–Вы готовы оплатить разговор, миссис Честер?

Только когда она подтвердила, что да, готова, он смог перейти к делу.

–Привет, ма! Ты как?

–Ой, Барт, как приятно, что ты вдруг позвонил. Давненько тебя не слышала! Только открытки, да и тех…

–Да знаю, ма, знаю,– перебил он ее.– Закрутился совсем. Нью-Йорк понимаешь… Слышь, ма, мне денег надо.

–Ну… сколько, Барт? Я могла бы…

–Пару сотен, ма. Тут такое, черт возьми, наклевывается – самая, мать ее, крутая сделка, какие я толь…

–Барт! Что за язык! И при родной матери!

–Извини, ма, извини, но тут такое дело, у меня аж скулы сводит! Вот чтоб мне…– он вовремя спохватился.– Бог свидетель! Ма, тут такое, у меня такого ни разу еще не было. Верну через пару месяцев. Ма, ну пожа-а-алуйста! Я ж тебя ни разу еще о таком не просил!..

Следующие несколько минут ушли на препирательства, завершившиеся обещанием миссис Чарльз Честер сходить в банк и снять там последнюю пару сотен. Барт благодарил ее всеми возможными словами, но слушать оператора с напоминаниями о необходимости оплатить разговор не стал, а сразу набрал другой номер.

–Алё, Эрби? Это Барт. Слушай. У меня тут на мази одно дельце – никаких сомнений, самое… Постой, постой, Эрбиии! Бога ради, погоди секундочку… Это самое грандиозное из всего, что…

Пять минут и пятьсот долларов спустя:

–Сэнди, детка? Кто? А ты думала кто? Это Барт, Барт Чес… Эй, не вешай трубку! Это шанс! Твой шанс заработать лимон! Лимон чистоганом! Так вот, что мне нужно: хочу занять у тебя…

Пятнадцать минут, шесть телефонных звонков и четыре тысячи пятьсот двадцать долларов спустя Барт Честер вынырнул из аптеки – как раз вовремя, чтобы увидеть, как пластина с металлическими щупальцами втянулась обратно, а его обшивка снова сделалась гладкой, без единого шва.

Элоиза, конечно же, ушла. Впрочем, Барт этого даже не заметил.

Толпы зевак к этому времени выплеснулись с тротуаров на проезжую часть, перекрыв движение; стоять под самой этой хреновиной, правда, не осмелился никто. Водители вылезали из своих машин и забирались на капоты, чтобы лучше видеть.

Каким-то образом сквозь пробку протолкались пожарные машины. Бравые пожарники в защитных комбинезонах стояли, прикусив губу и озадаченно качая головой. Я должен пробиться туда – пробиться, пока это не сделал кто-то из других промоутеров! Перед глазами уБарта Честера маячили видения столов, ломящихся от яств.

Пока он проталкивался сквозь толпу обратно, вокруг места, над которым зависла хреновина, выстроилось полицейское оцепление. Дородный коп в очках стоял рядом с тщедушным, изможденного вида типом в форме, иЧестер пробился к ним.

–Извини, приятель, туда нельзя. Мы как раз всех оттуда выводим,– сообщил коп в очках, глянув на него через плечо.

–Послушайте, шеф, мне туда позарез надо,– коп отрицательно мотнул головой, иЧестер взорвался.– Слушайте, я – Барт Честер! Ну, помните: «Звездная кавалькада» впятьдесят четвертом, цирк братьев Эверли – все это я продюсировал! Мне просто необходимо туда!– он продолжал распинаться, но слова его, судя по всему, не произвели должного впечатления.

–Послушайте, вы должны… эй, инспектор! Эй!– он отчаянно замахал руками, и невысокий тип в пальто из драпа, направлявшийся к машине, повернулся в его сторону.

Стараясь не наступать на раскатанные по мостовой провода, он подошел к ним.

–Послушайте,– заявил Честер копам.– Мы с инспектором Кессельманом приятели. Инспектор,– взмолился он.– Мне нужно туда. Это чертовски важно. Пахнет контрактом!

Кессельман совсем уже было собрался мотнуть головой, но, прищурившись, пригляделся кЧестеру, вспомнил контрамарки на бокс и неохотно кивнул.

–Ладно, идем,– буркнул он.– Только на рожон не лезь.

Честер поднырнул под сцепленные руки полисменов и следом за коротышкой пошел к темному пятну тени от хреновины.

–Ну и как дела в шоу-бизнесе, Честер?– поинтересовался инспектор, не сбавляя шага.

Барту вдруг показалось, что голова его сделалась невесомой и вот-вот сорвется с плеч. Ему очень не хотелось отвечать на этот вопрос.

–Так себе,– признался он.

–Выкроишь вечерок – заходи, пообедаем,– предложил инспектор тоном, подразумевающим отказ Честера от приглашения.

–Спасибо,– вежливо отозвался Барт, обходя по кромке тень хреновины.– Это космический корабль?– добавил он с искренним детским любопытством. Кессельман повернулся и как-то странно посмотрел на него.

–Откуда, черт подери, ты такого вздора набрался?– поинтересовался он.

Честер подал плечами.

–Ну, из комиксов, наверное,– он криво улыбнулся.

–Псих,– Кессельман сердито тряхнул головой и отвернулся.

Два часа спустя, когда последний пожарник спустился с последней лестницы, сокрушенно покачал головой и сообщил, что их ацетиленовые горелки даже следа на обшивке не оставили, Кессельман продолжал раздраженно смотреть на Честера.

–Псих,– в очередной раз повторил он.

Еще через час, стопудово убедившись в том, что обшивку невозможно оцарапать и очередью из крупнокалиберного пулемета, он выглядел заметно менее уверенным, но приглашать ученых, как предложил ему Честер, наотрез отказался.

–Да чтоб тебя, Честер, это мои заботы, не твои, а теперь закрой варежку, если не хочешь, чтобы я приказал вывести тебя за оцепление!– он выразительно посмотрел в сторону толпы, с трудом сдерживаемой цепочкой полицейских. Честер покорился; впрочем, он не сомневался в том, что рано или поздно им придется сделать все, как он предложил.

На самом деле прошло еще почти два часа (точнее говоря, час пятьдесят минут), прежде чем Кессельман в отчаянии развел руками и сдался:

–О’кей, тащите сюда своих чертовых экспертов, только поживее. Эта штука с минуты на минуту может опуститься.

–Или,– саркастически добавил он, глядя на ухмыляющегося Барта Честера,– если в этой штуке сидят монстры, то с минуты на минуту они могут начать нас пожирать.

Это был космический корабль. Ну, в любом случае, он прилетел откуда-то из других миров.

Слегка побледневшие эксперты некоторое время с умным видом шептались друг с другом; один из них, похрабрее прочих, даже вскарабкался вверх по пожарной лестнице и сумным видом постучал по обшивке, после чего они пришли к согласию.

–По нашему общему мнению,– объявил ученый с тремя клочками седых волос на блестящей лысине,– этот аппарат… я достаточно ясно говорю, господа из прессы?Этот аппарат внеземного происхождения. Однако установить,– он назидательно поднял палец вверх, в то время как остальные согласно закивали,– космический ли это корабль, или же – принимая в расчет характер его появления здесь – устройство для мгновенного перемещения в пространстве, я пока не могу.