из себя в следующий раз. Всё может ограничиться как лёгким дуновением ветерка, так и достаточно сильным выбросом ци. Сильным настолько, что от него может пострадать даже младший ученик.

На это мне ответить нечего. Тем более что один младший ученик уже пострадал. А ведь я и до этого чихал, но, к счастью, тогда обошлось без происшествий. Даже страшно представить, чтобы случилось в закусочной дядюшки Лу, если бы тот мой чих был наполнен нужной порцией Ци. Боюсь, я бы уже никогда не покинул пределов его гостеприимного заведения.

— Всё, дальше сами, — внезапно произносит Би Хан.

— Как это сами?

Я уже давно заметил, что наставники Чой и Дой как сквозь землю провалились. Сколько бы я ни всматривался в поросшую высокой травой горную равнину, я так и не сумел отыскать двух прытких старичков. Выходит, здесь только мы втроём. И то ненадолго. Скоро наш кисломордый мастер тоже куда-то свалит и останемся только я и пугающий меня до жути трансформер.

— А так. Некогда мне с вами возиться, — отвечает мне Би Хан, а после обращается уже к своему ученику. — Поможешь ему взобраться на гору. Только никакого цингуна, топайте ножками. Ты меня понял?

— Да мастер, — кланяется Ян Гэ.

— Эй, постойте уважаемый, да тут же пилить и пилить…

Но вместо ответа я слышу лишь завывание ветра. Мастер Би Хан уносится вдаль, даже не попрощавшись.

— Он это серьёзно?

— Традиции, — пожимает плечами Ян Гэ. — Когда будущий ученик впервые посещает гору Мудан, он должен взойти на неё самостоятельно.

— Да я же сдохну.

— Всё не настолько плохо. Отсюда не видно, но если обойти вон тот утёс, — палец Ян Гэ устремляется к ближайшего горному изгибу, — то можно будет выйти на горную тропу.

— А может, всё-таки воспользуемся этим твоим цингуном? Всё равно никто не узнает.

— Знаешь, с чего начинается самая большая ложь Су Чень?

— О, началось…

— С маленькой лжи самому себе. Даже если мастер и наставники ни о чём не узнают, это не значит, что наша ложь не осядет пеплом в наших же сердцах…

— Да понял, я понял. Пошли уже, а то на обед опоздаем.

— Ха-а-а, — тяжко вздыхает Ян Гэ, но всё начинает идти в указанном направлении.

— Слушай Ян Гэ, — нагоняю я его. — Насчёт той ночи — ты же не держишь на меня зла?

— Какой ночи? — неподдельно удивляется он.

— Ну той, когда ты спас меня от адепта кровавого культа…

— Эмм, ты явно меня с кем-то спутал.

— Да нет же, вон и родинка у тебя на щеке приметная…

— Говорю же, спутал, — вырывается он вперёд, оставляя тем самым меня позади.

— Ты ещё скажи, что у тебя груди нет?

— Ты с ума сошёл, какая ещё грудь⁈ Воином Мудан может стать только мужчина. Разве моё лицо недостаточно мужественное?

— По правде говоря, не особо. У тебя наверняка от пьяных мужиков отбоя нет.

— Мы можем идти молча? — чуть ли не рычит на меня Ян Гэ.

— Не вопрос. Грудь покажешь? Я одним глазком. Никаких похабных мыслей — чисто чтобы удостовериться…

В этот момент Ян Гэ резко оборачивается и его рука грациозно взмывает к небу. Ну а после, конечно же, устремляется к моему лицу…

ХЛОП!

Наступает кромешная темнота.

* * *

Н-да, теперь-то я точно уверен в том, что не ошибся — после такой-то подачи. Удар точь-в-точь как той ночью. Но уверенность уверенностью, а вопросы про грудь я впредь буду оставлять при себе. Не стоят они того. Слишком дорого они мне обходятся.

— Пошевеливайся, — подгоняет меня Ян Гэ.

Не знаю, сколько я пробыл без сознания, но кода очнулся, этот сиськастый изверг сразу же погнал меня вперёд. Даже толком прийти в себя не дал — гад такой.

И ведь не врежешь ему в ответ. У него как будто тройной иммунитет: он одновременно и женщина, и подросток, и представитель угнетаемых меньшинств. Просто комбо какое-то. Осталось только в Красную книгу его занести — для полного комплекта.

— Эй, Ян Гэ.

— Чего? — неохотно откликается мой попутчик.

— Мир? Ты погорячил…ся, я лишнего сказанул. Может, зароем топор войны?

— Хорошо, но больше ни слова.

— Договорились…

— Я сказал, ни слова.

Смотри-ка какой грозный, а с виду такой прилежный мальчик в этом своём чистеньком голубом халатике.

Кстати, о халатике. Я бы сейчас тоже от такого не отказался, а то холодрыга в этих горах стоит такая, что даже зубы просятся в пляс. А на мне, между прочим, из одежды одна только давно прохудившийся халат.

Эх, поскорее бы добраться до вершины этой огроменной горы.

Хотя о чём это я, мы же только начали своё восхождение и, судя по всему, закончим его ещё нескоро.

К слову, та самая дорого, о которой говорил Ян Гэ, оказалась ни удобной проторенной тропой, как я себе её представлял, а опасным горным серпантином то и дело виляющим между отвесных скал.

Шагая по нему, я то и дело ловлю себя на мысли, что стоит мне хоть немого оступиться, как я тут же полечу вниз. Подобная участь пугает меня до седых волос. А вот кого не пугает так это моего дорого проводника Ян Гэ. Ему что отвесные скалы, что пропасть между ними — всё нипочём. Несмотря на отсутствие цингуна этот молодчик скачет по опасной тропе так, словно он всамделишный горный козёл. При этом Ян Гэ даже не смотрит себе под ноги — настолько он уверен в собственном проворстве.

Эх, мне бы его уверенность, А то поджилки так и трясутся от каждого шага.

— Слушай Ян Гэ, я помню, мы договаривались, но эта тропа меня скоро доконает. Может, расскажешь, чего-нибудь интересного пока мы идём? Мне позарез надо отвлечься.

— Ладно, — вздыхает мой провожатый. — Спрашивай.

— А я думал ты мне сам, что-нибудь расскажешь?

— Я тебя развлекать не нанимался. Хочешь, что-то узнать — спрашивай или топай молча.

— Ну и вредный же ты…Слушай, а вот этот наш мастер Би Хан, он же какая-то важная шишка?

— Мастер Би Хан лучший воин нашей секты и первый из Столпов горы Мудан.

— Столпов?

— Столпами называют выдающихся воинов нашей секты и мастер Би Хан первый среди них.