— Ты их позвал? — не удержалась я. Такой подставы я не ожидала и готова была кинуться с кулаками на виновника моего очередного помрачения.

— Ага, на вечеринке, — отозвался тот, не замечая сгущающихся над головой туч. — Не помнишь, что ли, Майя?

— Нет, — надулась я.

— Наверное, ты как раз выходила, — Саша поправил шляпу на голове, захрустев кожаными перчатками.

— Видимо. Поэтому ваше появление стало для меня сюрпризом.

«Неприятным» — добавила я про себя.

— А что такое? Что-то не так? — Владислав, кажется, заметил тучи и удивлённо округлил глаза. Куда деваться — пришлось реабилитироваться.

— Что ты! — я поспешила развеять его сомнения. — Просто обидно, что не помню. Голова до сих пор трещит. Сам же слышал, как лажала местами.

Про игру с похмелья это я ловко ввернула, удалось списать нервное напряжение на последствия пирушки. Браво! Я аплодировала сама себе!

— Брось, ты классно играла, — возразил Саша. — С отличной скоростью, чётко, как под метроном. Для басиста важно создать хороший ритм. То, что сбилась и малость косячила — не страшно на репе — есть кому прикрыть.

Я кивнула. Жаловаться не приходилось — ребята отлично работали на «подхвате».

— Похвала от коллеги приятна вдвойне, — благодарно улыбнулась я.

— Ребят, хорошо, что пришли, ещё забегайте, будем рады! — Илья расплылся в улыбке.

— Спасибо за приглашение. Придём, если всем будет удобно, — сказал Родион.

Холодок пробежал вдоль позвоночника. Как так? Эта морда опять читала меня? Ладно ещё, будь я увлекательным романом, так нет же — жалкая газетёнка, напечатанная на бумаге второго сорта. Стало неловко и капельку стыдно. Наверное, неприятно, когда тебе не рады.

— Приходите и вы к нам на репу, — продолжил Родион. — С ответным визитом.

— Ага, хорошая идея, Род! — воскликнул Саша. — Будем ждать.

— Было бы здорово, — Слава выглядел заинтересованным.

Ребята снова завязали разговор. Я не участвовала и вернулась к «сцене», где сняла гитару с плеча и прислонила её к комбарю.

Продолжится ли репетиция? Ритм и настрой сбились. Ладно, в любом случае, я сегодня не совсем адекватна из-за похмельного синдрома. Голова гудела. И мне казалось, что гул усиливался, когда Родион оказывался поблизости.

Неожиданно трель телефонного звонка прервала гомон разнокалиберных мужских голосов (среди которых я явственно различала один низкий с пробирающей хрипотцой). Хотя трелью надсадный рев гитар и оглушительный бой барабанов можно было назвать с натяжкой, но такая мелодия стояла на сотовом Влада.

— Ого, старший руководитель труппы звонит, дело срочное, — парень разволновался, соскочил с дивана, отошёл ближе ко мне. — Вдруг звонит сообщить, что назначает меня на роль Дмитрия Карамазова в готовящемся спектакле? — озадаченность сменилась необоснованной радостью. — Алло! — он принял вызов с улыбкой триумфа на лице. — Здравствуйте, Сергей Георгиевич. Алло! — Влад нахмурился и, отняв трубку, озадаченно посмотрел на погасший дисплей. — Телефон заглючил, что ли? Алло! — снова поднёс он умерший аппарат к уху, но тот молчал как колокол без языка.

— Нелегка доля актёра, — прыснула я. — По ходу телефон сорвал получение роли.

— Смешно, ага, — Влад сердито зыркнул на меня и попытался включить мобилу. — Только поздороваться и успел. А если действительно вопрос важный, а я будто трубку кинул и телефон выключил. Весело будет потом!

Аппарат был мёртв как прошлогодняя утопленница, и толку от старой громоздкой модели стало как от кирпича.

— Блин, зарядка села. — Влад кинул телефон на диван и сокрушённо заходил по гаражу. Остальные отвлеклись от обсуждения и внимали мукам артиста. — И почему не зарядил? Что теперь делать-то? — он остановился в замешательстве, но здравая мысль пришла быстро: — Девятьсот восемьдесят семь, четыреста тридцать два, пятьдесят семь, семьдесят! Есть, помню наизусть, — обрадовался он (кто бы сомневался в актёрской памяти), — дайте кто-нибудь телефон, а?

— Пацаны, есть чё позвонить? — заржал Илья. — Влад, от тебя не ожидал.

— Обхохочешься, — парень кисло улыбнулся — переживал за карьеру. Он огляделся и заметил на диване мой благополучно забытый сотовый.

— Майя, можно твой возьму?

Влад шагнул к аппарату, а я собралась кивнуть, как в голове пронеслась вспышка. Мой телефон ни в коем случае нельзя брать! Ни Владу, ни кому бы то ни было в этом помещении. Потому что там, чёрт подери, мордаха Родиона на заставке, это раз! А два, мать его, «ВКонтакте» открыт на его странице! Как я объясню ребятам своё повышенное внимание к его персоне, когда Влад не удержится (а он не удержится!) и заявит об этом во всеуслышание. Это «ж-ж-ж-ж» неспроста! Что подумает сам Родион?

Сердце как бешенное застучало в висках. Меня не должны разоблачить! Зачем поставила его на заставку? Зачем не закрыла профиль? Сама себе яму выкопала, балда! Влад уже протянул руку, когда я, проворнее белки, перепрыгнула через комбарь, чуть не свалила басуху, едва не зацепилась за переключатели громкости, подлетела к дивану и сцапала телефон за секунду до Влада. И с облегчением вздохнула — успела.

Все посмотрели на меня округлившимися глазами, и я поняла: улыбкой смущения тут не отделаться — нужно выкручиваться. И оправдание должно быть веским. Ну, мозг, давай, генерируй идеи, почему Майя зажала другу телефон? Но как назло предатель молчал.

— Прости, денег нет, — ничего банальнее придумать я не могла, — жалкие рубли на счёте.

Взгляд Влада мгновенно охладел — парень не ожидал, что я откажу, использую такое жалкое оправдание. Но он не успел ничего сказать — его опередил Саша:

— Позвони с моего.

— Спасибо, ты меня так выручил! — Влад выхватил телефон из его рук, зыркнул на меня обижено-злобным взглядом и бросился вон из гаража, на ходу бормоча цифры.

А я отступила, чтобы никто не заглянул через плечо, и как можно скорее покинула страницу Родиона, поклявшись себе, что больше туда ни ногой, ни кончиком мизинца! И с заставки фотку убрала. И только после этого вздохнула с облегчением.

Как можно было быть такой беспечной и не думать о последствиях? Пожалуйста — чуть не спалилась. А горела бы долго и мучительно, узнай ребята о моих чувствах. Стала бы темой в диалогах до скончания мира. Только теперь перед Владом неудобно. Наверное, обиделся. Лучшая подруга пожадничала, когда у него решался вопрос жизни и смерти.

В дверях появился огорчённый Влад.

— Смена расписания, — ответил он на вопросительные взгляды. — Уведомили о переносе репетиций. С ролью пока неопределённо, — он пожал плечами, одарил меня презрительным взглядом и приготовился открыть рот, чтобы сказать что-то явно нелицеприятное, как Саша тоже заметил это и высказался первым (он сегодня прямо громоотвод):