Идея сама по себе далеко не нова, да и глупой ее назвать тоже нельзя. И опять-таки появилось «но». Жизнь так коротка, что не имеет смысла существовать в болоте, в трясине, даже не позволяя себе мечтать о счастье. Многие женщины на этом этапе заводят себе ручных собачек, коллекцию золотых украшений или парочку любовников, кому что нравится больше, лишь бы забить пустоту души.

Скорее всего, и Аня пошла бы этим проторенным путем, еще годик подергавшись «в предсмертных судорогах», а потом окончательно махнув на себя рукой. В конце-то концов, с Ия можно было жить. Он ее не бил, не попрекал (почти) куском хлеба, а на молодую жену можно было бы просто «забить». Но тут появился Сергей. Безобидная авантюра переросла в чувство, во что-то глубокое и пугающее девушку. Память услужливо ей подсовывала самые больные моменты прошлой любви, как бы предостерегая: куда ты лезешь, дурочка? Разве ты не помнишь, как больно любить? Захотела еще раз, по-живому?

И Аня испугалась, когда поняла, что просто не умеет, нет, разучилась доверять людям. И это сколько же надо терпения, ласки и любви, чтобы вернуть эту самую веру в ее отношения. Да и какой мужчина выдержит все это?

– Я не для тебя, Сергей, – прошептала Аня, сжимаясь в кресле. – Зачем тебе нужна девушка, которая не умеет верить людям, когда вокруг полно молоденьких дурех без проблем?

В ответ ей была тишина, Сергея сейчас не было рядом, Аня вскочила на ноги и метнулась в другой конец комнаты.

– Но я же сойду с ума без него! Без его ласковых глаз, таких безумно любимых глаз. Без его огромных ласковых рук. Без его голоса, от которого мурашки по коже?

Надо было что-то решать, и решать прямо сейчас – каждый совместный день привязывал ее все больше и больше, каждое его слово отогревало ее застывшую душу, как маленькое пламя свечи, но самое ужасное было в другом: она ему поверила!

А Сергей, наверное, даже и не представлял себе, что теперь творится в груди этой хрупкой девушки с такой беззаботной и спокойной улыбкой на лице.

Как там? «Все было просто, пока не появились чувства». Аня глубоко вздохнула и закрыла глаза. Она всего-то лишь хотела уйти от Ия и вернуться в Россию, а теперь влюбилась как кошка.

– Что за жизнь? – в отчаянии воскликнула Аня и закрыла лицо руками. Как обычно, она не могла понять, чего же хочет на самом деле.

Глава 4

А утром подул холодный ветер и закапал мелкий, нудный дождь. Олеся, которая еще позавчера упаковала вещи, с раздражением открыла сумку и вытащила ветровку, затем вызвала такси и спустилась вниз ожидать машину.

Олеся поежилась: погода совершенно не походила на начало июня, скорее уж конец сентября. Громко хлопнула подъездная дверь, и девушка в надежде обернулась. Нет, это соседка снизу растерянно поводила глазами по мокрому двору и, шумно вздохнув, открыла зонт.

– Здравствуй, Олеся. Ну и погодка.

– Здравствуйте, действительно ужасная погода, – грустно ответила Олеся и накинула на голову капюшон от ветровки.

А Федор так и не вышел проводить ее в дальнюю дорогу. Последние сутки они не сказали друг другу ни слова, и вот сегодня муж даже не помог ей спустить тяжелую сумку.

Всю дорогу до аэропорта Олеся напряженно думала о жизни: как ни крути, а получалось, что она сама рушит свое семейное счастье.

При слове «счастье» Олеся выругалась, вспомнила Павлика, выругалась еще раз и наконец успокоилась. Какого черта? Все равно она уже подъехала к аэропорту, а значит, бежать некуда.

Перед входом в терминал переминалась с ноги на ногу небольшая кучка мокрых людей, и, подойдя поближе, Олеся увидела, что это и есть ее попутчики «в тропики», скажем так.

– Здравствуйте. – Олеся с наслаждением опустила сумку.

– Привет, – Тихомиров-старший тут же нарисовался рядом и поднял ее сумку с мокрого асфальта. – Зачем вы так? – хохотнул он. – Давайте лучше я ее подержу!

Олеся вымученно улыбнулась, машинально отметив, то зря она сегодня утром не накрасилась. Надо было встать пораньше, все равно почти ночью не спала, и навести «марафет», а то выглядит сейчас как фарфоровая кукла – бледная и с синим отливом.

Зоя Михайловна, в кричаще красном кожаном пальто до пят, едва ей кивнула, и тотчас отвернулась к «светилу» МГИМО Дмитрию, с которым вела оживленную беседу. Сам же «гений», в мятой, грязной ветровке неопределенного цвета, в промокших кедах и с банданой на голове, не удостоил Олесю даже взглядом.

– Кого мы ждем? – спросила Олеся у Олега Тихомирова, чтобы хоть что-то сказать. – А, я вижу, вашего Влада еще нет и Татьяны Борисовны.

– Влад уже в терминале, чего ему здесь мокнуть? – Олег приобнял ее. – Пойдемте и мы туда.

Олеся нервно пожала плечами и осторожно покосилась на завуча:

– Нет. Я, пожалуй, постою здесь, со всеми.

– Как хотите, – безразлично улыбнулся Тихомиров-старший, поставил ее сумку на асфальт и быстрой походкой отправился в здание аэропорта.

Олеся сконфуженно сморщилась и сделала шаг навстречу только что прибывшей Татьяне Борисовне:

– Здравствуйте, Таня!

Татьяна, в узких брючках серого цвета, в синей кожаной куртке-«косухе» и с букетом цветов в руках, недовольно пропищала:

– Боже, какая погода! – Рядом с ней стоял ее брат Андрей, держа в каждой руке по чемодану. С Олесей он не поздоровался, но Олеся сегодня уже ничему не удивлялась.

– Танечка! – бросилась к ней Зоя Михайловна, обдавая всех удушливой волной чудовищно сладких духов. – Наконец-то! Промокла, милая?

– А кого мы ждем? – Татьяна Борисовна почесала нос и окинула мокрую группку раздраженным взглядом. – Тихомировых?

– Нет, они в терминале, – вставила свое слово Олеся.

– К нам внезапно присоединился еще один участник экспедиции, – ответила завуч Татьяне, совершенно игнорируя Олесю. – Он корреспондент местной газеты, летит за свои деньги, будет освещать жизнь и обычаи местных жителей.

– Понятно, – протянула Татьяна, – но ведь мы можем подождать его в тепле?

– Конечно, – согласилась Зоя Михайловна и, махнув рукой остальным участникам экспедиции, первой направилась в терминал.

Олеся громко вздохнула, подняла сумку и, прогибаясь под ее тяжестью, пошла, чуть покачиваясь, следом за завучем. Рядом семенил Дмитрий, на спине которого болтался старый рюкзачок, руки у него были свободны, но помощь свою он, естественно, Олесе не предложил.

Тихомировы спокойно дожидались возле регистрационного отсека. Промокшие путешественники молча окружили их кольцом и принялись доставать билеты и паспорта из карманов. Яркая и надменная Зоя Михайловна, нервная любимица завуча Татьяна Борисовна,