Саша увидела и крест, явно из чистого золота украшенный драгоценными камнями. Ниша, в которой находился крест, была закрыта железной решеткой, на которой виднелись следы взлома, кто-то пытался выбить решетку из каменных стен.

Открытой оказалась еще одна гробница. Здесь не успели снять со скелета ожерелье, камни вспыхнули в луче фонарика.

В нише за решеткой разбросаны тусклые монеты, но ближе к решетке монет не было, там оставались борозды в пыли, словно монеты выгребали через прутья. А вот и небольшие садовые грабли, которые как раз пролезали через решетку…

Сомнений не было. Кто-то воровал у мертвых.

Саша почувствовала, что еще немного, и она превратится в ледяной столб, руки и ноги окоченели. Она вернулась к лестнице и осторожно стала подниматься по ступеням.

Обратно девушка пробиралась «огородами», чтобы никому не попасться на глаза. В таком грязном виде она не могла показаться в деревне, разговоров будет на неделю вперед, а то еще и придется объяснять каждому встреченному, откуда она идет такая красивая.

И все же спрятаться от людей не удалось. Незнакомый пожилой синьор в соломенной шляпе вышел из-за угла, когда к Саше с громкий лаем бросилась небольшая лохматая собачонка.

– Не волнуйся, он не кусается! Муссо, ко мне!

– Все в порядке! – Саша отбивалась от радостного песика, который норовил подпрыгнуть и лизнуть ее в нос.

– Я с горы, – попыталась девушка объяснить свой чумазый вид. Но старику ее внешность была неинтересна, и слава Богу.

– Как тебя зовут, Муссо? – от почесываний за ухом песик начал похрюкивать, как заправский поросенок.

– Фродо его зовут, – сказал старик. – Но мы давно зовем его Муссо, это от Муссолини. Такой же stronzo!

Девушка не удержалась от смеха.

***

Стоя под горячими струями душа, Саша никак не могла согреться. Когда она появилась в локанде, пыльная и грязная, вся компания уже была там. Старые синьоры не смогли заниматься повседневными делами, преступление не раскрыто, какая тут уборка! И не сговариваясь подтянулись в локанду, причем Пенелопа прошла полтора километра по горам, самой близкой дорогой между двумя деревнями.

Увидев Сашу в таком виде, женщины всплеснули руками.

– Figliolina mia, что случилось? – Ахнула Пенелопа.

«Деточка» обещала все рассказать, но сначала должна принять душ. Несмотря на жаркий вечер, она никак не могла согреться после промозглой сырости крипты. И теперь она стояла под струями такой горячей воды, что из ванной валили клубы пара, и не замечала этого, погруженная в свои мысли.

Кто-то знал о древней крипте, остальные жители вряд ли догадывались о ее существовании. Скорее всего, вход обнаружили случайно, так же, как и Саша, прислонившись к стене в правильном месте. А потом увидели сокровища, умолчали о находке и превратились в томбароли- расхитителей могил. И как ни грустно, нужно признать: ее соотечественница принимала в грабеже могил самое активное участие, не зря в ее комнате обнаружена коробка и список. А второй участницей, несомненно, была Лидия.

– Они дружили, а Лидия дипломированный искусствовед…– женщины закивали, когда Саша рассказала о своих приключениях.

– А мы гадали, на какие деньги Лидия открыла галерею, да еще с таким шикарным ремонтом…

– И давно открыла?

– Года два назад, до этого она работала в музее в Матере, приезжая лишь на выходные, а тут вдруг уволилась и открыла галерею… все удивлялись, неужели продажа таких картин приносит доход.

– Картины были для отвода глаз. Доход приносила продажа предметов из крипты частным коллекционерам. Я много об этом слышала!

– Кто ж не слышал, любимый бизнес в Италии. Но чтобы у нас здесь!

– Я не специалист, но даже если монеты были золотыми, тот факт, что им уже тысяча лет и они сохранились нетронутыми все это время, увеличивает их стоимость. А крест… тот крест, что я увидела в нише… Его продажа позволила бы продавцу безбедно жить до конца своих дней.

– Получается, что Лидия торговала этими предметами на черном рынке, продавала их в частные коллекции… и доход они делили с Ланой.

– Думаю, через некоторое время кто-то из них мог «случайно» обнаружить крест на чердаке своего дома. Это Италия, никто не удивляется найденным шедеврам великих художников на чердаках и в подвалах.

– Надо звонить карабинерам.

– Этим идиотам? Надо звонить Карлито. Уже поздно, позвоним утром.

Пенелопа задумалась.

– У меня руки чешутся поговорить с Лидией, посмотреть ей в глаза. Ты родилась в этой деревне, всю жизнь здесь прожила и крадешь у своих предков! Ладно, русская! Извини, – тут же развела руками старая синьора, обращаясь к Саше. – как и итальянцы, русские разными бывают… я в том смысле, что она со стороны.

– Когда я шла мимо, в галерее горел свет, – вспомнила Николетта. – Это было полчаса назад.

– Пошли! – Поднялась Пенелопа.

– А что мы ей скажем?

– Найдем, что сказать. Я хочу посмотреть ей в глаза.

– А если она убьет нас также, как и Лану?

– Троих не убьешь. И я же говорила, что Серафина здесь не причем! Это Лидия с Ланой не поделили деньги.

– А горшочек?

– Кому, как не Лидии знать наши обычаи. Ей легко было обставить все так, словно Лана упала в полете ведьмы.

Когда женщины подошли к галерее, там все еще горел свет.

– Это хорошо, что Лидия здесь. Я не пошла бы к ней домой, жаль ее мать, синьора Анна достойная женщина.

– Все равно она узнает.

– Хотя бы не от нас…

Дверь оказалась открытой и женщины вошли в галерею. Свет горел, в зале никого не было.

– Permesso?? Lidia, ci sei?

Никто не откликнулся.

Саша открыла дверь в кабинет галеристки. Там было темно, но свет из зала позволял увидеть еще одну дверь, ведущую, видимо, в комнату отдыха.

– Лидия? Саша шагнула вперед, споткнулась о какой-то предмет, подняла его с пола. Это оказалась гипсовая статуэтка, измазанная чем-то липким. Саша бросила ее обратно на пол и с испугом увидела, что руки испачканы чем-то темным.

Она сделала еще несколько шагов. В свете фонарей из окна она разглядела распростертую фигуру на полу. Как будто кто-то нес и бросил человека на полпути.

Саша присела, пощупала пульс. Пульса не было, но кожа под ее пальцами была еще теплой.

– Вызывайте карабинеров! Не ходите сюда, – она загородила проем, но синьоры разглядели ногу в туфле на высокой шпильке и заголосили, заохали, еле сообразили, что нужно звонить медикам и карабинерам.

***

– Опять вы? Не странно ли, что около обоих