он, разумеется, устраивает празднества по этому случаю. Впрочем, празднества были лишь прикрытием для его махинаций.

Не церемонясь, во время пышных празднеств, когда народ слишком весел, чтобы как-либо отреагировать на политическую борьбу между различными классами, он произвёл, в некотором смысле, переворот.

Правда, обо всём по порядку. В самом начале своего правления Артём, понимая необходимость данного шага, инициировал масштабную административную реформу.

Метрополия, сама Испания вместе с Канарскими и Балеарскими островами, была разделена на 17 регионов. Регионы — это крупнейшие территориальные единицы, обладающие определённой автономией.

Их границы практически идентичны границам наших современных испанских «автономных сообществ», ибо они, в общем-то, во многом повторяют границы исторических регионов.

Так, например, артёмовский регион «Арагон» во многом повторяет границы исторического Арагона, так же как и современное автономное сообщество «Арагон».

Так что да, это не случайное совпадение границ. Напротив, это совпадение обусловлено практически идентичным подходом к административному делению.

В любом случае, регионы, в свою очередь, делятся на провинции — всего их 50. В принципе, они практически идентичны в своих границах современным, нашим испанским провинциям. Разумеется, потому что подход во многом тот же самый.

Провинции, в свою очередь, делятся на округа — аналог испанских комарок. Правда, комарки в нашей, современной Испании — это административный ад.

В отличие от них, артёмовские округа в Испании — это территориальные единицы с чётким правовым статусом, границы которых обусловлены географическими факторами.

Наконец, самая малая территориальная единица — муниципалитеты. Ну, тут всё понятно — муниципалитеты являются основным субъектом территориальной организации.

Число я их раскрывать не буду — это всё равно для нас не важно. Что для нас важно, так это то, что в рамках своей административной реформы Артём упразднил различные феодальные пережитки в Испании.

Под раздачу попало, естественно, титулованное дворянство и духовенство — около 3% населения, которым принадлежали судебные права в рамках их сеньориальных юрисдикций, которые, к слову, распространялись на 68% всех земель в Испании, причём только 50% из этих сеньориальных юрисдикций были светскими.

Первой под раздачу, впрочем, попала именно церковь. Уничтожение власти церкви в Испании, начатое ещё при предшественниках, продолжилось при Артёме.

Только его успели церковники помазать на царствование, как он принялся за дезамортизацию — превращение неотчуждаемого недвижимого имущества в отчуждаемое.

Первым же «Декретом о дезамортизации» от 17 октября 1786 года Артём изъял у церкви практически всё имеющееся у неё недвижимое имущество. Впрочем, естественно, всё было не так просто.

Артём не просто изъял у церкви её имущество. Вначале он, как уже было ранее упомянуто, конфисковал у церкви её земли, больницы, приюты, богоугодные заведения, сиротские дома, дома призрения, дома братств и так далее, однако оставил в собственности Церкви, собственно, сами церкви.

Изъятое же имущество он продал, и, в полном соответствии с декретом, поместил вырученные деньги в Амортизационную кассу, под 3% годовых, до полного возвращения стоимости распроданного имущества.

Разумеется, речь шла о стоимости в момент продажи имущества. Правда, Артём схитрил и продал имущество порциями. Первые четыре доли распроданного имущества были проданы по фиксированной цене.

Фиксированная цена, впрочем, немного снижалась с каждой последующей продажей. Последняя доля, цена которой и легла в качестве стоимости имущества, впрочем, была продана уже по рыночной стоимости.

Рыночная стоимость церковного имущества, разумеется, к этому моменту из-за массовой его продажи сильно упала. И, чтобы избежать обвинений со стороны церкви, Артём устроил фикцию, выставив это «изменение» ценовой политики требованием податного сословия.

Таким образом, бывшие владельцы имущества в лице церкви, хоть и формально, получили «справедливое» возмещение утраченному ими имуществу, хотя фактически Артём их обокрал.

Тем более, что уже через неделю изданный Артёмом «Декрет о церковных правах, обязанностях и привилегиях» от 24 октября 1786 года фактически упразднил все привилегии Церкви, поставив её под государственный контроль.

Изданный же им буквально на следующий день «Декрет о свободе совести» от 25 октября 1786 года объявлял католическую веру государственной религией Испании.

Впрочем, отныне любые притеснения других конфессий и их представителей стали незаконным на территории всей Испании. Преследование по религиозному признаку стало в Испании уголовным преступлением.

«Декрет о трибунале священной канцелярии инквизиции» от 26 октября 1786 года ликвидировал испанскую инквизицию окончательно и полностью.

Правда, генеральный инквизитор был отправлен в отставку не с голой задницей, а с назначением очень достойной по тем временам пенсии и с получением весьма почётного, и прибыльного, чина.

Сам же Артём вёл себя так, будто действовал с подачи самого генерального инквизитора и видных представителей испанской католической церкви, что подтверждал назначением им пенсий и прибыльных, но не влияющих на политику государства, чинов.

Национальный банк имени Святого Карлоса, бывший частным предприятием, которое правительство использовало для финансирования своих нужд, был реорганизован.

Разумеется, он был реорганизован в соответствии с «Декретом о государственных облигациях и Банке Испании» от 23 октября 1786 года. В соответствии с декретом вышеупомянутый банк был выкуплен и превращён в Банк Испании.

Именно ему, как вы могли догадаться, и было поручено управление Амортизационной кассой. Ему, уже как Банку Испании, также перешло право эмиссии монет, государственных ценных бумаг и, в частности, банкнот. В общем, самый обычный такой ЦБ.

На этом, в общем-то, наступление на церковь и закончилось. Естественно, Артём у Папы Римского ничего не спрашивал, сделав всё на австрийский манер — самовольно.

Предупреждая реакцию титулованной аристократии, Артём издал свой «Декрет о земельных правах и частной собственности» от 22 октября 1786 года.

Декрет лишал титулованную аристократию большей части её феодальных прав, включая их права на сбор алькабалы и баналитеты, а также лишал их имущество статуса неотчуждаемого.

Правда, вместе с тем, он закреплял право титулованной аристократии на её имущество и гарантировал её неприкосновенность на государственном уровне.

Кроме того, взамен утраченных налоговых привилегий, доходов от сбора алькабалы, баналитетов и прочего титулованной аристократии были дарованы различные милости.

Так, аристократия могла претендовать на доход с церковных приходов в пределах своих владений, значительные пенсии, льготное кредитование и специальный налоговый режим.

Естественно, всё это великолепие даровалось не за красивые глазки. Скажем так, доступ к кормушке получили только те, кто эти изменения поддержал.

Поддержал в публичном поле изменения? Молодец, держи доходы с нескольких приходов, щедрые пенсии, подарки и льготные кредиты под закупку инвентаря, а также многие прочие уступки экономического характера.

Более того, вот тебе специальный налоговый режим, поощряющий экономическую деятельность за счёт уменьшения налогового бремени по мере роста суммы документально подтверждённых инвестиций в испанскую экономику.

Этот режим, правда, распространялся вообще на всех жителей, вне зависимости от их социального происхождения, но, очевидно,