Шрифт:
Закладка:
Но куда ей уходить? Если бы она ушла, то заперла бы дверь!
С тяжелым сердцем, переполненным тревогой, Лили вошла в родительскую комнату, в которой все оставалось на своих местах – даже простынь на кровати не была тронута. Вылетев из покоев, Лили еще раз громко позвала маму, а потом вбежала на кухню и замерла, пораженная: мама сидела на кухне и курила. Белый полупрозрачный дым витком повис над рукой, зажавшей сигарету. Мама смотрела в стол пустым, ничего не выражающим взглядом. Лили подошла к ней, упала на стул, обреченно глядя на белую сигарету, зажатую тисками дрожащих пальцев.
– Что случилось?.. – пробормотала она, пожирая глазами то безжизненное лицо мамы, то витиеватый дым.
Сигарета тлела.
Мама, казалось, только теперь взглянула на дочь. Взгляд ее прояснился, но лишь на мгновение; почти в ту же секунду она вновь уставилась на поверхность стола, испещренную царапинами-ранами.
– Я развожусь с твоим отцом, – спокойно пробормотала она, поднося сигарету к губам.
– Ты что, шутишь так? – Лили нахмурилась.
Когда мама в очередной раз затянулась, Лили захотелось наклониться и вырвать сигарету из ее рук. Черт возьми, она же никогда раньше не курила! Откуда у нее сигареты?
– В последнее время мы не ладим, – коротко ответила мама, бросив взгляд в сторону. – Ты должна понять, Лили, ты же уже взрослая. Мы с твоим отцом не можем воспитывать вас в таких условиях, мы постоянно ссоримся – это не пойдет на пользу ни тебе, ни Уго.
– Почему вы не можете остаться вместе? – Лили со всей силы вцепилась пальцами в кожу предплечий. – Вы сделаете только хуже, если разойдетесь!
Мама затянулась; было видно, что этот разговор тоже ей неприятен.
– Это невозможно, – отрезала она, смахивая пепел в пиалу с водой.
Лили вскочила, не в силах обуздать гнев – он вырывался из нее бурными потоками, ей отчаянно хотелось выплеснуть весь негатив, вылить эту заразу из себя полностью, чтобы почувствовать облегчение. Но вместо этого порывистого желания, которое выбивало из-под ног почву, она вновь села, буравя мать полным презрения взглядом.
– Почему невозможно?! – крикнула она, хлопая ладонью по столешнице.
Мать вздрогнула; ее бесцветный взгляд метнулся к Лили, осматривая со всех сторон. Сигарета почти закончилась, но бледные пальцы продолжали сжимать ее так, как будто в одной этой сигарете заключалась вся ее сила и спокойствие.
– Потому что он мне изменил.
В первую секунду Лили показалось, что она умерла, но потом, когда она смогла сделать судорожный вдох, мысль потекла в ином направлении, – теперь девушка думала, что проще было бы умереть, нежели жить так. От их семьи ничего не останется – теперь они разбиты, поделены на части, расколоты сложными обстоятельствами жизни.
Она схватилась за голову, в красках представляя себе весь ужас их нынешнего положения.
Взгляд матери, рассеянный и невидящий, вдруг прояснился, стал жестким и суровым. Казалось, она вновь возвращалась к моменту, когда узнала об измене отца. Лили пришлось прикусить язык – такого признания она не ожидала. Ей стало больно, невыносимо тесно в груди – она не могла заплакать, не собиралась лить слезы, но те душили ее, подступая к горлу тяжелым, свинцовым комком.
Лили чувствовала, что это признание далось матери нелегко, тем более ей было нелегко прийти к решению развестись. До этого в их доме были слышны крики и ссоры, причем ссорились все между собой – Лили часто вступала в конфликт с братом или с матерью, а брат спорил с отцом, не сходясь с ним во мнении по некоторым вопросам. Все это было, но разве это не является чем-то нормальным для каждой семьи?..
Мама сделала последнюю затяжку и потушила сигарету в воде. Лили наблюдала за этим со смесью жалости и отвращения.
– И что вы собираетесь делать после развода? – спросила Лили тихо.
Ей было страшно повышать голос, казалось, будто скажи она эти слова чуть громче, это очень быстро довело бы маму до истерики. Лили исподлобья смотрела на нее, ожидая какого угодно ужаса – хуже ведь уже не будет, самая страшная новость уже позади.
Привычный мир рушился, от любовно выстроенных зданий отваливалась кладка, с верхних этажей падали валуны, впечатывая бегущих в страхе людей в землю. Камни оставляли вмятины, огромные кратеры размером с лунные озера – теперь земля маленького мирка Лили была похожа на решето.
– Я уеду в Индию с Уго, а что будет делать ваш отец, я не знаю, да мне это и не интересно. Скорее всего, он захочет забрать тебя с собой на свою историческую родину.
– Что? В смысле… в Испанию? Он в Испанию со мной, а ты в Индию?
Лили так пристально смотрела на мамин рот, чтобы не пропустить ни слова из сказанного, что в глазах у нее начало двоиться.
– Да. Мама переедет жить сюда, она как раз хотела получить дом подальше от городской суеты.
– Вы сошли с ума!
– Это всего лишь прагматизм. Мы искали оптимальное решение, и мы его нашли.
Лили вновь вскочила с места, на этот раз стул, на котором она сидела, отъехал назад, лишив девушку возможности сесть за стол вновь. Упершись руками в столешницу, Лили склонилась над матерью с видом коршуна, готового напасть на беззащитную добычу.
– Я не поеду. Я никуда не поеду, слышите?!
– Ты хочешь жить вдали от семьи? – спросила мама спокойно.
Она достала из-под стола пачку сигарет и вытянула одну, крутя ее в пальцах, словно играя.
– Вдали от таких, как вы, вполне! Почему вы не посоветовались с нами? Почему решаете, как будет лучше, только для себя? Меня просто бесит, что наше с Уго существование для вас формальность! Мы же тоже люди!
– Успокойся, прошу тебя. – Поморщившись, мама сунула сигарету в рот. – Ты мала еще, чтобы что-то решать.
– Я? Мала? – Лили задохнулась от возмущения. – Я уже привыкла жить в Сага! Тут мой дом, друзья, школа! Я привыкла к учителям и городу, поэтому не хочу покидать это место.
– Ты точно так же привыкнешь к жизни в Испании. Ты же знаешь английский? Значит, не пропадешь.
Лили вдруг захотелось сильно ударить маму чем-нибудь тяжелым. Она прикусила щеку в надежде, что вспышка неконтролируемой агрессии пройдет.
– Я не хочу жить в Испании, – отчеканила она, мысленно считая до десяти, чтобы успокоиться и прийти в себя. – У меня вообще здесь парень есть! Я его не брошу.
– Тогда говори с отцом, – равнодушно ответила мама, делая
