задачу весьма специфически, а именно: откомандировал в Россию тысячи эсэсовских головорезов и гестаповцев. Те рьяно взялись исполнять порученное им дело: убивали ни в чем не повинных мужчин, женщин, детей, сжигали города и деревни, грабили все, что только попадало к ним в руки. Бесчинствующие эсэсовцы самых низких чинов становились гауляйтерами и главами городских администраций. Результат их зверств не заставил себя ждать — число партизан, бежавших в леса и горы, росло не по дням, а по часам: куда же еще было деваться сотням тысяч бездомных, голодных, измученных, но полных решимости людей, которые отказывались терпеть унижения со стороны завоевателей.

Геббельс писал в своем дневнике следующее: «Ситуация в России становится все более нестабильной… Опасность со стороны партизан нарастает буквально с каждой неделей».

Бок и его офицеры группы армий «Центр», как, впрочем, и другие фронтовые командиры, пытались протестовать против чинимых эсэсовцами зверств, фон Бок даже послал подробный отчет фельдмаршалу фон Брау-хичу. Но в результате 18 декабря 1941 года он был вынужден передать командование фельдмаршалу фон Клюге. ОКВ сообщило об отставке фон Бока — фельдмаршал якобы сам «сложил с себя командование по причине слабого здоровья». Хотя фон Клюге проявил большую сговорчивость с нацистским руководством, идея привлечения советских военнопленных в особую вспомогательную армию оставалась довольно популярной. Тресков проталкивал ее из тех соображений, что при помощи этой армии группа армий «Центр» могла бы восполнить тяжелые потери, которые она понесла во время зимнего наступления 1941/42 годов, этой жестокой, но, увы, бесполезной попытки взять Москву. Тогда группа армий «Центр» потеряла убитыми и ранеными около пятой части своей живой силы — но это были официальные цифры, в действительности потери были куда большими. Предполагалось, что «записавшиеся» в армию военнопленные будут задействованы в качестве караульных на линии фронта, а также саперов и «первопроходцев» при строительстве и ремонте дорог, мостов, железнодорожного полотна. Тресков обрел единомышленника в лице заместителя начальника штаба полковника графа Клауса Шенка фон Штауффенберга, который 20 июля 1944 года предпримет попытку покушения на Гитлера. В соответствии с планом, подготовленным бывшим послом Германии в Москве графом фон Шу-ленбургом, они вдвоем надеялись превратить «смоленскую группу» в «Русский национальный комитет». Всего было создано несколько таких комитетов — в Киеве на Украине, в Крыму и на Кавказе. На их основе предполагалось сформировать марионеточные правительства, официально признать которые пришлось бы не только нейтральным странам, но и государствам антигитлеровской коалиции. Увы, план оказался мертворожденным. Гитлер зарубил его на корню, не желая ни с кем делиться властью над завоеванными народами.

Гелен берет дела в свои руки

Именно в эти драматические дни на сцене появился Гелен. Незадолго до Рождества 1941 года генерал Гальдер поведал Гелену, что ему удалось убедить Кейтеля назначить его на пост главы отдела «Иностранные армии — Восток» при верховном командовании. Гитлер начал все сильнее полагаться на него, по мере того как улетучивалось его доверие к абверу адмирала Канариса. Имелся при ОКВ и отдел «Иностранные армии — Запад», однако он никогда не играл той роли, какую играл «восточный отдел», поскольку основная разведдеятельность на Западе приходилась на абвер. У него имелась разветвленная шпионская сеть, охватывающая практически все страны Западной Европы, однако вот результаты, по сравнению с восточным направлением, были более чем скромные.

«Восточный отдел» разведки возглавлял полковник Эберхард Кинцель, шпион старой закалки, служивший во время Первой мировой войны в «Нахрихтендист» полковника Николаи. Ему было уже за пятьдесят, и он не пытался выслужиться перед начальством. Гитлер и его генералы вечно жаловались на безынициативность и «черепашью скорость», с которой тот готовил требуемые реляции. Более того, нерасторопность Кинцеля играла на руку Канарису — тот из кожи вон лез, чтобы доказать превосходство вверенной ему службы и тем самым добиться расположения Гитлера. Глава третьего отдела абвера генерал-майор Экхард фон Бентивеньи создал для работы на оккупированной территории СССР три разведгруппы под кодовым названием «Валли». Они начали действовать уже весной 1941 года: одна под началом майора Германа Бауна в Сулеювеке, под Варшавой, вторая — под началом майора Зелигера — в основном занималась организацией диверсий, и третья — под началом полковника Гейнца Шмальшлегера — отвечала за деятельность «эйнзатцкомманд» — групп боевиков, которые нередко, переодевшись в советскую военную форму, действовали в тылу неприятеля. Их деятельность оказалась весьма успешной — они проникали глубоко в советский тыл, устанавливали там радиосвязь с Центром, занимались допросами и вербовкой военнопленных.

В это же самое время гиммлеровская РСХА через отдел разведки при Службе безопасности, руководимой штандартенфюрером СС Вальтером Шелленбергом (так называемый 6-й отдел), забрасывала в Россию собственные шпионские группы. То есть бедняга Кинцель обнаружил, что на его вотчину покушаются с обеих сторон.

Осенью 1941 года состоялся разговор Гальдера с непосредственным начальником Гелена в Оперативном отделе полковником Хойзингером о том, что Кинцель, по сути, пустил работу на самотек и его требуется заменить. Оба сошлись во мнении, что лучшего кандидата на пост начальника отдела «Иностранные армии — Восток», чем подполковник Гелен, им не найти. Безусловно, и сам Гелен уже давно с вожделением поглядывал на этот пост и старался держать Гальдера в курсе насчет всех промахов и недоработок Кинцеля. Разумеется, Гелен понимал, что в глазах верховного командования ему не хватает специальной шпионской подготовки и опыта, без которого трудно было себе представить главу отдела военной разведки ОКВ, и, по всей видимости, не строил особых иллюзий на свой счет. Действительно, именно по этим причинам предложения Гальдера были встречены в штыки, когда тот впервые обратился с ними к генерал-майору Бодевину Кейтелю, заместителю начальника отдела кадров ОКХ. Кстати, этот Кейтель приходился братом пресловутому фельдмаршалу. Но Гальдер и Хойзингер продолжали гнуть свою линию.

26 декабря Гальдер в личной беседе с генерал-майором Герхардом Мацки, генерал-квартирмейстером и непосредственным начальником Кинцеля, склонил-таки его на свою сторону. Ему удалось преодолеть еще целый ряд препятствий: он смог убедить начальника штаба фельдмаршала Кейтеля полковника фон Цигенберга, а затем и самого Кейтеля. Гальдер добился своего. 14 марта 1942 года генерал Бодевин Кейтель дал согласие на назначение Гелена. Итак, пройден еще один, едва ли не самый главный, шаг в карьере Гелена. 1 апреля Кинцеля поставили перед фактом: он уволен, и его отправляют на фронт командовать полком. Правда, Кинцелю приказали задержаться в «восточном отделе» еще на месяц, чтобы передать дела новому хозяину. Но Гелен, который не любил быть объектом чьих-нибудь наблюдений, отпустил полковника уже через неделю и принялся единолично руководить отделом. Прежде всего он решил столкнуть лбами