украшенный золотым шитьем мундир с эполетами и орденами, шаровары с желтыми лампасами, блестевшая лаком портупея с шашкой, эфес которой украшал муаровый темляк с кистью. Папахи, правда, не было, но ее с успехом заменяла фуражка с кокардой. Но, пожалуй, больше всего запомнились Марту роскошные и очень ухоженные, пусть и совершенно белые, «буденновские» усы.

– Здравствуй, Василий Васильевич, – радушно поприветствовал старшего брата капитан. – Благополучно ли добрался?

– А что мне сделается, – хохотнул тот, и они крепко обнялись.

Несмотря на значительную разницу в возрасте и роде занятий, братья Зимины были близки так, как это только может быть между людьми, имеющими одинаковые ценности и взгляды на мир.

– А это, значит, и есть сын Андрея? – остановил взгляд на Марте генерал.

– Так точно, ваше превосходительство! – браво отрапортовал вытянувшийся курсант, после чего зачем-то добавил: – Весьма рад знакомству.

– Видал? – с усмешкой посмотрел на младшего брата атаман. – Хоть картинку для устава с него малюй!

– Субординация – первое дело! – с непроницаемым видом ответил ему Зимин-младший.

– Да ну вас! – махнул рукой на это старый казак и снова повернулся к молодому человеку. – Иди, обнимемся, чай, не чужие!

– Сам виноват, – улыбнулся Владимир. – Вырядился в парадный мундир. Я сам при виде тебя едва по стойке смирно не стал.

– Тебе и положено, – незлобиво пробурчал старший брат, обнимая тем временем Марта. – А хлопчик еще молодой, успеет накозыряться всяким разным.

– А ты, стал быть, побратим Мартемьяна, – дошел черед до Кима.

– Да, то есть так точно, – растерялся не знавший, как себя вести, Витька.

– Еще один служака, – хмыкнул старый казак и протянул молодому человеку руку. – Будем знакомы.

– Виктор.

– Василь Василич меня зовут. Меж своими можно и дядя Вася.

– А ты, в самом деле, почему при параде? – поинтересовался Зимин-младший, выставляя на стол прибор для брата.

– Так это ты у нас птица вольная. А я с самого утра как савраска бегаю, то к наместнику, то в штаб, то еще к какому черту, и перед всеми надо гоголем пройтись, иначе за генерала никто не признает. Подумают, что швейцар, благо их у вас тут до хрена, и все в золотом шитье, как придворные!

– Где остановился?

– А пес его знает, как эту гостиницу называют! Ты мне голову дурным не забивай. У меня для такого случая адъютант есть! Артюхов, ты где, чтоб тебя?!

На зов наказного атамана появился молодой казачий офицер с аксельбантом на кителе, а за ним еще денщик, и оба были нагружены какими-то свертками и баулами.

– Куда ставить-то? – смущенно спросил Артюхов.

– А что это?

– Известное дело, что, – пробурчал генерал. – Гостинцы от родни. Балык, окорок медвежий, мед и еще какая-то хреновина, я не заглядывал.

– Да зачем же это?

– А что ты у меня спрашиваешь? Спроси у родителей, если появиться все-таки надумаешь. Матушка узнала, куда я еду, так чуть с ума не сошла. Целый день у печи стояла – шаньги пекла!

– Шаньги?

– Ну, ты на них больно-то рот не разевай, дорога была длинная, мои казачки поснедали, а вот все остальное привез честь по чести.

– Право же, не стоило…

– Да ты на стол накрывать думаешь али нет? Если помнишь, у меня все по-казачьи заведено. Где я сел, там и для станичников место найдется!

– Конечно-конечно, зови своих архаровцев, – усмехнулся приватир, после чего обернулся к воспитанникам. – Ребята, тащите стулья, посуду и все, что найдете съедобного и горючего. Сейчас тут станет тесно.

Генерал и впрямь усадил с собой за стол не только адъютанта с ординарцами, но и водителя с конвойными, благо те тоже были забайкальцы. К счастью, в кладовых и погребе капитана нашлось, что выпить и закусить гостям, так что посидели неплохо. Немного даже попели протяжные казачьи песни, после чего его превосходительство, будто спохватившись, скомандовал:

– Чего расселись? Ну-ка всем спать! Завтра дел много.

Утро началось как обычно, разве что завтрак приготовил денщик генерала – разбитной забайкалец Ефимка. Впрочем, вкусы у его превосходительства были довольно плебейские, а потому главным и единственным блюдом оказалась яичница с домашней колбасой.

Однако молодым людям было не до кулинарных изысков, и они, быстро похватав угощение, запили его по-сибирски крепчайшим чаем и умотали на занятия. Точнее, Витьке предстояли занятия, а вот Марту – сдача практических экзаменов. Обучение в летной школе подходило к своему логическому концу. Более того, на всех итоговых аттестациях помимо штатных преподавателей постоянно присутствовали представители Третьего флота, внимательно приглядывающиеся к будущим пилотам.

Зимин-старший тоже не стал задерживаться и умотал в штаб решать какие-то свои проблемы. О его младшем брате и говорить нечего. Ремонт «Бурана» почти завершен, предстояли ходовые испытания, которые капитан никак не мог пропустить.

После занятий Ким скрепя сердце направлялся в учебный центр, где под руководством дядьки Игната занимался рукопашным боем и стрельбой. Иногда к нему присоединялся Колычев, но гораздо чаще бедолаге приходилось отдуваться самому.

– Мне Мартемьяна учить – только портить, – объяснил ему Вахрамеев. – У него дар такой, что особый наставник нужен. А вот из тебя, любезный, я человека сделаю!

– Я тоже стал одаренным, – насупился тяжело дышащий Виктор.

– В эту вашу «сферу» войти сможешь?

– Пока нет.

– Тогда бери винтовку и учись. Прямым коли…

Успешно сдав пилотаж, Март оседлал верный байк и рванул на другой конец огромного аэродрома, где были сосредоточены ремонтные эллинги и мастерские.

Возле одного из таких ангаров сейчас притаился перед ходовыми испытаниями красавец «Буран». Вокруг него еще кое-где суетились техники и мастеровые, заканчивавшие устранение мелких неполадок, выявившихся во время предварительных испытаний, по традиции, оставшейся с морского флота, именовавшихся «швартовыми». Но в целом тяжелый труд подошел к концу, и, если во время ходовых испытаний ничего не случится, изрядно обновленный и похорошевший рейдер вернется в строй.

Но, надо сказать, что помимо вполне естественного желания полюбоваться кораблем, прикоснуться к его обшивке, пройтись по палубам и заглянуть в рубку, где он очень скоро займет законное место пилота, имелась у Марта и еще одна задумка.

Правда, для ее выполнения было желательно попасть под максимально благодушное настроение капитана. А что для летчика может быть лучшим моментом, чем первый за долгое время полет на родном корабле?

– Здравия желаю, командир! Курсант Колычев для прохождения службы прибыл. Экзамен сдан на отлично, – подойдя почти уставным шагом к порогу капитанского салона и ловко козырнув, доложил он.

Зимин сидел за столом и листал какие-то документы.

– Поздравляю. Очень вовремя. Когда выдача диплома пилота?

– Послезавтра.

– Отлично, – не проявил особого энтузиазма занятый своими мыслями Зимин.

– Разрешите обратиться? – находясь на борту корвета, Март с самого