Наверное, если бы я могла еще сильнее вжаться в стенку кабинки, то я бы это сделала. Потому что я хочу слышать, о чем они говорят еще четче. Потому что мне кажется, что я слышу какой-то бред и пытаюсь списать это на плохую слышимость, но эти двое совершенно не щадят меня.

— Не знаю, там история мутная какая-то, за руку никто никого не словил, — говорит одна из девчонок, а вторая тут же громко вздыхает.

— Но ведь дыма без огня не бывает, ты видела, как Ахметов его дубасил? Не из-за заморыша же это все.

— Думаешь из-за Инги? Я сомневаюсь, что она променяла Ника на Вербина. Нет, он кончено красавчик, я бы и сама с ним… покувыркалась, но Ахметов же — это Ахметов.

Мои пальцы сильнее впиваются в ручку двери, еще немного и я просто сорвусь. Вылечу из этой кабинки и вцеплюсь одной из этих куриц в патлы.

— Но слухи, то есть, говорят, что Тамерлана с Ингой видели и они там точно не ромашки пересчитывали.

— Думаешь правда?

— Ну заморыш говорят не подпускала его к себе, так, поцелуями дразнила и домой отсылала.

От громкого смеха этих двух тупиц у меня начинают скрипеть зубы, настолько сильно я их сжала.

— А Ахметову значит все и сразу? — на этом мое терпение подходит к концу, я резко толкаю дверь кабинки и выхожу из нее.

Две девицы вылупив свои глаза пялятся на меня и больше не выглядят такими смелыми. Я узнаю их сразу, они учатся на курс старше меня. Обе стремные до невозможности, я бы на месте парней вообще бы их обходила десятой дорогой. У одной вон глазищи какие на выкате, вот-вот из орбит вылезут и далеко не факт, что обратно встанут.

Рекламная пауза затягивается, обе тупицы, кажется, не собираются даже рты свои открывать, а секунду назад были такими смелыми.

— Хорошо, что есть о ком сплетничать, да? — прищурив глаза я делаю шаг вперед, — ведь когда собственной личной жизни нет, то остается обсасывать чужую, — растягиваю губы в улыбке и, пройдя между курицами, толкаю плечами сразу обоих, чтобы они расступились.

Ни одна не рискует мне ничего ответит, от чего моя вера в себя становится больше. Нажимаю на дозатор, намыливаю руки и ополоснув их под водой медленно направляюсь к выходу под ошалелые взгляды девиц, у самой двери все-таки не выдерживаю и обернувшись окидываю каждую из них взглядом.

— Хотя, а что вам еще остается, как обсуждать других, ведь ни одной из вас не светит ни Вербин, ни Ахметов, — улыбнувшись я толкаю дверь и выхожу из уборной, в которой стало довольно душно.

Выйдя в коридор, я понимаю, что мое дерьмовое настроение никуда не испарилось. Осадок от услышанного точно остался. Я кончено понимала, что все это могло быть сплетнями, что только не придумают, чтобы повеселиться и оправдать произошедшее на спортивной площадке… Вот только почему Тами связали с Ингой? Неужели на ровном месте.

Даже сплетни обо мне и Нике появились не просто так, как бы мне ни было стыдно и как бы сейчас моя совесть ни сжирала меня изнутри, но я должна была признать то, что слухи обо мне и Ахметове довольно справедливы. Преувеличены, но справедливы. И теперь у меня возникает вопрос… на основании чего появились сплетни о Тамерлане и Инге?! Что между ними было?!

Захожу обратно в зал и понимаю, что мои самые страшные подозрения не оправдались. Игра продолжается. Смотрю на табло и понимаю, что парней не дисквалифицировали. У Тами четыре штрафных, ему осталось играть еще не долго. У Ахметова три, но это тоже не сулит ему ничего хорошего.

Оба сидят на лавке и ждут, пока тренера выпустят их на площадку, хотя я бы больше не рисковала, да и в раздевалку бы отправила охранников, уверена они там после матча разнесут все в пух прах, это видно по тому, как парни смотрят друг на друга.

Я же скольжу взглядом от одного ко второму и не могу понять, что делать дальше. Ведь когда-то их выпустят отсюда и тогда придется решать проблему. Ник как будто чувствует, что я на него смотрю, тут же поднимает голову и впивается в меня своим проклятым взглядом, от которого на коже снова появляются мурашки… Парень смотрит так, что мне становится до невыносимости жарко буквально за несколько секунд. Все прекращается, когда тренер хлопает его по плечу сообщив, что он снова может выйти на площадку… Ник на меня больше не смотрит, но от этого мне не становится лучше. Тело все также горит, а ноги ватные настолько, что я и шага ступить не могу.

Громкий звук сообщает о том, что матч снова начался и я наконец могу выйти из транса и пойти к своему месту. Я сейчас потеряна настолько, что даже не сразу понимаю, что Настя мне что-то говорит.