– С тобой что-то происходит? –задал я вопрос, внимательно ее оглядывая.

– Потом расскажу. Честно! – девушка едва покачала головой. – Пожалуйста, пойдем. Нам сейчас нужно пройти в другой конец склада.

Все еще трясущимися руками попробовал поднять девушку на руки, но не смотря на ее маленький вес, задача была почти непосильной, поэтому пришлось просто прижать ее к себе, фактически закинув на плечо, и двинулся вдоль стеллажей:

– И что там нам