Она приподняла печать ногтем и с мимолетной искоркой недоумения заметила, что письмо уже вскрывали. С другой стороны, ничего удивительного. Естественно, родители все прочли и только потом отдали ей. Листок был сложен книжкой, она развернула его на столе. Письмо было написано размашистым почерком с завитушками, а начиналось оно со слов «Моя дорогая Лукреция».

Лицо обдало нечаянным жаром. Непонятно, что тут самое необычное: собственническое «моя», тревожащая нежность слова «дорогая» или ее имя, выведенное рукой Альфонсо. Никто еще к ней так не обращался. Она чья-то «дорогая», чья-то Лукреция; эти три слова змеей обвили ее, на миг она увидела себя в объятиях ласковых рук.

Глаза снова вчитались в «Моя дорогая Лукреция», скользнули к «Позволите называть вас так? Ибо вы есть и будете мне дороги».

Бумага дрожала в ее руках, и она положила письмо на плотную ткань юбки, но взгляд по-прежнему скакал по всей странице, цепляясь за случайные слова: «хранить», «горячо», «с нетерпением», «плодотворным», «сражаться во имя короля», «молитесь», «преданный».

Не отпуская уголков листа, Лукреция все же заставила себя читать по порядку, строчку за строчкой. Альфонсо очень радуется их скорой свадьбе. Счастливый будет день! Он, его семья и, конечно, весь двор с нетерпением ждут торжества. Увы, на этой же неделе он отбывает во Францию исполнить клятву и сражаться во имя короля Генриха. Каждый день разлуки он проведет в мыслях о ней, Лукреции. Он просит ее молиться за своего будущего мужа, за его возвращение домой живым и невредимым. Не найдется ли у нее минутки написать ему? Не расскажет ли она о своей жизни и занятиях? Он будет бережно хранить ее письма и горячо надеяться, что их брак окажется плодотворным и счастливым. Любящий и преданный жених, Альфонсо.

Первым же ее порывом было написать ему: «Простите, я не могу за вас выйти. Надеюсь, вы поймете», но не стоило даже пытаться. Отец, его секретари и помощники перехватят письмо, а мать ее накажет.

И все же она ответит. Поступит, как подобает. Мужчина написал девушке (она никак не могла примерить на себя слово «невеста»), а та ему ответит. Вот только о чем писать? Как она гуляет в мезонине? Как часами глядит на пьяццу? Учится играть на лютне, работает над переводом с греческого, ищет, что бы нарисовать? Да чем ее письма могут заинтересовать будущего герцога Феррары?..

Кто-то тихонько кашлянул, и Лукреция подняла глаза. В проходе стояла служанка, которая принесла письмо. Ой, она еще здесь!..

— Да? — Лукреция изобразила уверенный тон. Так, наверное, разговаривают девушки, когда получают письма от жениха. «Горячо», «плодотворный», «счастливый», — пронеслось у нее в голове.

— Простите, — прошептала служанка. — Ее высочество, ваша матушка, просила передать, что эмиссар ждет ответа.

— О! — удивилась Лукреция. Ждет? Надо писать немедленно? Она и не догадывалась, что ответ потребуется так срочно. Что написать? Где найти слова?

Она посмотрела на стол: астролябии, звездная карта, сложенная подзорная труба, несколько каламов[28] (она как раз их затачивала), перочинный ножик; чаша, заскорузлая от смеси льняного масла и сухой яри-медянки[29]. Лукреция отодвинула все это влево, потом вправо. Найти бы хоть один чистый листок, хоть какое-нибудь перышко! Не может ведь она писать воину короля на пергаменте в пятнах краски и дырочках от циркуля! К тому же письмо прочитает ее мать, и если получится коряво, неправильно и…

Служанка шагнула к ней и положила на край стола два предмета.

— Эмиссар передал, ваша светлость. Для вас.

Лукреция отвлеклась от поисков и посмотрела на подарки: один был маленький, завернутый в холстину и плотно перевязанный бечевкой, а другой плоский, обернутый льняной тканью. Лукреция потянулась к маленькому, собралась развязать узелок, но ее взгляд привлек подарок побольше — длинный и прямоугольный, с острыми краями. Поколебавшись мгновение-другое, она притянула его к себе за узелок бечевки.

Ну конечно, внутри лежит портрет Альфонсо. Должна ведь она знать, как выглядит жених, посмотреть ему в глаза.

Где перочинный ножик? Куда делся? Лукреция выдвинула ящик стола и принялась рыться в перьях и чернильницах.

— У тебя нет ножа? — спросила она служанку. — Или ножниц?

Та удивленно посмотрела на нее и покачала головой.

Лукреция задвинула ящик и попыталась развязать подарок острым концом циркуля. На третий раз узел ослаб и поддался. Она отбросила инструмент и развязала узел, сорвала бечеву и обертку. Слой за слоем она убирала солому и лен, пока не добралась до оборотной стороны деревянной дощечки. Ну конечно, портрет жениха. «Давай-ка посмотрим на тебя», — подумала она, перевернув tavola.

Подарок застиг ее врасплох. Вместо лица, смутно знакомого по тому дню на вершине башни, Лукреция увидела нечто иное. С дощечки на нее глядели любопытные глаза-бусинки, а у ног диковинного существа лежал свернутый хвост. Она никогда ничего подобного не видела. Блестящий мех цвета древесной коры, когтистые лапы, узкая мордочка с розовато-коричневым носом, молочно-белая грудка и тонкий пучок усов.

Вроде выдры, или норки, или крохотного медвежонка — очень похоже на них всех, и все же совсем другое животное. Лукреция невольно ахнула от удивления. Такой мужчина — и вдруг присылает столь неожиданный, необычный подарок! На помолвку всегда дарят или портреты, или драгоценности. А ее будущий муж прислал вот это. Ее сразу же от макушки до пяток наполнила нежность к забавному существу на картине. Радостно всплеснув руками, она любовалась рисунком.

Служанка незаметно подошла поднять лен и веревку и протянула Лукреции выпавшую из соломы записку.

Лукреция рассеянно взяла ее и развернула.

Еще одно письмо, на сей раз короче.

«Дорогая!

Зная вашу тягу к животным и любовь к искусству рисования, отправляю это вам.

Мне всегда нравилась эта работа; когда-то она висела у меня в детской, а теперь пусть будет ваша. Зверек на портрете — куница-белодушка, или la faina, как ее называют в наших краях. Они прелестны, но пугливы, обитают в лесах Феррары. Мы будем частенько с ними встречаться на конных прогулках.

Конечно, они животные дикие, но, быть может, вы примете в дар куницу, укрощенную кистью художника? Надеюсь, картина напомнит вам обо мне и нашей помолвке.

С любовью,

Альфонсо».

Лукреция положила письмо на стол. Осторожно провела пальцем по нарисованной спинке животного, ощутила контуры и волны масла и красителя — тайное послание неизвестного художника. Вместо скучного портрета жениха — лесной зверек. Что скажет мама? А отец? Они