Шрифт:
Закладка:
При желании лейтенант Корноуэл определенную мог бы сделать очень даже неплохую карьеру гида-экскурсовода. Ну, или продавца, умеющего профессионально втюхать покупателю даже самый завалящийся товарец. Умение говорить много, красиво и более-менее по делу, невольно входя в доверие, у него по мнению чародея определенно присутствовало, и было развито на весьма достойном уровне.
— Морган из тех самых Морганов? — Уточнил Олег, как бы случайно с силой наступая на ногу супруге, которая уже открыла рот, дабы наверняка задать тот же вопрос.
— Ну не совсем, он скорее бастарда бастарда кого-то малозначительного из боковой ветви тех самых Морганов. — Успокоил британский лейтенант чародея, который не рассчитывал сегодня на встречу с представителем одного из знатнейших, богатейших и опаснейших английских кланов. — Будь он не таким слабосилком, еще мог бы рассчитывать на что-то посерьезнее нашей глуши, но второй ранг к третьей сотне лет — это безнадежно…
Если крепость и корабли базы английского флота производили на опытного боевого мага удручающее-радостное впечатление, ибо подобного чрезмерно расслабившегося противника разделать под орех могло бы получиться и без внезапной атаки, то вот элитная часть города чародея скорее радовала-огорчала. Аккуратненькие чистенькие улочки, мощенные камнем, выстроенные словно по линеечке красивые домики на один-два этажа, прогуливающиеся под зонтиками от солнца дамы в нарядных пышных платьях о чем-то щебечутся между собой, мужчины нередко вежливо раскланивались друг с другом, откуда-то слышался детский смех…Такую красоту чародею вот прямо и штурмовать не хотелось! Пока он не напоминал себе о том, что местное процветание куплено чужими страданиями и жизнями, а наглядные доказательства данного факта сейчас надсмотрщики погоняют бичами всего-то в паре километров от данного места.
Чистенькая красивая улица, по которой вели высокопоставленных гостей пиратской базы, вывела их в небольшой парк. Настолько небольшой, словно его проектировали продажные чиновники из родного мира Олега, пытающиеся всеми силами высвободить больше места под застройку элитным жильем, ибо им каждый выгаданный квадратный метр может обеспечить таких размеров неофициальную премию, что ни в какой конверт она не влезет. Только чемоданами заносить. Дюжина маленьких юных дубков и столь же вечнозеленых елочек, высаженные в три ряда, могли быть пройдены насквозь спокойным шагом меньше чем за минуту. Тем удивительнее было, что этот уголок привычной англичанам лесной природы оказался народом попросту забит. Вот только дело оказалось совсем не в том, что под ветвями деревьев люди прятались от жаркого солнца Индии, слушали чьи-то стихи или там проводили собрание по благоустройству территории. Нет, хоть почтенная публика и собралась здесь и сейчас ради культурного мероприятия, но только мероприятие это оказалось уж больно специфическим. Отдающим колоритом концлагерей, между прочим изобретенных именно британцами и духом колонизации Северной Америки, ибо срезать со своих жертв скальпы индейцев научили именно наследники Старой Доброй Англии.
Примерно полторы сотни мужчин, женщин и даже детей собрались в одном и том же месте, но образовали две группы, которые не смешивались между собой, словно вода и масло. Меньшая их часть представляла из себя мужчин, женщин и даже парочку детей в богатой одежде, которые переговаривались о чем-то своем, одним глазком наблюдая за творящимся в нескольких метрах от них ужасным зрелищем. Причем там были не только европейцы, нашлось место и нескольким смуглым индусам, и парочке азиатов, а самой магически развитой аурой из присутствующих так и вовсе обладал какой-то старый седой негр, как раз сейчас смеющийся над чем-то, что сказал ему оказавшийся рядом офицер британской армии. Однако подавляющее большинство людей, наполнивших собою парк, носили костюмы горничных или иную столь же характерную для обслуживающего персонала униформу, стояли на коленях, а также мрачно и молчаливо взирали на шестерых мулаток, младшей из которых было максимум десять, а старшей вряд ли исполнилось больше шестнадцати.
Девочки и девушки со связанными за спиной руками буквально танцевали на носочках, стремясь хоть как-то облегчить давление веревочных петель, наброшенных на их шеи и натянутых через ветки какого-то дуба таким образом, чтобы дышать они все-таки могли, но делали это едва-едва. Бедняжки испуганно пучили глаза, плакали и кричали, явно пытаясь о чем-то умолять…Только делали они все это беззвучно, ибо кто-то сотворил волшебство, не дающее всяким противным звукам нарушать покой элитной части города. Причиной же, заставляющей несчастных так нервничать, являлся не столько тот факт, что ноги седьмой из них больше не касались земли, сколько отдаленно похожий на четырехрукого скелет механизм, прямо сейчас деловито стягивающий последние лоскутья кожи с повешенной, которая толком уже и не дергалась. А также не имела ни единой конечности, не превращенной в иссеченное металлическими пальцами-лезвиями месиво, где целыми остались лишь те участки, по которым пролегают самые крупные сосуды и артерии. Наметанный взгляд целителя сходу определил, что истекающий кровью сразу отовсюду кусок мяса, в котором почти невозможно было узнать человека, прямо сейчас умирает от инфаркта, несмотря на то, что женщины вообще-то от природы несколько выносливей мужчин в плане переносимости боли и ран, а данному организму вряд ли исполнилось хотя бы лет четырнадцать.
— И пусть судьба этого преступного отребья станет примером для всех тех, кто помыслит о том, чтобы поднять руку на своего господина! — Важно, неспешно и буквально преисполнившись чувства собственного величия, вещал дородный господин в алой мантии судьи и белом завитом парике с длинной косицей. Аура этого типа была весьма похожа на ауру лейтенанта королевского флота, что сопровождал Олега, только была заметно сильнее и помимо силы воды чувствовался в ней и какой-то резкий и донельзя противный душок, наводивший на мысли о сероводороде…Или просто сере. Кипящей, скорее всего. А еще под слоем приятной глазу зеленой травки чародей ощущал какие-то крайне подозрительные токи чужеродных для этого мира энергий, пульсирующие в некоем контуре, похоже являющимся разновидностью пентаграммы. — И помните, что хотя сама виновница преступления и сдохла на месте преступления, как паршивая собака, но кара постигнет и тех, кто знал о её намерениях и не донес! В милосердии своем, мы вверяем эти презренные души…
— Смотрю, не все у вас ладно с рабами, раз им прямо по месту работы и проживания такую наглядную агитацию устраивают, — поморщился Олег, ощущая как его ладонь чуть ли не до хруста стягивают пальцы супруги. Которые он тоже сжал. Причем не просто так, а в особом ритме, являющимся одним из условных сигналов, которые они обговорили. До самой резиденции коменданта
