Шрифт:
Закладка:
Кинув взгляд на часы, Эпкальм встревожился ещё пуще. Запустил пальцы в насыщенно угольные волосы. Локоны тут же обвились вокруг них. Белая контрастирующая прядка, струящаяся с одной стороны длинной чёлки, опутывала ладонь и резала уставшие глаза сопротивленца. Для успокоения он глянул в окно, но поднимающееся солнце ни капли не успокаивало взбудораженный рассудок.
«Опаздывает. Сэлд сильно опаздывает. Неужели, что-то случилось?» — неугомонная и зудящая мысль вертелась в голове, раскаляя и без того взвинченные нервы.
Вот уже три дня Сэлд уходит за тенадасерами в попытке выяснить хоть что-то полезное для сопротивления. В предыдущие несколько дней он не задерживался и приходил к положенному времени, но сегодня Сэлд не пришёл. Эпкальм судорожно ждал его, отсчитывая секунды. Задержка составляла полтора часа. Самые худшие мысли изводили его: он уже успел сотню раз пожалеть о том, что позволил другу участвовать в авантюре. Нужно было идти с ним или вообще самому, не стоило посвящать Сэлда в свои идеи.
Не выдержав изводящих дум, он подскочил с кровати и помчался на выход. Не зная, куда Сэлд ходит, Эпкальм не мог даже пуститься за ним для подстраховки, ведь друг специально не выдавал местоположение временного лагеря тенадасеров. Друг слишком хорошо знает Аноильтенса. Скажи он ему, куда ходит, при первой же возможности лидер бросится за ним, а они не могли себе позволить такой роскоши, как ходить вдвоём, или, не дай Светлой Деве, чтобы Эпкальм примчался и засветился. Сделать ноги и уцелеть он сможет в любом случае, а вот тенадасеры не дураки, сразу сменят локацию и найти их снова станет весьма проблематично.
Потому Рафспит предпочёл оставить Эпкальма наедине с тревогами, чем позволить накрыть всё дело медным тазом.
Сопротивленец юркнул на первый этаж и тихо выскользнул на улицу. Он принялся ходить туда-сюда перед зданием, измеряя шагами небольшую поляну. Спохватившись, понял, что его могут заметить и решил отойти подальше от окон. Прошёл в лес, продолжая хождения туда-сюда уже там. К изводящей нервозности очень скоро присоединилась злость. Как только Эпкальм не обругал и себя, и Сэлда, сколько бы неприличных выражений не слетело с языка, это никак не успокаивало.
Он бросался на каждый шорох в надежде увидеть Сэлда. Нехорошее предчувствие охватило его.
«Что-то точно случилось! Этот засранец попал в передрягу, а если так, то и на помощь ему не прийти! Идиот! Придурок!» — Эпкальм мысленно отчитывал Сэлда.
В сводящих с ума тревогах он ходил по сырой от росы траве ещё минут сорок и чувствовал, точно эмоции наслаиваются на него в качестве новых слоёв кожи. Каждая секунда угнетала всё сильнее. В попытке успокоиться, Эпкальм уселся на землю. Он решил, что ему нужно вновь попробовать усилить эмпатические способности, тогда бы он смог почувствовать приближение Сэлда, по крайней мере, за десяток километров. Однако этот трюк он делать не умел, а когда пробовал, то не понимал, с чего нужно начать, чтобы получилось. Из-за волнения он хотел сделать хоть что-то, лишь бы отвлечься.
В детстве Эпкальм часто слышал от отца, что их способности можно развить до невероятных масштабов. Он обещал научить сына позже, когда тот будет немного взрослее, и всё, что позволял ему в тот период времени — небольшая практика самых простых упражнений. Однако Эпкальм никогда этим не ограничивался. Когда он стал чаще оставаться один, то пробовал каждый раз новые техники. Какие-то ему давались, какие-то нет. Время прошло, но отец так и не сдержал обещания.
Внезапный шорох в кустах заставил Эпкальма подскочить. Начали различаться усталые шарканья. Командир сразу бросился на их звук. Пробираясь через ветви деревьев и голые прутья кустов, он-таки увидел Сэлда. Успокоение тотчас заполнило всего его в первую секунду. Во-вторую — он яростно пожелал прибить Рафспита, а в-третью — крепко обнять друга-идиота, радуясь, что с ним всё в порядке. Не успел Эпкальм насладиться этими мыслями, как заметил серьёзное выражение товарища, отогнавшее думы Аноильтенса на задний план. По его взгляду лидер понял, что произошло что-то не совсем хорошее. Одно ясно точно, задержался друг не просто так.
— И где ты, тёмный тебя побери, был? Я весь извёлся! — воскликнул Эпкальм и подоспел к нему.
— Да, мне тоже будет очень интересно узнать, где Сэлда носило, — грозный, но в тоже время спокойный голос главы порезал слух обоих сопротивленцев.
Мурашки побежали по телу, они оба замерли, страшась обернуться. Застыв в шоке, поняли, что пойманы с поличным. Парни не знали, как лучше всего себя повести. Не оставалось ничего, кроме как повернуться к Глорасу. Его сердитое выражение лица и скрещенные на груди руки говорили о том, что дальнейший разговор будет очень неприятным.
Глава 4. Незримые раны. Часть 1
Академия кувелов, кабинет факальдамитона
В аудитории висела тишина, только мерно пишущие ручки некоторых студентов нарушали её. Солнечные лучи скользили по сплошным партам, стоящим на ступенях; за преподавательским столом, в углах аудитории, важно стояли бюсты, изображающие руки, демонстрирующие способности. Тёмное покрытие пола отлично вязалось с таинственным атрибутом в виде чаши, расположившейся ближе к просторным окнам с элементами витражного рисунка. Со стен на академцев важно взирали портреты личностей, сделавших неотъемлемый вклад в изучение и освоение «дара»; по потолку струилась бесцветная картина, на которой люди впервые обучались покорять «магию».
Профессор Ленва́й, преподающий факальда́митон — обучение по управлению способностями, — внимательно наблюдал за вышедшей к чаше ученице. Чаша представляла собой средних размеров тёмную тарелку со слегка загнутыми краями; снаружи она усеивалась выпуклыми узорами и знаками, изображающими разные стихии. Когда студенты взаимодействовали с ней, то некоторые узоры приобретали перламутровую подсветку. Атрибут заполняла прозрачная, слегка голубоватая жидкость — особая вода, добытая из озера мудрости предков, которая имела особенность взаимодействовать со способностями. Чаша грузно стояла на пьедестале и важно осматривала академцев.
При работе студентов
